Нелли Шульман - Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая

Шах Алам подхлестнул коня плетью, гончие возбужденно залаяли. Рейнхард перегнулся в седле: "У вас таких нет, называются "салюки", это арабская порода".

Питер взглянул на изящных, поджарых собак. Он направил своего гнедого в ворота: "Мой приятель, лорд Орфорд, — мы соседи по имениям, — сейчас как раз хочет создать клуб, — провести испытания английских борзых. Мы с ними на оленей охотимся. Но и эти, хороши. Что ж, увидим их в поле".

Он подождал кузена. Посмотрев на пестрый кортеж вокруг императора, Питер, недовольно проговорил: "Не думал, что на охоту тут так наряжаются, я себя, — он потрогал шелк простого халата, — оборванцем чувствую".

— Все будут делать загонщики, — объяснил ему Виллем, — и собаки. Его величество потом подъедет, когда тигра окружат, и нанесет последний удар копьем.

Питер положил руку на эфес кривой сабли: "Это и охотой назвать нельзя. Красивый клинок, — он погладил черненое серебро, — у императора хороший арсенал. Мушкет, конечно, — тоже пригодится.

— Стрелять надо в шею, — напомнил ему Виллем, — или в грудь. Если тигра легко ранить — он только разъярится. Это уже моя третья охота, — он улыбнулся, — ты видел шкуру в Бомбее.

— В Лондоне, в моем кабинете, такая тоже будет неплохо смотреться, — пробормотал Питер. Он вытер смуглый лоб: "Только отъехали от реки — и сразу жара. Что ты говорил, приманку на водопое разбрасывают? — они свернули по тропинке, вслед за кортежем, в густой лес. Питер оглянулся: "Слон другой дорогой пошел".

— Погонщик знает, куда его направить, — отмахнулся Виллем. "Отвезли туда пару убитых антилоп, пока тигры будут лакомиться — на них спустят собак".

— А кто там, на слоне? — поинтересовался Питер. "В беседке".

— Кто-то из зенаны, скорее всего, — ответил Виллем. "Из жен шаха Алама. У него же их семеро, и еще наложницы. Чуть ли не четыре десятка детей".

— И господин Мунир, — улыбнулся про себя Питер, — наверное, тоже — наследник его величества. Странно, смуглый — и синеглазый.

Он услышал голос Рейнхардта: "Тут, в шатре, мы и будем ждать сигнала загонщиков".

Питер взглянул на шелковый балдахин, что стоял на деревянной платформе. Встряхнув каштановыми, уже немного выгоревшими на солнце локонами, он лукаво спросил: "Вальтер, а можно туда? — он кивнул на лес. "Все-таки меня приглашали охотиться, а не пить шербет. Ты как, Виллем, со мной?"

— Разумеется, — улыбнулся мужчина. "Вы ведь, Вальтер, сколь я помню — тоже на охоте не на подушках сидите".

— Смотрите, — Рейнхардт поскреб в бороде, — это вам не олени. Он забросил на спину мушкет, и коротко велел: "За мной!"

Беседка чуть покачивалась на спине слона. Один из евнухов вежливо сказал: "Вон и водопой, Мариам-бегум. Сейчас погонщик привяжет слона цепью к дереву. Мы подождем, пока его величество нанесет тиграм решающий удар".

— Мама! — громко проговорил Мунир. "Смотри!"

Из-за деревьев показались рыжие, полосатые спины. "Но ведь еще загонщиков нет, — похолодев, подумала Марья. "Хотя это же слон, ничего страшного. Он с ними справится, раздавит их, сразу. Господи, их как бы ни два десятка".

— Белый, — восхищенно вздохнул кто-то из евнухов. "Белый тигр, Мариам-бегум, взгляните, они редко встречаются". Огромный самец вышел на поляну. Марья увидела лазоревые, холодные глаза животного. Слон начал неуверенно переминаться с ноги на ногу.

— Привяжи его, — прошипел кто-то из евнухов погонщику. "Немедленно!"

— С ума сошли, — тихо отозвался погонщик. "Если он ляжет, тигры сразу на нас набросятся, прыгнут слону на спину".

Белый тигр оскалил клыки и зарычал. Слон дернулся, почувствовав укусы. Зло, мотнув головой, не разбирая дороги, трубя — он ринулся в лес.

Питер остановил коня и насторожился. "Что это там, Вальтер? — спросил мужчина. "Слышите?"

Загонщики заволновались, что-то закричали. Виллем тихо сказал кузену: "Это голос слона. Видимо, тигры на него напали".

Питер, не говоря ни слова, пришпорил коня. Рейнхардт, обернулся к охотникам: "Быстрее!"

Виллем догнал кузена. Придерживая лошадь, он мрачно заметил: "Раненый слон тоже — бежит, куда глаза глядят".

— Там ведь женщины, — просто ответил Питер. Взяв одной рукой мушкет, он наклонился к холке лошади: "Ты не бойся, милый, — смешливо сказал он жеребцу, — мы тут с тобой не одни". Из-за деревьев раздался треск. Слон, преследуемый стаей тигров, вырвался на поляну.

Сухо затрещали мушкетные залпы. Виллем, выстрелив, пробормотал: "Если кто-то сейчас попадет еще и в слона, он может сбросить беседку, из-за боли".

Клубок рыже-полосатых спин завертелся у ног животного. Питер с ужасом увидел, как шелковые полотнища соскальзывают на землю.

Марья прижала к себе сына. Закрыв глаза, она вдохнула запах крови и страха. Беседка скатилась вниз. Слон, махнув хоботом, развернувшись, исчез в лесу.

— Огонь! — крикнул Рейнхардт. "Нет! — Питер спешился, и побежал к куче шелка, что лежала на земле. "Они ведь могут ранить кого-то там, убить!"

— Назад! — приказал ему Виллем. "Там тигр!".

Питер, не слыша его, бросился на землю, защищая своим телом кого-то, кто лежал под шелком. Он почувствовал совсем рядом с собой зловонное, тяжелое дыхание. Питер поднял голову и увидел яростный блеск голубых глаз. "Белый, — еще успел подумать Питер. "Они же очень редкие". Самец оскалил клыки и прыгнул ему на спину.

Питер и сам не понял, как, успев перевернуться, он вонзил в горло тигру свой клинок. Светлый мех окрасился кровью. Мужчина, окунув саблю по рукоять в тело животного — облегченно выдохнул.

Он перекатился набок и, услышал откуда-то снизу детский плач. "Господи, — попросил Питер, — только бы с ребенком ничего не случилось". Мужчина встал на колени. Приподняв шелк, он застыл. Женщина лежала, свернувшись в клубочек, прижимая к себе дитя. Ее чадра сбилась, белокурые, густые волосы, рассыпались по земле.

Мунир отчаянно ревел.

— Тихо, — Питер протянул руки и взял его у женщины. "Все хорошо, все хорошо, милый, — твердо, ласково сказал он, укачивая дитя. Женщина очутилась рядом. Он увидел огромные, синие, будто сапфиры, глаза.

Мальчик крикнул что-то по-арабски. Женщина нежно, привлекла его к себе. Они так и стояли, удерживая ребенка. Потом Питер услышал голоса загонщиков. Женщина опустила голову, прикрыв лицо рукавом шелкового, испачканного халата, и шепнула: "Мариам".

— Питер, — не сводя с нее глаз, ответил мужчина. Встав, вытерев кровь тигра с лица, он оглянулся — женщину уже уводили евнухи.

— Это седьмая жена его величества, — тихо сказал сзади Рейнхардт, — Мариам-бегум и ее сын, Мунир. Вы спасли им жизнь.

Питер помолчал и одними губами повторил: "Мариам".

Он проснулся от шума ветра за окном и, чиркнув кресалом, зажег свечу. Ставни были распахнуты, над низкими крышами города возвышались минареты, дворец лежал черной громадой на берегу Джамны.