Андрей Данилов - HOMO Navicus, человек флота. Часть вторая

Я вышел покурить и незаметно утереть слезу.

На входе в бухту в прошлом году затонула баржа с бетонными плитами, из которых должны были построить дом для очередных «счастливцев»… Доставка чего-либо морем исключалась. Продукты тоже вертолетом, а магазина просто нет. Лавка матросская. И работы нет. Особенно по специальности. И врача тоже нет, когда дите заболеет. Или гинеколога.

И летных дней в году на Камчатке не больше сотни по погоде…

И выйти с коляской, подаренной соседкой, некуда – сзади сопки подпирают, снизу прибой безумный. Водяная пыль постоянно стоит от волн, рушащихся на берег с диким шумом. На коляске – кусок целлофана. Чтоб дите не намокло. И не слышно, плачет дитя или нет…

И слово «люблю» муж ночью только по губам прочесть может. Шумно. А свет часто выбивает. Да и не все со светом любят… И ему не понять, а ей признаться хочется. И чтоб приласкал, шепотом в ушко тоже в любви признался… Это так приятно, любовный шепот. А он не слышит из-за прибоя… И крик ребенка не слышен, только интуиция материнская помогает вовремя к нему встать пеленки сменить…

А коляску сквозь брызги и «пыль» морскую катишь – вокруг глаза матросские. Дикие. Того и гляди набросятся.

Нет, именно этим женщинам надо было Героинь Советского Союза давать…

У меня по прибытию в Петропавловск в ансамбле Деда Мороза две девчонки с абсолютным слухом уволились. Прибой повредил за день: оглохли, профнепригодность. А другие там, на м. Лопатка, годами… И пусть сочувствие к ним, но не жалость. А перед глазами мальчик Саша…

Я тогда не нашел ничего лучшего, чем пожать руку каждому матросу, мичману и офицеру. И хрен с ним, что у них заседания комитета комсомола и партсобрания не проводятся. И не выдал ни одного замечания по посещению отдаленного гарнизона.

Мы сели в вертолет. Убывая. Шум винтов перекрывал ревущий прибой, грызущий подкову побережья. Мы испытывали облегчение и стыд перед остающимися. Брызги залетали в якобы герметически закрытую кабину…

А у детей, весело машущих малюсенькими розовыми теплыми ладошками вслед улетающему Деду Морозу, из ушей торчали кончики берушей… У двух девочек в вязанных шапочках кончики были не видны, только угадывались. А может, у них тампоны ватные были? Но они были искренне счастливы и улыбались нам вслед. И махали Дед Морозу, и даже счастливо смеялись…

А вечером я пошел в «Волну» и тупо напился, чтобы отвлечься. И забыть. Но так и не отвлекся. И не забыл до сих пор.

Скажете тоже, Баб-эль-Мандебский…

Нет, вот я не пойму, что за спор у нас разворачивается? Некоторые кричат о крутизне, избранности. С чего бы это? Спрашиваю мягко, чтоб никого не обидеть.

Ну закончил ты, дружок, начальное военно-морское училище, типа ПТУ для дальнейшего совершенствования в профессии. Чего кричишь? Яичко защемил во время «па» бального танца? Ну тут уж быть или плохим танцором, или хорошим офицером. Утри слезу, будь мужчиной.

Кстати, а вы знаете, что такое индиго? Это цвет синьки, которой хорошие хозяйки раньше белье постельное обрабатывали. Зачем – до сих пор не пойму, но было. А сейчас мало людей осталось, которые помнят, как эта синька выглядела.

А еще это цвет американских буржуазных джинсов и ауры детей, о которых нынче так много репортажей.

– Ах, светятся, ах, индиго, ах, дети будущего…

И телерепортажи о сенсационных детях с голубым свечением. Хотя, да, голубых развелось не меряно. Может, цвет ауры определяет, куда и к кому они себя отнесут в дальнейшем?

Помнится, раньше о крови голубой говорили, теперь об ауре. Ладно, может она и есть, и, возможно, свидетельствует об избранности. И вроде этих супердетей все больше становится, и скоро они человечеству кузькину мать покажут. И будущее за ними. Ну-ну, пусть ученые поспорят, журналисты пошумят.

Вот я твердо знаю: настоящие дети индиго появились с открытием в 1967 году КВВМПУ. 23 человека на место. Профессорско-преподавательский состав проходит отбор не только по национальности, но и по деловым качествам. Доктора лекции читают. Кандидаты заведуют лабораториями. Преподаватели – лучшие флагманские специалисты Флотов. А кому в Киев не хотелось? Но тяжело пройти собеседование у главкома и начальника ПУ ВМФ. Так некоторые и попадали вместо теплой кафедры в суровые будни ротных и взводных командиров. А вокруг дети индиго шастают в виде курсантов. И робы того же цвета. Умные – ну не моги. И заражают этим цветом окружающих. Кандидаты докторские начинают писать, доктора на Нобелевскую подают.

Даже Миша Р. из далекого дагестанского аула заразился. И сейчас его только добрым словом сослуживцы вспоминают. А до этого как было?

– Эй, иды суда. Ты прыборка дэлал? Эта нэ прыборка, эта ыздэватэлство.

И мордой завприборкой по всему объекту возит. Ну и что, что под рукой пищит? Зато чисто. На флоте тяжелее будет.

Преподаватели детей индиго не очень любили. Не всегда понимали. Наверное, почти каждого из преподов в бытность флагманским зам обидел или начпо. Учили так, что перья на крыльях заворачивались. И многие в отпуск не летели, особенно в зимний. И красным светиться начинали. У детей индиго тоже предел есть.

А когда распускали крылья и вылетали из альма-матер на службу, светились по-разному. Но цвет больше не меняли. Индиго, он и есть индиго, чуть больше синьки, чуть меньше… Страдали за это от обычных людей, понятно.

Вон, Миша К., чемпион КВО по карате, в отпуске познакомился с двумя австриячками. А «западные», они детей индиго чувствуют. В память о незабвенных ночах прислали Мишке на Камчатку джинсы, понятно, цвета индиго. Начпо орал:

– Расскажите, как вы в постели Родину предавали!

И уволили Мишку. Пришлось ему себя во Французском легионе искать.

Одни синели от пьянства (нехарактерный пример), другие от интеллектуальности, бьющей через край, и от способностей. Ни те, ни другие на флоте не приживались. Выживали только те, кто светился как все. Ну зачеты сдавали с остальными лейтенантами, правда, недели на две быстрее, или которые выпускников штурманских факультетов из когтей командиров выхватывали, ночами пропущенные темы в головы бестолковых вдалбливали и до опупения удивляли командиров по утрам.

Кто-то усомнился? Ну поднимите документы состязаний Тихоокеанского флота на лучшего вахтенного офицера 1978/79 года. Может, они и не состязания назывались. Но не уверен только в этом. Камчатская Военная флотилия разнородных сил – Евгений Мартынович, Приморская флотилия – Сережа Лукашов. Или «Техас» тогда по-другому назывался? Ну не помню, да и ладно.