Генри Хаггард - Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник)

Я выполнил ее приказание. Вошел туземец по имени Кара и низко склонился перед королевой.

— Возьми этот пергамент! — велела Нилепта. — Встань на страже у комнат моей сестры Зорайи, королевы Цу-венди, и не впускай никого, кто будет выходить оттуда или входить туда! Иначе ты заплатишь своей жизнью!

— Приказание королевы будет исполнено! — отрапортовал Кара, быстро справившись с удивлением.

Нилепта послала за сэром Генри, который явился, очень опечаленный и расстроенный. Я думал, что стану свидетелем ссоры, но женщины удивительный народ! Нилепта ни словом не вспомнила о Зорайе, дружески кивнула ему и сообщила, что хочет посоветоваться с ним о важном деле. В то же время в ее взгляде на него, в ее обращении было что-то заставившее меня подумать, что Нилепта не забыла своего гнева, но отложила его до удобного случая.

Вскоре вернулся офицер и доложил, что Зорайи во дворце нет. Птичка упорхнула в храм. У Цу-венди существовал обычай, по которому знатные дамы проводили ночи в храме, перед алтарем, в размышлениях.

Мы с сэром Генри переглянулись. Удар был нанесен очень быстро. Нельзя было терять ни минуты! Королева тотчас же собрала генералов и сановников и отдала нужные распоряжения. Несколько приказаний было разослано в отдаленные города, и двадцать гонцов поспешно отправилось к главам кланов с письмами. Страну наводнили разведчики.

Весь день и вечер мы провели в работе, и Нилепта выказала много ума и энергии, приятно удивив меня. Лишь около восьми мы вернулись к себе и узнали от Альфонса, огорченного нашим поздним приходом к остывшему ужину, что капитан Гуд возвратился с охоты и занял свой пост. Страже и часовым были отданы нужные приказания, и, поскольку опасности в эту ночь не предвиделось, мы кратко рассказали Гуду о происшедшем и, немного перекусив, вернулись к прерванной работе.

Сэр Куртис попросил зулуса не спускать глаз с комнат королевы Нилепты. Умслопогас хорошо изучил дворец, поскольку королева разрешила ему входить и выходить из дворца, когда ему вздумается. Он часто пользовался этим позволением и бродил ночью по залам дворца. Зулус, не возразив ни слова, взял топор и ушел, а мы легли спать.

Я проснулся от странного ощущения, что кто-то смотрит на меня. Каково же было мое удивление, когда при свете зари я увидел у своего ложа Умслопогаса.

— Давно ты здесь? — спросил я резко, потому что просыпаться таким образом было не очень приятно.

— Должно быть, около получаса, Макумазан. Когда мне велели ночью сторожить комнаты Светлой королевы, незаметно от всех я спрятался за колонной во второй комнате, около спальни. Бугван находился в первой комнате, а около занавески стоял часовой. Прождав много часов, я заметил фигуру женщины с кинжалом в руке, тихо промелькнувшую мимо меня. За женщиной, сняв башмаки, крался мужчина, которого она не заметила. Это был Бугван. Женщина прошла мимо меня, и я видел ее лицо.

— Кто же это был? — спросил я.

— Королева ночи! Какое точное название! Я последовал за Бугваном. Мы ступали тихо, беззвучно, друг за другом: женщина, Бугван и я. Женщина не видела Бугвана, а Бугван не видел меня. Наконец, Королева ночи проскользнула в спальню Светлой королевы, а за ней мы с Бугваном. В дальнем конце комнаты тихо и крепко спала Светлая королева. Я слышал ее дыхание и видел белую, как снег, руку, лежавшую у головы. Королева ночи, подкравшись к постели, занесла свой нож. Но Бугван перехватил ее руку, и Королева ночи ударила его. О, если бы Бугван не надел железную рубашку, то был бы убит. В этот момент луна вышла из-за туч и Бугван, узнав женщину, отпрянул. Она также была удивлена и, приложив палец к губам, вышла из спальни, увлекая за собой Бугвана. Она прошла так близко, что ее платье коснулось меня, и мне хотелось убить ее. В первой комнате она что-то прошептала Бугвану, взяв его за руки. Мне показалось, что сначала он хотел позвать стражу, но она остановила его и так смотрела на него своими большими глазами, что он потерял волю. Потом она протянула руку, и он поцеловал ее. Заметив, что Бугван ослабел, как женщина, и не знает, где добро и зло, я собирался схватить ее, как вдруг она ушла! Я все сказал!

— Ушла? — вскричал я.

— Да, ушла, а Бугван стоял у стены, как сонный человек. Я подождал немного и пришел сюда.

— Уверен ли ты, Умслопогас, что не видел это все во сне сегодня ночью?

В ответ он поднял левую руку и показал мне кинжал из тончайшей стали.

— Если я спал, Макумазан, то сон оставил мне сломанное лезвие ножа. Он сломался о железную рубашку Бугвана, и я подобрал его в спальне Светлой королевы!

Я велел Умслопогасу подождать, кое-как оделся и пошел с ним в комнату сэра Генри, где зулус от слова до слова повторил свою историю.

— Святые Небеса! — воскликнул он, и лицо его исказилось. — Я спал, а Нилепту едва не убили — и все из-за меня! Зорайя опасный враг! Лучше было бы, если бы Умслопогас убил ее на месте!

— Да, да! — подтвердил зулус. — Не бойся, я еще убью ее, выждав удобную минуту!

Я ничего не сказал, но невольно подумал о том, сколько было бы спасено человеческих жизней, если бы Зорайю постигла судьба, которую она готовила своей сестре! Дальнейшие события показали, что я был прав.

Умслопогас ушел завтракать, а мы с сэром Генри обсуждали ситуацию. Сэра Куртиса разозлило поведение капитана Гуда, которому, по его мнению, нельзя было больше доверять, потому что он выпустил из рук Зорайю, вместо того чтобы отдать ее в руки правосудия. Он весьма резко отзывался о нашем друге. Мы так жестоко осуждаем слабости других и с такой снисходительностью относимся к своим!

— Вы забываете, что сами вчера говорили с Темной королевой и находили почти невозможным устоять перед ее очарованием, несмотря на то что любите и любимы прекраснейшей и нежнейшей женщиной в целом мире! — заметил я. — Представьте, что Нилепта пыталась бы убить Зорайю, вы поймали ее и она просила вас не выдавать ее. Могли бы вы, с легким сердцем, повести ее на сожжение? Посмотрите на дело глазами Гуда, прежде чем называть старого друга подлецом!

Сэр Генри выслушал мои слова и сознался, что был несправедлив к капитану. Прекрасная черта в характере сэра Куртиса — признавать свои ошибки! Старина Гуд попал в весьма неприятное положение, выпустив из рук убийцу, покушавшуюся на жизнь королевы, и позволив обезоружить себя. Он легко мог стать ее орудием, а что могло быть ужаснее этого? Но у капитана был шанс все исправить и снова завоевать потерянное уважение! Пока я обдумывал все это, во дворе раздались голоса Умслопогаса и Альфонса. Один яростно ругался, а другой вопил. Выбежав из дворца, я застал смешное зрелище. Маленький француз бегал по двору, а за ним, как охотничья собака, гонялся зулус… Поймав француза, Умслопогас поднял его за ноги и пронес несколько шагов, прямо к густому цветущему кустарнику, покрытому шипами, с цветами, похожими на гардению. Несмотря на крики и вопли француза, зулус спокойно бросил его в куст, так что на виду остались только ступни. Довольный своим поступком, Умслопогас сложил руки и стоял, мрачно созерцая брыкания Альфонса и слушая его вопли.