Юрий Шестера - Холод южных морей

Капитан задумался, а затем приказал вызвать старшего офицера.

— Значит, так, Иван Иванович! — обратился к нему капитан, когда тот поспешно поднялся на мостик. — Все пушки с батарейной палубы с ядрами спустить вниз. Оставить только кормовые карронады для подачи сигналов и откалывания льда от айсбергов. Туда же спустить с ростр рангоутное дерево, запасенное в Новой Голландии, какое будет возможно, и запасные паруса, за исключением самого необходимого.

— Чтобы увеличить остойчивость шлюпа, Фаддей Фаддеевич? — предположил капитан-лейтенант.

— Вы совершенно правы, Иван Иванович.

И деятельный старший офицер немедленно приступил к исполнению приказа капитана. Когда же доложил, что все работы выполнены, то не удержался, чтобы не отметить:

— А болтанка-то почти не чувствуется, Фаддей Фаддеевич! При сильном боковом ветре и крутой волне шлюп идет, чуть покачиваясь.

— Ну и слава Богу, Иван Иванович, — ответил капитан, польщенный скрытой похвалой своего помощника.

В полдень по приглашению Беллинсгаузена на «Восток» прибыл Лазарев с несколькими офицерами. Как всегда, руководители экспедиции уединились в адмиральской каюте.

— Господа, — обратился Фаддей Фаддеевич к присутствующим, — я должен сообщить вам свое решение в отношении дальнейших планов экспедиции. Мы не пойдем, как намечали ранее, к Аукландским островам, ибо в этом случае при господствующих сейчас западных ветрах уйдем слишком к востоку, приближаясь к пути капитана Кука, — Лазарев утвердительно кивнул, — что недопустимо, так как значительно снижает возможности открытия в этом неисследованном районе новых земель. Ввиду этого намерен идти к острову Маквария, то есть практически на юг.

В случае разлучения шлюпов будем, как и прежде, искать друг друга три дня на том месте, где последний раз виделись, а если не встретимся, то надлежит ожидать неделю у северо-восточной оконечности Южной Шетландии, которую будет необходимо осмотреть. Если же и там не дождемся друг друга, то будет необходимо идти в Рио-де-Жанейро и ждать там в течение месяца. А потом действовать в соответствии с инструкцией, копия которой есть у Михаила Петровича, ибо нам категорически запрещено идти в антарктические льды поодиночке.

— Что означает бесславный конец экспедиции, — уточнил Лазарев.

— Вот именно, — мрачно подтвердил Беллинсгаузен.

— Не дай-то бог, господа капитаны, дойти до этого! — истово перекрестился Андрей Петрович. — Однако уверен, что этого не произойдет, — добавил он, — так как теперь капитан флагмана не будет так резво убегать от «Мирного».

Лазарев быстро глянул на Беллинсгаузена, который, коротко усмехнувшись, молча позвонил в колокольчик, и вестовые споро накрыли стол по малой программе.

Через неделю после выхода из Порт-Жаксона на «Востоке» открылась течь в носовом отсеке у форштевня. Старший офицер буквально облазал каждый его дюйм, но так и не смог определить ее место за обшивкой, хотя было слышно журчание поступавшей в шлюп воды.

— Черт знает что! — в сердцах выругался капитан после доклада старшего офицера. — Ведь в Порт-Жаксоне за время вынужденной стоянки из предосторожности ободрали медные листы в носовой части, проконопатили весьма тщательно, а затем заново обили медью. Ведь так, Иван Иванович?

— Так точно, Фаддей Фаддеевич! Покрыли медными листами до самого бархоута, — чуть не вспотел от резкого голоса капитана старший офицер, — лично проверял!

— Ну и дела! Только что избавились от одной неприятности, как подоспела другая, да еще с возможными гибельными последствиями. Как я понимаю, у нас нет надлежащих мер для устранения течи, Иван Иванович?

— К сожалению, нет, Фаддей Фаддеевич, — упавшим голосом подтвердил капитан-лейтенант.

Положение становилось угрожающим. Но нужно было принимать какое-то решение. Все с надеждой смотрели на капитана. «Ох уж эта капитанская доля!» — вздохнул тот.

— Возвращаться для устранения течи в Порт-Жаксон мы не можем — сейчас наступает лучшее время для плавания в высоких южных широтах. Это будет равносильно отказу от выполнения главной цели экспедиции, в то время как государь предписал нам добиваться ее до последней возможности. Единственное, что я могу предпринять, так это убавить число парусов, чтобы ослабить напор воды и тем самым уменьшить течь в носовой части шлюпа, — и вдруг задорно улыбнулся, — к вящей радости Андрея Петровича.

Все облегченно вздохнули — решение принято, и перемена в настроении капитана передалась и подчиненным. Они тоже улыбались его дружеской шутке. Напряжение спало.

— Есть одно утешение, господа, — отважность иногда ведет к успехам!

Андрей Петрович с гордостью смотрел на друга — в чем, в чем, а уж в решительности Фаддею не откажешь!

Спустя чуть более полмесяца после выхода из Порт-Жаксона открылся берег острова Маквария, и Беллинсгаузен, подойдя к нему с подветренной стороны, лег в дрейф.

— Удивительно, Андрей Петрович. Ведь остров находится в тех же широтах южного полушария, что и остров Южная Георгия, который мы посетили год назад, однако в отличие от него не покрыт вечным льдом и снегом, а порос прекрасной зеленью, за исключением, конечно, каменных скал.

— Это, наверное, не единственная загадка Маквария, Фаддей Фаддеевич.

Присутствовавшие на мостике с интересом прислушивались к разговору капитана с ученым.

— Вот и отправляйтесь на него разгадывать тайны. Но главное — попытайтесь найти хоть какой-нибудь ручеек, чтобы наполнить свежей водой наши порожние бочки. Кого думаете взять с собой?

— Большое спасибо за предложение высадиться на остров. Ранее мне приходилось с трудом добиваться от вас разрешения на подобные вылазки, — улыбнулся ученый, боковым зрением улавливая сочувствующие взгляды офицеров. — Что же касается выбора спутников, то я, как всегда, консервативен. Так же, как и на остров Завадовского в группе островов маркиза де-Траверсе, со мной пойдут капитан-лейтенант Завадовский, художник Михайлов, астроном Симонов и, разумеется, лейтенант Демидов, который тогда, правда, был еще только мичманом.

— Все течет, все изменяется, Андрей Петрович, — философски заметил капитан, явно довольный ремаркой друга. — Тогда с Богом, путешественники. А вы, Иван Иванович, распорядитесь подготовить два ялика и гребцов.

Вскоре после отплытия на остров группы Андрея Петровича показалось гребное судно, идущее вдоль берега с юга, а затем и другое. Это были промышленники из Порт-Жаксона, занимавшиеся заготовкой жира морских слонов.

— Сэр, — обратился старший из них к Беллинсгаузену, — мы уже наполнили жиром все бочки, порожних больше нет, но никак не можем дождаться судна из Порт-Жаксона. Ведь одна из наших партий находится здесь уже шесть, а другая девять месяцев, и у нас заканчивается провизия.