Алексей Штрыков - Шаньго чжуань. Тетрадь в белом бархате [СИ]

— Да, мы с вами теперь две хромоножки, — рассмеялся Ли. — А вот насчёт трости не торопитесь. Много лет назад я тоже от неё отказался. Теперь жалею.

Мы с ним, наверное, действительно забавно смотрелись вдвоём. Правда, Ли, в отличие от меня, прихрамывал только при быстрой ходьбе, а медленно шёл вполне себе ровно. Когда мы вошли в слободу, я с опасением ждал, что он свернёт к дому Юань Мина, но в итоге мы оказались у ворот оружейной мастерской Сюй Чаньпу. Здесь же обитало всё его семейство — жена, пятеро сыновей с супругами и внуки. Тот редкий случай, когда дом гостевой слободы был нормальным домом на одну семью.

О суровом усаче-оружейнике ходили разные истории. Родом он был с юга, из той части Юэ, которую позже захватили чусцы, ещё в молодости возглавил местную кузнечную гильдию и, вероятно, поныне обеспечивал бы оружием войска генерала Линь Жуяна, если бы не один печальный эпизод… Здесь начинались разночтения. Досье сообщало о некоем «конфликте» с интендантом Южной армии, но в чём он состоял? Рассказывали, что тот был неорганизован и нечист на руку и, не выполнив приказ по снабжению войск оружием, попытался свалить вину на Сюй Чаньпу. Рассказывали, что он нанёс ему оскорбление, приказав для расширения улицы снести памятную арку, установленную в честь его покойного отца, а оружейник в сердцах проставил на каждом мече клеймо со стихами, позорящими беспардонного военного чиновника. Рассказывали даже, что интендант позарился на госпожу Сюй, но, явившись к ней в отсутствие мужа, получил хорошую трёпку от кузнечихи и её сыновей. Так или иначе, в очень скором времени Сюя пришли заковать в кандалы, но добрые соседи предупредили оружейника, и тот успел покинуть дом, захватив семью, инструменты и кое-какие книги. Кто-то из гильдейских снабдил его деньгами и посоветовал идти на Дуншань. Впоследствии, говорят, интендант был сурово наказан, а Южное командование разыскивало пропавшего мастера, суля золотые горы, но тот здраво рассудил, что от добра добра не ищут.

В гостях у господина Чхве мастер Сюй снаряжал удальцов, с удовольствием изучал трактаты и писал главы для «Большого свода всеобщих знаний» — о металлах и сплавах, о больших и малых механизмах и, конечно, о восемнадцати видах оружия. И, хотя ещё с улицы мы услышали весёлый разговор кузнечных молотов, наш неожиданный визит оторвал мастера Сюя не от горна, а от письменного стола. Администратор Ли с ходу сообщил, что я пришёл для инспекции какого-то там заказа (о котором ни словом не обмолвился по дороге), и оружейник с поклоном проводил нас в один из флигелей, где на стойках красовалось два десятка полных пластинчатых доспехов и частокол алебард с узкими резными лезвиями.

— Это половина, — коротко бросил Сюй. — Остальное через две недели. А вот здесь, — он открыл стоящий у стены длинный ящик, — подковы, о каких я говорил.

— Если я не ошибаюсь, «подковы западных звёзд»? — спросил Ли, поднимая одну из них на свет.

Он, конечно, имел в виду вот эти строки из «Кантаты Трёх Ветров»:

Для меня это всегда было не более чем поэтическим образом, но по тому, что отвечал Сюй, становилось ясно, что речь и вправду идёт о каком-то особенном виде подков для стремительных переходов по трудной местности. Кантата оказалась права: верить её строчкам следовало всерьёз. Но зачем нужно столько подков в области Янь, где лошади — что резонно — никогда особенно не использовались? Понимая, что с моей стороны этот вопрос будет уместен менее всего, я молчал, а администратор Ли и мастер Сюй уже перешли к обсуждению других тем.

— Древние песни и поэмы — удивительное сокровище, — говорил Ли. — Тому, кто умеет их слушать и читать, они вручают ключ к пониманию путей неба и земли и открывают кладовую прошлого. Разгадали вы, например, легенду о гибели «воинства двух знамён» под Чао?

Это один из классических сюжетов горной страны, известный, наверное, каждому. Помню, в школе я раз десять видел его на сцене и в кукольном театре. В основе лежит история борьбы преступных кланов в царствование государя Триумфатора, но народное творчество давно превратило её в волшебную сказку о двух богатырях: отважном Си Цинли и подлом Змеином князе. Много препятствий, много опасностей преодолели они вместе, покорили десяток городов и завладели несметными богатствами. Змеиный князь, пожелав владеть всем единолично, явился в ставку Си Цинли без оружия, но, стоило тому отвлечься, выпустил из ладоней колдовские стрелы-молнии. Несчастный Си упал, поражённый в самое сердце, а вероломный чародей бросился прочь. Однако у самых ворот лагеря на пути у него встал убитый союзник и одним ударом меча срубил ему голову.

— Если вам угодно, разгадка проста, — с поклоном отвечал Сюй. — Змеиный князь пришёл без меча и кинжала, но в рукавах у него было спрятано тайное оружие, бамбуковые трубки с особым пружинным механизмом. Стоит нажать на кнопку — и из трубки вылетает стрела. А Си Цинли, полагаю, носил под халатом броню. Но не простую, а такую, которую я называю «доспехом мертвеца». При попадании стрела в нём застревает, как если бы попала в плоть, а на одежду вытекает краска, похожая на кровь. С такой бронёй легко убедить противника в своей гибели.

Ли с довольным видом кивал, а затем спросил, может ли Сюй изготовить подобное оружие и броню. Оружейник охотно согласился и осведомился, какого размера должен быть халат. Разговор из умозрительного стал предельно конкретным.

— Изготовьте такой, чтобы пришёлся впору господину помощнику префекта, — ответил Ли. — А потайное оружие спрячьте не в рукаве, а в обычной походной трости.

Мастер Сюй, покряхтывая, поклонился. Видно было, что задача ему по душе.

Насколько целенаправленно администратор Ли вёл весь этот разговор? Я ожидал, что он всё же выскажется насчёт слухов о покушении, но нет — он лишь уведомил меня о том, что завтра в управе будет присутствовать И Мэнкун, и мы попрощались.

На следующий день я сказался больным: ревизор наверняка помнил меня по путешествию в столицу и внезапному бегству с приёма у императорского шурина и был бы, конечно, удивлён, появись я запросто в ямыне, да ещё и без траура.

В полдень, когда я сидел за книгами в кабинете, Чжан доложил, что у ворот ожидает бродячий даос, уверяющий что я назначил ему приём, и на всякий случай испросил разрешения гнать его в шею. К удивлению старого слуги, я пригласил скорее ввести гостя в дом и сам поспешил навстречу.