Роберт Говард - Долг стрелка

Далия что-то ответила, но я не расслышал ее слов. Эрих продолжал:

«Ну что ты сопротивляешься? Я мужчина, и притом богатый. Чего еще ты можешь желать? Или у тебя есть другой? Неужели я не лучше твоих жеманных дураков-соотечественников или тупых американцев? Ни за что не поверю! Настанет время, когда Германия завладеет всем миром! Тогда никто не посмеет сопротивляться немцу. Старинные бароны, мои предки, не выносили неповиновения, не потерплю его и я!»

«Глупости», — ответила Далия, отвернулась и направились к двери, но Эрих загородил ей дорогу.

«Старинный немецкий обычай, дорогуша, — сказал он. — Один поцелуй, и я тебя пропущу».

«Что-то вроде заставы? — фыркнула она. — Что ж, раз вы настаиваете!»

Она вытянула хорошенькие розовые губки, и он несколько раз ее поцеловал.

«Немецкий обычай, модифицированный для того, чтобы не шокировать современных скромниц, — сказал Эрих и вышел вслед за ней. — Я расскажу, в чем заключался этот обычай в старину».

Я услышал, как Далия засмеялась.

Бакнер замолчал и налил себе еще шампанского.

— Что же дальше? — спросил Эллисон, сгорая от любопытства.

— Я прошелся по многим верхним коридорам, но ничего интересного не обнаружил. В основном — большие комнаты, грязные и пустые. Наверняка Эрих не очень трудился над их перестройкой. Там есть пара игорных комнат и два-три помещения, которые могли быть дамскими будуарами. Подозреваю, что в прежние времена Эрих развлекал там своих посетительниц.

— Разумеется! Для этого он и перестроил замок. В Берлине модно приобретать старинные замки и превращать их в места развлечений. Так поступают многие молодые богатые немцы, а тебе известно, как они любят женщин.

— Потом я спустился и двинулся по нижнему этажу, — продолжал Бакнер. — Похоже, об этой части замка мало кто знает. В некоторых тамошних комнатах и коридорах потолки выше, чем в остальных. В одной из таких комнат я обнаружил целую картинную галерею с портретами людей в доспехах и старомодных одеждах. Портреты прекрасно написаны, но ты бы видел эти отвратительные рожи: высокомерные, властные, жестокие. Некоторые с кайзеровскими усами, некоторые с длинными бородами. Не хотел бы я иметь таких предков! Однако Эрих ими, кажется, гордится. Наверное, потому что сам на них похож. Портрета сэра Отто там нет. Сдается, художники боялись подойти к нему и на пушечный выстрел. Несколько гостей любовались этой выставкой, так что я незаметно оттуда улизнул. В общем, я видел ту западную башню, о которой он так много рассказывал. Такая же башня, как и остальные. Поднимается от самой земли и возвышается над крышей замка. Думаю, в ней две комнаты, как и в этой, восточной: нижняя и верхняя. В нижней комнате, кроме двери в коридор, есть, по-видимому, еще и внешняя, хотя Эрих и утверждает, что это не так. Я осмотрел всю башню снизу доверху и не увидел ничего любопытного, кроме двери в верхнюю комнату, запертую на уродливый замок. Из коридора винтовая лестница ведет к площадке перед этой дверью, с другой стороны площадки тоже есть лестница, на которой порядком темно. Я решил, что она соединяет башню с другой частью замка. И что самое любопытное, Стив, — из башенной комнаты до меня донеслись какие-то звуки!

— Может, шумели летучие мыши?

— Нет, похоже, там двигалось что-то большое и тяжелое.

— Чушь! — фыркнул Стив. — Ты наслушался историй о призраках, вот они и мерещатся тебе повсюду!

— Ничего подобного, сэр, — не унимался Бакнер. — Россказни о призраках меня ничуть не беспокоят, да и услышал я эти звуки еще до дурацких рассказов. Может, там действительно летучие мыши, но, держу пари, дело нечисто! Ты не допускаешь мысли, что у Штайндорфа в башне заперта девушка? Или узник-мужчина?

