Владимир Лещенко - Корсары. Легенда о Черном Капитане

Но одного проклятый разбойник не знает – в этом сокровище столько зла что хватит отравить мир надолго. Оно причинило нам столько страданий – из-за него проклятые гачупины убивали нас и жгли наши города, из-за него дети моего народа умирают и по сию пору в рудниках и копях, из-за него поныне жирные монахи пытают всех кого заподозрят в том что знают его тайну, из-за него – из-за золота чужеземцы топчут нашу землю и оскверняют лона наших женщин и девушек заставляя рожать ублюдков и пачкая нашу кровь – кровь потомков богов! Предки ошиблись, оставив его на этом забытом острове – оно забрало столько жизней, лежа мертвым грузом. Нужно было отдать его гачупинам – выкупив хоть сколько-нибудь жизней нашего народа. Пусть бы белые убивали друг друга из-за него. Я исправил эту ошибку – жаль, поздно, слишком поздно! Это сокровище самого Миктлантекутли, которого белокожие называют Дьяволом, и я обрекаю его служить Дьяволу.

Много крови проклятых белых прольется из-за него… Жаль, они не смогут захлебнуться в этой крови…»

Полог тьмы перед взором старого Капака расступился – и из клубящейся полумглы выдвинулось невероятное существо – как будто исполинский человек с невероятно широким и низким прямоугольным человеческим туловищем на ногах – тумбах – нельзя было разглядеть – шесть их или восемь. Нижняя половина головы была как у человека исполина, а вместо верхней извивалась щупальцами туша исполинского сине-зеленого осьминога…

Над ней колыхалась, раскрыв пасть, огромная змея росшая на спине чудовища…

Капак еще пытался вспомнить – какой именно из богов кои владычествовали в Астлане за ним явился, когда смерть погасила его рассудок…

…Тизер Дарби вздохнул и умолк.

Повисла тишина…

И что было дальше? – спросила наконец Беатрис.

– Ничего особенного… – облизнув сухие губы произнес старик.

На обратном пути нас потрепал сильный шквал, и открылась течь. Мы двинулись к Эспаньоле, чтобы найти убежище в какой-нибудь из безлюдных бухточек, да при входе посадили «Морского быка» на риф. Еле-еле дотянули до отмели. На время ремонта мы стащили с корабля все и свезли на берег сокровища – потому что любой шторм мог бы разбить корабль вдребезги. Свезли и спрятали понадежнее. Кое-как отремонтировали «Морского быка», но когда дела были завершены, и мы уже собирались грузить золото, дозорные заметили приблизившийся к берегу галеон испанского казначейского флота. Жадность Олонэ взяла верх над благоразумием, и он решил захватить и этот корабль.

Понимаете, братцы – было дело, он как то возвращаясь из рейда, увидел галеон в бухте неподалеку – корабль направлялся в открытое море, в Испанию. Олонэ взял много добра – и потерял немало людей и не стал лезть на рожон. А когда узнал, что судно это увезло три миллиона песо, он взъярился так что мы не знали куда прятаться, и дал страшную клятву, что никогда не позволит еще одному галеону избежать его хватки.

Оставив на берегу с дюжину матросов – включая Диего и меня, он отправился в погоню за испанцем… Мы видели как он погиб – был уже вечер. Вспышка на горизонте, как будто светлячок пролетел, и пятнышко дыма. И все – лишь потом мы узнали что «Бык» взорвался из за того что ядро угодило ему в пороховой погреб.

Дальше было хуже…

Мы – уцелевшие, сперва решили ничего не делать и ждать – и ждали пять дней пока окончательно не стало ясно что Олонэ не вернется. Затем собрались на сходку и решили – нас было пятнадцать душ во главе со вторым штурманом Ван Гердманом – мирно поделить добычу. Но сперва нужно было добраться до населенных мест и снарядить корабль – для чего мы даже договорились, что будем держаться вместе. Но видать проклятие того дьявольского подземелья все равно помутило наш разум – и на следующее же утро Мэтт Гарт вместе с двумя дружками решил нас всех перерезать, пока мы спали. Да вот не один он про такое думал… В общем, к концу следующего дня в живых был лишь Диего – его тяжело ранило в руку и ногу, и я. Руки и ноги у меня были на месте, а вот глаза видели неважно, потому что мне их обожгло когда слишком туго забитый заряд мушкета разворотил затравку и плюнул огнем мне в лицо.

Мы кое-как выбрались из бухты на шлюпке, рассчитывая вернутся потом – но…

Я попал в Город потерянных кораблей, а Диего так и прожил жалким калекой отведенный ему век… Я думал отлежаться тут и вернутся – да вот глаза подвели – через год я совсем ослеп. Я пытался лечиться у местных знахарей – чего только они не делали со мной, и вспомнить жутко. Но все без толку… Зато я нашел свое счастье – Джоанну, или как она сама себя зовет, Итциль, – он с любовью сжал руку индианки… Живу вот, плету корзины и верши для омаров и рыбы – я в детстве этому обучался – семья у меня потомственные корзинщики… Даже кое что из того золота что я вывез из бухты сохранилось – зачем оно тут?

Теперь – почему я согласился с вами говорить, и какова будет моя плата. Я стар, смерть моя недалека – но у меня есть дети. Пятеро, – лица Тизера коснулась улыбка. Все они вполне довольны жизнью в нашей мирной обители. Но старший – Ролло, мечтает о большом мире, мечтает увидеть Старый Свет и водить настоящие большие корабли. Я возьму себе одну тридцатую часть клада – для Ролло. Пусть он отправится в Париж, ибо там не особо обратят внимание на то, что он смуглее чем я или вы, парни, увидит то что я так и не увидел – может быть выучится и станет большим человеком, хозяином флотилии торговых кораблей… И будет также опасаться пиратов как и те негоцианты которых я в свое время пощипал! – закончил он с усмешкой. Вот мое условие, парни…

– Ну, – пробурчал Харвуд, по праву квартирмейстера занимавшийся дележом добычи, – тридцатая часть это конечно немало, но ведь и куш хорош! Когда ты, мистер Дарби будешь готов отплыть?

«Обрученный с ветрами» под немногочисленными незарифленными парусами осторожно двигался к суше; команда стояла, готовая сбросить и эти последние паруса и свернуть их на мачтах.

Джон Серебряный переводил взгляд с парусов на близкую землю. Он внимательно слушал выкрики лотового, который то и дело бросал лот с носа корабля. Когда корабль проходил мимо лота и трос натягивался, лотовой читал показатели:

– Глубина двадцать!

– Верхняя точка прилива через час. – Питер оторвался от исписаной бумаги. – А вчера к тому же как раз было полнолуние. Корабль сможет пройти.

– Спасибо, штурманец, – с саркастической ноткой отозвался Джон. – Мы тоже не первый год плаваем, знаешь ли!. Тут Джон смягчился. – Отправляйся на топ-мачту, парень. И не своди глаз с суши. Все-таки это испанские владения, морской лев их всех дери!

Он посмотрел, как Питер взбирается по вантам, потом взглянул на штурвал и негромко сказал: