Юрий Шестера - Холод южных морей

— Так вот. С завтрашнего дня организуйте массовую заготовку дикой капусты с одновременной засолкой ее в бочках впрок как важного противоцинготного средства. Я еще раз повторяю — в возможно большем количестве, используя все гребные суда, за исключением, разумеется, тех, которые будут заняты наполнением анкерков свежей водой. Времени у вас будет в обрез, ибо долго задерживаться у острова мы не можем.

— Будет исполнено, Фаддей Фаддеевич, в строгом соответствии с вашими указаниями! — став по стойке «смирно», четко доложил старший офицер.

— Ну и славненько, Иван Иванович, — отбросив уставные выражения, заключил капитан, подчеркивая тем самым, что официальная часть их встречи окончена.

Пригубили мадеру, закусывая, а старший офицер уже прикидывал в уме план по реализации ответственного задания капитана.

— А каковы ваши впечатления об острове, Иван Иванович? Мнение Андрея Петровича я уже выслушал, — спросил Фаддей Фаддеевич, прерывая его размышления.

— Остров интересный. Не успели пристать к берегу, выбрав удобное место между бурунами, как оказались среди стада морских слонов, лежащих прямо у кромки воды и спящих, казалось, беспробудным сном. И только один из них, что был поближе к нам, приподнялся на ластах, точно так же, как на экспозиции Андрея Петровича, разинул пасть и заревел. Я и выстрелил в него картечью. Однако зверь не свалился, а лишь попятился задом в море и уплыл.

Неожиданно рассмеялся Фаддей Фаддеевич.

— Так вот, оказывается, откуда появился у шлюпа плывущий раненый зверь!

И рассказал удивленным собеседникам о попытках гардемарина Адамса добить его двумя выстрелами из ружья, причем пулями, а не картечью, как Иван Иванович, о намерении преследовать раненого зверя на ялике и реакции на это промышленников. Удивились тому, что огромный раненый морской слон поплыл почему-то в открытое море мимо шлюпа, а не попытался укрыться где-нибудь подальше от людей на берегу острова.

— Меня, честно говоря, поразило сообщение промышленников о том, что на острове почти полностью истреблены морские котики, которых здесь было множество, — задумчиво сказал капитан. — Ведь со времени открытия острова Маквария в 1810 году прошло всего-навсего не более десятка лет.

— А чему вы, собственно говоря, удивляетесь, Фаддей Фаддеевич? — пожал плечами Андрей Петрович. — К примеру, морские, или стеллеровы, коровы на Командорских островах, открытых Берингом, были поголовно истреблены менее чем за четверть века и не из-за дорогого меха, которым не обладали, а просто ради вкусного мяса.

Поэтому мы должны быть благодарны главному правителю Русской Америки Баранову, который установил жесткий порядок промысла пушного зверя во владениях Российско-Американской компании с учетом возможности его воспроизводства. И хотя запасы морских котиков, морских бобров, соболя, куницы и прочих пушных зверей, конечно, убывают, но они были тем не менее спасены от хищнического истребления подобно тому, что произошло с морскими котиками на этом острове.

Мерно и непринужденно текла беседа людей, которые шли на второй прорыв к Южному материку, прерываемая иногда тостами во славу русского флота и Отечества.

Неожиданно раздались подряд два сильных удара, как будто шлюп коснулся мели. И все трое, как были без головных уборов, так и метнулись через парадный трап на шканцы — хмель как рукой сняло.

— Лотом на шестидесяти саженях дна не достали! — доложил взбежавшему на мостик капитану встревоженный вахтенный лейтенант Лесков.

Была видна его озабоченность в связи с создавшимся положением, но с поспешным прибытием на мостик капитана со старшим офицером он вздохнул с облегчением.

— Никакого кита, Аркадий Сергеевич, не заметили?

— Нет, Фаддей Фаддеевич. Я уже проверил эту версию.

— Проверьте трюм на наличие течи! — приказал старший офицер.

— Боцманская команда уже занимается этим, Иван Иванович!

«Лейтенант службу знает!» — отметил капитан и вопросительно посмотрел на Андрея Петровича.

— Никаких версий, кроме мели, Фаддей Фаддеевич. Думаю, надо ждать доклада боцмана.

Тот утвердительно кивнул.

— От шлюпа «Мирный», находящегося под ветром на траверзе левого борта, отвалил ялик! — доложил сигнальщик.

«Что там еще приключилось?! — с тревогой подумал капитан. — Час от часу не легче!»

Прибежал запыхавшийся боцман и доложил, что ни в трюме, ни в подпалубных помещениях течи не обнаружено.

— И то, слава Богу! — облегченно выдохнул старший офицер, перекрестившись.

В это время прибывший на «Восток» лейтенант Анненков сообщил, что лейтенант Лазарев прислал его доложить о том, что шлюп «Мирный» коснулся мели, и они чувствовали два сильных удара, но лотом на пятидесяти саженях дна не достали.

— Все ясно, Фаддей Фаддеевич! — воскликнул Андрей Петрович, осененный догадкой. — Все ясно, как Божий день! Это же землетрясение! Элементарное землетрясение!! На обоих шлюпах одновременно ощутили по два гидравлических удара в их днища. И если бы в этом районе находилось еще бы несколько судов, то их команды ощутили бы то же самое. Никаких мелей, никаких спящих китов! Все элементарно просто, господа!

— Дайте, я вас расцелую, дорогой вы наш ученый! — растроганно воскликнул Фаддей Фаддеевич, горячо обнимая друга.

— Вот вам, господа, еще один наглядный пример всесилия науки. Сто раз был прав Петр Великий, придававший такое большое значение ее всемерному развитию в нашем Отечестве. И теперь мы здесь, вдали от родных берегов, на пути к Южному материку, покрытому вечными полярными льдами, пожинаем плоды его усилий.

А посему ее представителю, почетному члену Петербургской академии наук Андрею Петровичу Шувалову — ура! — торжествующе воскликнул капитан.

Многоголосое «ура!» прогремело над шлюпом, подхваченное матросами, заполнившими его верхнюю палубу.

Капитан-лейтенант Завадовский развил бурную деятельность во исполнение приказа капитана. Катера и ялики один за другим подходили к борту шлюпа, доверху наполненные дикой капустой. На верхней палубе специальная команда рубила ее и засаливала в бочки, которые спускались в трюм. И хотя капусты заготовили много, все-таки потом жалели, что не заготовили еще больше, когда варили из нее вкусные русские щи.

Отдельной горкой, которая все увеличивалась в размерах, складывались капустные корни. Это уже для кают-компании.

— По-моему, Иван Иванович, господа офицеры при всем желании не смогут осилить такого количества кочерыжек, — засомневался капитан.

— Похоже на то, Фаддей Фаддеевич, — подтвердил и свои опасения старший офицер, — но что же все-таки делать со всем этим богатством?