— Все может быть, — подумав, ответил Эллисон. — А может, там какой-нибудь изобретатель работает над новым оружием? Если это так, немецкое правительство держит все в глубокой тайне!

— А может быть, в башне прячут изобретателя-узника? — предположил Бакнер.

— Ладно, — решил Эллисон. — Осмотрим все, что сможем, и попытаемся выяснить, в чем тут дело. А что ты сделал, когда услышал странные звуки?

— Они не повторялись, и я направился к другой лестнице. Было довольно темно, а лестница извилистая и крутая. Не люблю я ходить по таким лестницам, поэтому остановился перед ней. В это время кто-то открыл дверь. Я быстро спрятался и стал наблюдать. Как ты думаешь, кто это был? Хелен! Она огляделась, не заметила меня и снова закрыла дверь. Я бросился вниз. В двери имеется небольшое отверстие, которое вряд ли можно заметить изнутри. Я заглянул в него и увидел большую, пустую, грязную комнату. Хелен как раз отходила от двери, но потом вдруг испугалась, вернулась и выбежала из комнаты. Мне не хотелось ее пугать, но еще меньше хотелось объяснять, каким ветром меня занесло к этой башне! Мне почему-то кажется, что Эрих не хочет, чтобы гости обследовали западную башню. Итак, я спустился в большой зал, куда вскоре пришли и остальные.

— Ничего, мы все разведаем, — рассеянно произнес Эллисон, размышляя над загадкой этого замка.

Наконец он поднялся:

— Пойдем в зал! Там уже собрались все гости.

— Хелен была в комнате по другую сторону коридора, — заметил Бакнер.

— Давай сделаем так, — предложил Стив, — ты под любым благовидным предлогом покинешь зал и отправишься на разведку, а я расскажу гостям какую-нибудь длинную историю, чтобы отвлечь их внимание. Только постарайся никому не попасть на глаза!

Бакнер не ответил. Его не очень-то увлекала перспектива прогулки по длинным полутемным коридорам.

— Я, конечно, могу и сам все разведать, — продолжал Эллисон, но Бакнер перебил друга:

— Я все сделаю, как ты говоришь, но если на меня кто-нибудь нападет или я встречу нечто непонятное, я буду стрелять первым!

— Хорошо, только не попади в кого-нибудь из гостей. Не хватает еще вляпаться в мокрое дело.

Бакнер кивнул. В большом зале шла оживленная игра в карты и танцевало несколько пар. Эрих выполнял роль царственного хозяина, переходя от одной группы к другой в самом добродушном и веселом настроении.

Наконец, несколько молодых женщин, заинтригованных историями о призраках, окружили его и оттащили от прочих гостей. Вскоре к ним присоединились почти все остальные, и снова потянулись длинные истории о замках с привидениями и преступлениях, совершенных в старину.

Эллисон, танцевавший с Хелен Трэнтон, подошел к группе, увлеченной очередной историей, и как бы невзначай взглянул на Бакнера, играющего в карты с русским, капитаном фон Шлидером и одним англичанином. Эллисон выслушал историю одной немочки о непристойном поведении некой средневековой графини и произнес:

— Я американец, и мои предки жили в Америке на протяжении трех веков, но Эллисоны явились туда из Шотландии, и некоторые старинные легенды той страны дошли до наших дней. Я расскажу вам историю времен войны на границе и о грабительских набегах в горах в годы правления первых шотландских королей. Тогда мирное население страдало от набегов разбойников с равнин, мародерствовавших, сжигавших селения, убивавших непокорных. Черный Фергюс из старинного рода Эллисонов был разбойником, чьи руки были обагрены кровью многочисленных жертв. Английский и шотландский короли обещали за его голову огромные деньги, и он вел родовую войну со многими приграничными и горскими кланами…