Джеймс Фенимор Купер - Землемер

– Очень, очень! Впрочем, если бы я не одобрил ее выбора, что случилось бы тогда?..

– Злой мальчик! Что? Тогда подождали бы, и потом постарались бы переубедить тебя. Скажи, могло бы это случиться?.. Но ты согласен, и поэтому теперь нет никаких препятствий к счастью Кэт. В письме, полученном из Лайлаксбуша, твои родители писали о их формальном согласии. Вчера Кэт написала им о своем, и если бы ты знал, как мило было написано это письмо! Одна матушка твоя, Аннеке Мордаунт, могла бы разве написать так хорошо, и то в прежние года.

– Я очень рад, что все устроилось по вашему желанию, и никто, конечно, больше меня не желает счастья сестре… она прекрасная девушка!

– Не правда ли? В полном смысле Литтлпейдж! О, она будет счастлива. Все браки в нашем семействе были благополучными. А что, мой друг, когда Кэт выйдет замуж, ведь ты останешься один.

– Да, бабушка. Я думаю, вам будет приятно, если я буду навещать вас один, без сопровождения целой ватаги ребят и кормилиц.

– Мне?.. Приятно?.. Да я буду, напротив, в отчаянии, если теперь, после окончания войны, не увижу тебя женатым. Дети?.. Да это просто страсть моя! Я всегда сожалела о том, что у Литтлпейджей их было мало, особенно мальчиков. Нет, любезный Мордаунт, мое искреннее желание видеть тебя обязательно женатым и иметь на своих руках новое поколение Литтлпейджей. Я вырастила уже два и буду совершенно счастлива, если Бог даст мне счастье увидеть третье.

– Добрая бабушка, какой я должен сделать вывод из вашего разговора?

– То, что я желаю, чтобы ты женился. Не я одна желаю этого, это желание твоего отца, матери, сестры – одним словом, всего семейства.

– И все семейство желает, чтобы я женился на одной и той же девушке, не правда ли?

Бабушка улыбнулась и не ответила. Может быть, она чувствовала, что слишком быстро повела дело. Но она была слишком откровенна, чтобы начать отпираться.

– Мне кажется, что ты не ошибаешься, – сказала она наконец. – Наше общее желание заключается в том, чтобы ты как можно скорее влюбился, объяснился и чтобы свадьба твоя была немедленно, как только на это согласится Присцилла Бэйярд.

– Вот это ясно, бабушка! Я буду подражать вам в откровенности и прежде всего спрошу вас: разве не довольно одного брака, чтобы связать два эти семейства? Что за беда, если я останусь равнодушен ко всем достоинствам Присциллы, когда сестра моя выходит за ее брата?

– Но знаешь ли, Мордаунт, что Присцилла Бэйярд первая красавица в Йоркской колонии.

– Теперь это не колония, а штат, бабушка. Я согласен с вами, мисс Присцилла очаровательна.

– Ну так что? Что ты желаешь еще?

– Я не говорю, что я навсегда отказываюсь жениться на ней, но это время не пришло еще. Это слишком важный шаг в жизни, и поэтому надо сначала подумать.

Бабушка была, кажется, поражена. Ей казалось, что она действовала неудачно, и поэтому, устремив глаза в землю, она некоторое время молчала.

– Послушай, Мордаунт, – сказала она наконец, – тебе известно, что я принимала немалое участие в браке твоих родителей, а ведь едва ли какой союз был счастливее этого.

Об этом я слышал от бабушки несколько раз и прежде, и каждый раз, когда она говорила, легкая улыбка появлялась на лице матери; улыбка эта, казалось, опровергала все бабушкины показания. Мои родители обвенчались по взаимной любви, и я чувствовал, зная их характеры, что иначе и не могло быть. Я хотел следовать их примеру и поэтому решил уже отвечать бабушке с такой энергией, какая, может быть, и не шла внуку, как вдруг обе подруги, Присцилла и Кэт, показались у дверей беседки и положили конец нашей секретной беседе. Никогда молодые девушки не бывают так милы, как в деревне, в своих легких, простых, утренних нарядах. Моя сестра была мила; но мисс Присцилла – очаровательна; она шла с улыбкой, непринужденным, спокойным шагом; одним словом, она была так хороша, что я готов был сказать на ухо бабушке, что решил серьезно подумать о том, что она мне сказала.

– Мордаунт оставляет нас на все лето, мисс Бэйярд, – сказала бабушка, не считавшая себя еще побежденной. – Я удержала его здесь, чтобы поговорить с ним кое о чем. Кэт будет часто приезжать сюда, но Мордаунта мы не увидим раньше зимы.

– Господин Мордаунт едет путешествовать? – спросила мисс Бэйярд с таким любопытством, какого требовала не более как учтивость. – Если он едет в Лайлаксбуш, то это так близко, что можно было бы иногда приезжать сюда.

– О нет, он уезжает далеко, далеко, в такую часть света, что я просто в ужасе!.. Дрожу за него!

При этих словах мисс Бэйярд обнаружила некоторое удивление; она молчала, но глаза ее были вопросительно устремлены на меня.

– Я вижу, что нужно объясниться, в противном случае мисс Бэйярд может подумать, что я еду в Китай. Дело в том, что я не выезжаю из Йоркского штата.

– Предположим. Но штат так обширен, что я вполне понимаю беспокойство бабушки, если ее внук уедет к самой границе. Вы, может быть, едете, майор, к Ниагарскому водопаду? Многие из молодых американцев думают предпринять эту поездку, я сама была бы восхищена, если бы поскорее исправили дороги, чтобы можно было ездить дамам.

– Какая вы смелая, мисс Бэйярд! – воскликнула бабушка, не желая упускать ни малейшего случая похвалить Присциллу.

– Мне кажется, миссис Литтлпейдж, для этого не надо большой смелости. Правда, по дороге попадаются индейцы, нужно переезжать большую степь, но эту поездку уже совершали дамы, как я слышала. Так много чудесного рассказывают об этом водопаде, что, право, я решилась бы на все опасности, чтобы только увидеть его.

Переносясь к годам моей молодости, когда путешествие к Ниагаре казалось тоже опасным, как и путешествие в Европу, я едва могу понять, каким образом в такое короткое время все так могло измениться [1] Читатель должен представлять, что эта рукопись была написана много лет тому назад. Даже и тогда путешествие к Ниагаре было предприятием серьезным; нынче благодаря железной дороге расстояние от четырехсот пятидесяти до пятисот миль можно проехать меньше чем за тридцать шесть часов! .

– Мне было бы очень приятно, – сказал я к невыразимой радости бабушки, – быть вашим рыцарем в то время, мисс Бэйярд.

– Так вы точно хотите предпринять это путешествие, майор?

– Не сейчас. Таким удовольствием я надеюсь воспользоваться позже. Теперь я еду в Равенснест, который находится только в пятидесяти милях от Олбани.

– Равенснест, воронье гнездо! Вот прекрасное название! Что это такое Равенснест, господин Литтлпейдж?

– Довольно большое имение, которое досталось мне от дедушки Мордаунта. Мой отец и полковник недалеко от этого имения имеют свои владения, которые называются Мусридж. Я должен посетить оба эти владения. Пора заняться ими, так как на протяжении войны они были совершенно заброшены.