Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Впрочем, сейчас, похоже, стало полегче. Повальных смертей вроде бы нет, и внешних признаков тотального заражения сифилисом у таитян не наблюдается. И Блай не решается сильно ограничивать контакты матросов с вахинами.

Мало того, дозволяет многим женщинам оставаться на борту «Баунти» на ночь…

Уже в самые первые дни каждый из членов экипажа «Баунти» (за исключением, пожалуй, только самого капитана) обзавелся подружкой, и не одной. Любая девушка почитала за честь переспать с перетанэ. То, что в далекой Европе считалось грехом, здесь, на Таити было абсолютно естественным делом, таким же, как обильная еда, крепкий сон, ежедневные купания в море, танцы и песни. Свободная любовь (или «беспорядочный секс», называйте, как хотите) являлась самой сутью отношения маохи к жизни.

Надо сказать, однако, что многочисленные матросские байки об эротической неразборчивости полинезийцев, о разнузданных таитянских оргиях и об извращенном распутстве вахин были, без сомнения, явным преувеличением. Моряки XVIII века скорее выдавали желаемое за действительное. Еще в 1774 году Кук, знаток Таити № 1, писал: «…Совершенно несправедливо обвиняют женщин Таити и островов Общества в том, что все они без исключения готовы за сходную цену отдаться первому встречному мужчине. Добиться благосклонности замужних женщин или состоятельных девушек здесь так же трудно, как и в любой другой стране…».

Молодым таитянкам, так же, и представительницам прекрасного пола во всем мире, не были чужды и искренняя ревность, и настоящая любовь. Блай упоминает например, случай, произошедший 14 января: юная девушка, «которая постоянно жила» со старшиной-рулевым (Блай не называет фамилии, но можно вычислить, что речь идет либо о Питере Линклеттере, либо о Джоне Нортоне), ударила другую девушку, узнав, что та спала с ее избранником.

Подлинность своих чувств через некоторое время в полной мере докажут и те вахины, которые отправятся со своими возлюбленными перетанэ на Питкэрн…

Тем не менее, и сам Кук, и его предшественники, и его последователи (например, Блай) постоянно отмечают, что нравы таитянок очень сильно отличаются от европейских. Целомудрие и неприступность — не их добродетели.

Еще несколько характерных цитат из первых уст.

Бугенвиль: «…Несмотря на принятые нами предосторожности, на фрегат все же проникла одна девушка. Она прошла на полуют и стала возле люка над кормовым шпилем. Люк был открыт для доступа воздуха работающим на шпиле. Девушка сбросила набедренную повязку и оказалась в том виде, в каком Венера предстала перед взором фригийского пастуха. Она была сложена божественно. Матросы и солдаты, увидев девушку, старались протиснуться к люку, и еще никогда шпиль не вращался с такой быстротой…».

Кук: «…молодой парень около 6 футов ростом лежал в присутствии наших матросов и туземцев с девочкой 10–12 лет. Я решил написать об этом потому, что, кажется, это происходило скорее в силу обычая, чем из-за похоти, и присутствовавшие здесь женщины, в том числе Обареа [36] Обареа, точнее, Пуреа — жена Амо, вождя округа Тева и Ута, южное побережье Таити Нуи (районы Папара, Атимаоно, Ваиурири и Папеари). Уоллис, открывший Таити в 1767 году, считал Пуреа «королевой острова». В 1769 году, во время стоянки на Таити Первой Экспедиции Кука, у Пуреа был краткосрочный, но бурный роман с молодым сэром Джозефом Бэнксом. и другие представительницы знатных семейств, не высказали ни малейшего неодобрения или осуждения. Наоборот, они наставляли девочку, как ей следует вести себя при этом, и, как ни была она мала, девочка, видимо, не лишена была некоторых сведений на этот счет…».

Блай: «…Женщины имеют сношения с разными мужчинами. Старший брат вступает в связь с женой другого брата, а младшие братья с женами остальных братьев, где бы не представилась возможность, без обид, это не считается неверностью. Так, я знал одного мужчину, который совершал половой акт в присутствии своей собственной жены, и это обычная вещь для женщины — ассистировать мужу в этих утехах…».

Еще, например, капитана «Баунти» как прекрасного семьянина и добродетельного христианина поразило поведение Итиа, жены Таины. Однажды Блай узнал, что Итиа регулярно «изменяла» вождю со своим личным слугой — тем самым, что кормил Таину с рук. Причем делала она это с полного согласия мужа и в его присутствии. Блай был потрясен, когда ему сообщили, что это считается в порядке вещей даже у вождей.

Без всякого сомнения, гардемарины и молодые матросы «Баунти» наслаждались подобными порядками сполна. Надо думать, что девушки с радостью отдавались англичанам не только за подарки (европейскую одежду или гвозди), но и из жалости. Ведь мужчины-перетанэ опять прибыли без своих подруг. Каково им, бедным, живется?

На Таити никто никогда не видел ни одной из европейских женщин; экипажи попаа всегда были исключительно мужскими [37]. И всех местных жителей интересовало: а какие они, британские вахины, на самом деле?

Поначалу маохи с любопытством рассматривали деревянную фигуру наездницы в синем, что украшала нос «Баунти» (Блай распорядился покрасить ее свежими красками еще перед высадкой). Видимо, это изображение их не очень удовлетворило (возможно, туземцы восприняли скульптуру как некое подобие тики), и команда решила разыграть доверчивых таитян по-другому.

Матрос-брадобрей Ричард Скиннер взял с собой в плавание деревянную болванку, на какую цирюльники натягивают парики. На ней были нарисованы огромные глаза и губы. В один из непогожих дней Блай попросил сделать из нее женщину. Разумеется, в шутку. Скиннер аккуратно соорудил на «голове» нечто вроде прически, приделал палку и одел ее в цивильное платье. Получилось странное пугало, издалека, впрочем, напоминавшее человека. Островитянам было объявлено, что по многочисленным просьбам на борту «Баунти» появилась английская женщина.

Толпы туземцев тут же заполонили палубу. Многие смеялись, а некоторые всерьез поверили, что перед ними вахине-перетанэ, и стали спрашивать Блая: что, это твоя жена?! Одна старая таитянка даже принесла ей в подарок корзину с фруктами. Когда розыгрыш раскрылся, женщина поначалу сердилась и забрала подношение обратно, но потом долго хохотала вместе со всеми.

Ну и женщины у этих попаа, — наверное, думали местные жители, — деревянные какие-то. Как же было не посочувствовать несчастным чужестранцам, у которых такие жуткие «подруги». Таитянские девушки, по сравнению с этими, гораздо красивее и живее.

Моряки «Баунти» и не спорили.

Несмотря на отдельные случаи «венерических» и диареи, экипаж в целом пребывает в добром здравии. Кроме, пожалуй, самого командира. В жаркие дни начала декабря сам Блай, перегревшись на солнцепеке, начинает чихать. На что вожди дружно и весело кричат ему: «Маитеаи!» («Будь здоров!»).