Геннадий Семар - Океан. Выпуск шестой

— Обрати внимание на нашего капитана, — сказал мне Зайцев, находящийся в рубке «Метеора». — Видишь, как ликует? А знаешь почему? На «Советском Союзе» у нашего Евгения дядя служит капитаном.

И тут я вспомнил, что действительно фамилия у нашего капитана тоже Белодворцев. И еще мне подумалось, что в этой мимолетной встрече есть нечто большее, чем случайность. Может, это закономерность ускорения темпа нынешней жизни Большой Волги и ее людей.

Я напомнил Андрею Ивановичу об этой «встрече». Он ответил, что такой эпизод и впрямь был, но он не успел даже выйти из каюты, чтобы полюбоваться «Метеором», — так быстро пронесся крылатый корабль мимо дизель-электрохода.

— И то, — Андрей Иванович вздохнул, — наш идет двадцать семь километров в час, а «Метеор» почти семьдесят… Не хотелось ли мне командовать таким судном? Нет уж, как говорится, каждому свое. Я ведь еще помню время, когда в учебниках утверждали, будто гребные винты на реке дают настолько малый коэффициент полезного действия, что не могут конкурировать с гребными колесами.

Заметив, видимо, мою недоверчивую усмешку, он спросил:

— Не верите? У меня такие книги хранятся, специально держу… Большие специалисты были в 20-е годы — профессора Близняк, Акулов, Орлов, но и они боялись загадывать, какой наша Волга будет. О чисто пассажирских судах даже и не упоминали. Это уж потом профессор Керичев такой проект сделал, по которому и наше судно построили. Знавал я Керичева… Сейчас под его именем сухогрузный теплоход ходит. Как увижу, непременно профессора вспоминаю. Смелой мысли был человек, далеко вперед смотрел.

Я смотрю на капитана и думаю: больше полувека отдал человек реке. Перевез десятки тысяч людей, целые горы грузов. Если подсчитать, проплыл столько, что это составит более пятидесяти кругосветных путешествий. Но, несмотря на возраст, Андрей Иванович по-прежнему энергичен, собран. Его мысли по-прежнему о Волге, о ее людях…

И здесь, очевидно, уместно будет вспомнить об Алексее Голубеве — том моем приятеле по речному училищу, от которого я впервые услышал про капитана Белодворцева. После училища Алексей Голубев стал штурманом. Казалось, мечта его осуществилась. Но нет, пошел парень в вуз, окончил его и стал первым на Волге судоводителем с высшим образованием. Начал заниматься внедрением на речных судах радиолокации, работой, за которой следил министр речного флота. Родилась тема для научного исследования. Пошел Голубев в аспирантуру, написал и защитил диссертацию.

Зовут теперь его по имени-отчеству. Научные работы Алексея Ивановича нередко встречаются в технических журналах и трудах института. Увидела свет и книга «Использование радиолокаторов на реке», написанная им в содружестве еще с одним ученым. Книга, как сказано в аннотации, предназначается прежде всего для судоводителей-речников, и главная цель ее — помочь капитанам и штурманам освоить современные судовые радиолокационные станции и грамотно применять их на практике.

Я не удивился бы, увидев эту книгу в руках капитана Белодворцева. Он уже не первый год пользуется судовой радиолокационной станцией, с помощью которой дизель-электроход может идти и в тумане, и в самую глухую полночь. Она помогает обнаруживать любой объект, будь то плывущее судно, берег, остров, лодка, буй. Мало того, почти мгновенно определяется расстояние и направление.

Отпала нужда прокладывать курс по приметным кустам, устьям оврагов, церквушкам и прочим ориентирам. Это вчерашний день. Сегодня радиоэлектроника придала труду речников приметы второй половины двадцатого века. Это новь Большой Волги, ее ускорение. Но ее не было бы, этой нови, не будь на Волге таких капитанов, как Белодворцев, как Голубев.

Есть еще одно, что роднит между собой капитана Белодворцева и ученого-волгаря Голубева. Они пронесли и несут своей преданностью Волге эстафету ускорения перемен. Напомню: Белодворцев первую свою навигацию начал в 1919 году, когда судоводители на Волге ориентировались по кустам, колокольням и прочим береговым предметам. Суда еще ходили на дровах. А вот Голубев стал капитаном с инженерным дипломом в пятидесятые годы. Он плавал на теплоходе «Гастелло» и первым в стране внедрял на реке способ вождения судов с помощью радиолокационной установки. Благодаря его методу, речные суда стали совершать плавания в Каспийском и Балтийском морях, между портами Ирана и Швеции.

И как эстафету этого ускорения встречаешь новость о том, что в Горьковском институте инженеров водного транспорта начали готовить инженеров-судоводителей для судов смешанного плавания. Все они будут работать третьими и вторыми штурманами на судах смешанного плавания в бассейнах Средиземного и Балтийского морей, а также на соединяющих их речных магистралях. Речник в море… Конечно, поначалу это звучало непривычно.

— А что тут особенного? — пожимает плечами капитан теплохода «Волго-Балт-22» В. Мельников. — Ведь каждый из нас прошел специальную подготовку. У всех капитанов судов смешанного плавания два диплома судоводителя — речной и морской. Например, сам я закончил Ростовское речное училище. Плавал по рекам, опыта набирался, а когда встал вопрос о море, пошел учиться в Ленинградскую мореходку. Старпом наш Михаил Дубиков не только мореходку окончил, но и Ленинградский институт инженеров водного транспорта. Второй штурман Виктор Сазонов в этом году тоже получил морской диплом. Собирается на учебу и штурман Юрий Шагаров. Словом, новые условия работы заставляют каждого учиться, приобретать новые знания и навыки. В прошлую навигацию мы ходили в шведский порт Лулео, побывали в Гдыне, Гданьске, Ростоке и в Хельсинки.

Волга-матушка, становая жила России, стала супермагистралью международного класса. Перевозки грузов судами смешанного «река — море» плавания наше министерство осуществляет девять лет.

А теперь вновь вернемся к капитану Белодворцеву. Помните, он командовал дизель-электроходом «Советский Союз», когда мы обогнали его на «Метеоре»? Так вот, «Советский Союз», одно из крупнейших в нашей стране и за рубежом речное трехдечное пассажирское судно, построен в 1959 году на заводе «Красное Сормово». Его строительство — яркая страница в развитии технического прогресса не только волжского судоходства, но и всего отечественного судостроения.

Сейчас уже редко употребляют слова «экспресс Большой Волги» применительно к дизель-электроходу «Советский Союз». Времена не те. А в пятидесятые годы, когда проектировали и строили эти речные суда, подобное словосочетание имело широкое хождение не только среди волгарей, но и среди судостроителей. На первый из них, на головной, и был назначен капитаном Андрей Иванович.