М. Маллоу - Пять баксов для доктора Брауна. Книга 6

— Саммерс, у вас в голове страшный беспорядок. Вы книжный мальчик, вы фанатик, вы рветесь в натуралисты. Вы не имеете морального права не знать имен Кювье и Оуэна, Пржевальского и Миклухо-Маклая, Брема и Уоллеса, Марша и Гексли.

— Пржевальского слышал. Брэма знаю. Миклухо-Маклай… тоже, кажется, что-то слышал. А остальные? Кто все эти люди? — поинтересовался коммерсант.

Он взял из вазы апельсины и принялся ими жонглировать. Фокс показал несколько интересных маневров, и они, несмотря на кажущуюся легкость, никак не желали даваться.

— Эти люди, милый мой, натуралисты. Биологи, антропологи, палеонтологи.

Саммерс уронил апельсин и полез под диван.

— Тетя, вы какой-то маньяк. На что нам динозавры?

— На то, мой милый, что маньяк не я — вы, — миссис Кеннел потрясла лорнетом. — Человек, который живет в мире собственных мечтаний, который предпочитает это пристанище миру реальному и скрывается от него, должен, прежде всего, иметь упомянутый мир. Скажите мне, что с момента, как вы научились читать и почти до тридцати лет вы, воспитанник книжных полок, только и делали, что листали путешествие Дарвина — и я скажу, что вы врете. Ральф Кеннел прочел все — и гордится этими знаниями. Он знает историю Древней Греции куда лучше, чем историю собственной родины, мысленно побывал в лаборатории Линнея, в экспедициях с Лайелем, Сент-Илером и Дарвином. И, разумеется, он читал все, связанное с Египтом. Он, если можно так выразиться, имеет уважительную причину не иметь представления об окружающей его жизни. Вот что вы такое. А потом, если вы к нашему прибытию в Каир не будете жонглировать открытиями ваших великих предшественников так же свободно, как сейчас апельсинами, я убью вас. Вы меня понимаете?

Саммерс сел на место и продолжал жонглировать.

— Да, — беспечно ответил он.

— Bon, у вас есть еще время.

Времени, по-хорошему, оставалось на одну книжку. После беглого просмотра всей стопки, Саммерс наткнулся на фразу: «…процесс выживания самых приспособленных», бросил беглый взгляд на обложку — «Гипотеза развития», и решил на этом и остановиться. Книга, автором которой значился некто Г. Спенсер, показалась ему не столько самой интересной, сколько самой тонкой. Коммерсант открыл книгу с начала — прочел содержание. Потом с конца: на последних страницах, где располагались комментарии, занимавшие всего десяток страниц, упоминалась большая часть имен, которые перечислил Фокс.

Саммерс не зря хвастался доктору Бэнкс, что неплохо учился в школе, хотя и не учил уроков. Он был невеждой-профессионалом.

Дымчатые облака закрывали огненные всполохи заката: последние дни ноября выдались на удивление ясными. Сидя в своей каюте, Джейк задумчиво смотрел в иллюминатор.

Пятнадцатилетним мальчиком он мечтал сидеть вот так на палубе парохода. Чтобы пароход этот пересекал океан, впереди ждали захватывающие авантюры, а на самом искателе приключений были белые штаны. Все сбылось в точности. И что же? Подъем в шесть часов, гимнастика, холодная ванна, затем безостановочные занятия французским, штудирование трудов по зоологии, истории и географии, а вечером, ровно в половине одиннадцатого следовало оказаться в постели: стремясь сделать своего напарника как можно моложе, Фокс ввел режим сна и безжалостно настаивал на его соблюдении. Лишние полчаса были победой коммерсанта в яростном споре, не то было бы пришлось бы отправляться спать в десять.

Саммерс уронил на страницу сигарный пепел и вздохнул. Он не привык рано ложиться, до рассвета не мог уснуть и даже ранняя побудка была пока бессильна против привычки.

Из салона доносились звуки вальса.

— Как вам Спенсер? — поинтересовался Фокс.

Он дремал на диване, прикрыв лицо газетой.

Коммерсант неопределенно промычал в ответ.

Фокс усмехнулся.

— Читайте-читайте, не ленитесь. Помните, вы — натуралист. А когда закончите, тетушкин мальчик, я вам дам детективы. Без них образ будет неполным. Прекрасное дополнение, вы не находите? Что это, вы мрачны?

— А? — Саммерс очнулся от мыслей. — Нет, нет.

— Но что-то у вас на душе?

— Нет, ничего.

— Я вижу, что-то вас занимает до такой степени, что вы впадаете в некий транс.

— Пожалуй, вы правы, — Саммерс перевернул страницу. Он и предположить не мог, что книга, которую он начал с таким энтузиазмом, покажется такой нудной уже через пятьдесят страниц. — Именно транс. Я в трансе.

Фокс смотрел в сторону. Лицо его выражало недовольство.

— Послушайте, все ваши дела в Мичигане должны там и остаться, — сказал он. — До возвращения вы должны стать другим человеком. Иначе мы провалимся.

Он решительно встал и сделал знак следовать за собой. Подельники отправились в бар.

— Принесите что-нибудь от мрачных мыслей, — велел Фокс подошедшему стюарду.

— Виски, — лаконично сказал Саммерс. — Нет, стойте. Лучше коньяк.

Стюард склонил голову.

— «Дюпон», «Мюрат», «Дюпуи»?

— Э-э-э… — возникшая пауза выдала душевное смятение американца.

— Отчего бы вам не попробовать что-нибудь более утонченное, чем коньяк или виски? — вмешался Фокс. — Скажем, коктейль?

Его собеседник пожал плечами.

— «Коктейль Роз», — кивнул Фокс.

Через десять минут Саммерс вертел в руках пузатый бокал на низкой ножке.

— Что это, розовое? — он кивнул на мелко исколотый лед.

— Шерри-бренди.

— Чего еще намешано?

— Сухой вермут, джин, — миссис Кеннел деликатно зевнула. — Прекрасно помогает развеяться.

Потом был заказан «Космополитен». За ним — замороженный «Дайкири». Когда принесли «Манхэттен», коммерсант как бы между прочим поинтересовался:

— Тетечка, вы же говорили, никакого спиртного?

— Сегодня сделаем исключение. Полагаю, это нужно сделать.

— Решили меня напоить? Пользуетесь слабостью несчастной жертвы сухого закона?

— Не доверяете?

— Отчего же не доверяю, — лениво улыбнулся Саммерс. — Сейчас я добавлю коньячку и вы сможете как следует меня узнать, оценить мои слабые стороны, прикинуть, что может сыграть для пользы дела, а чего следует избегать… я ничего не забыл?

Он съел вишенку, украшавшую коктейль, и щелчком отправил черенок в открывшуюся дверь. Тетка машинально проводила этот жест взглядом, чуть усмехнулась себе под нос. И неожиданно свистнула.

Разговоры за столиками притихли. Официант звякнул подносом. Проходившая мимо дама с маленькой девочкой за руку возмущенно обернулась.

Подельники спокойно любовались полетом чаек за стеклянной витриной. Саммерс подождал, пока все успокоится и свистнул тоже. По палубе прошел легкий ропот. Кто-то засмеялся и тут же умолк. Напарники снова сделали вид, что они тут решительно ни при чем. Причем на лице Фокса одновременно отражалось вежливое сожаление.