Барбара Нейгауз - Радиосигналы с Варты

— Этот человек как стальное перо, — сказал Вилли, — гибок, но не ломается.

Спустя некоторое время группа разведчиков в количестве восьми человек вышла в западном направлении из Котфинского леса. Третьим в цепочке польских и советских партизан шел Эрнст. Он был в форме гитлеровского вермахта, за плечами у него висел автомат.

Поздним летом 1944 года расположенный на берегу Варты промышленный город Ченстохова бурлил. По главной улице беспрерывно двигались машины. Только в гарнизоне находилось три тысячи гитлеровских солдат. В глазах рябило от серых, зеленых, коричневых и черных униформ сотрудников фашистских служб. Иногда мелькнет между ними полицейский местной полиции, находившейся на службе у оккупантов и состоявшей из польских предателей, или проскользнет медсестра одного из многочисленных лазаретов.

Партийный секретарь Юлиан, казалось, равнодушно наблюдал за этой суетой, ничем не выдавая, насколько ему все это опротивело. Он хорошо знал, что помимо этих затянутых в военную форму сытых вояк, покрывших город, как ряска водоем, существует другая Ченстохова, простая, изможденная голодом и непосильным трудом, страдающая от более чем шестилетнего фашистского террора. Однако настоящая жизнь, кипучая и опасная, за которой было будущее, пульсировала в партячейках; сердце этой жизни билось в широком потоке Сопротивления, полного размаха которого не знал даже сам Юлиан.

Он остановился на мосту через железнодорожные пути, неподалеку от вокзала. В лицо ударил дым локомотива — под мостом проходил поезд, таща за собой закрытые вагоны с красными крестами на крышах. На какое-то мгновение Юлиан невольно задумался о немцах, едущих в этих вагонах, о раненых и искалеченных, но все-таки оставшихся в живых.

Но скоро новая мысль вытеснила прежнюю. Он еще находился под впечатлением от встречи с пятью немецкими антифашистами в батальоне имени генерала Бема. Юлиан был убежденным интернационалистом, и все же — он лишь теперь допустил эту мысль — не без недоверия ожидал этой встречи. «А что, если среди них окажется несколько горячих голов и фантазеров? Такие могут даже из лучших побуждений нанести немалый вред делу и произвести в рядах АЛ действие, подобное взрыву осколочной бомбы». Но вскоре все опасения исчезли. Прибывшие товарищи оказались деловыми, дисциплинированными людьми, хорошо знавшими правила конспирации. Сегодня Юлиан радовался, что не послал в Котфинский лес никого из своих сотрудников, а поехал сам. Особенно он радовался информационным материалам НКСГ, которые попали в его распоряжение. Какая ценность для работы среди фольксдойче!

Настроение его омрачала только одна фраза их разговора. Это был вопрос о 250 дезертирах гитлеровского вермахта, которые якобы ожидали спасения в лесах у Тарновских гор. Эта тема напомнила Юлиану о его работе в Ченстохове и о трудностях воссоздания окружной партийной организации, которую почти полностью уничтожили фашисты. В ударе, обрушившемся на окружной комитет, известную роль сыграл некий Земан, о котором было кое-кто известно от перебежчиков, но очень мало.

Земан (подпольная кличка Янек) работал на оружейном заводе в Бреслау (Вроцлав), где получил рекомендацию одного руководящего товарища. Земана несколько раз проверяли. Его утверждение, что до сентября 1939 года он был лейтенантом 50-го польского пехотного полка, не было опровергнуто. Другие данные, например то, что его брат участвовал в молодежном движении Сопротивления в Силезии и что сам он бежал из гитлеровского лагеря для военнопленных, тоже подтвердились. Поэтому он всегда был хорошо информирован о положении в Силезии, а в подпольной работе проявлял сметку и находчивость. Все говорило за него, и ничего против. Так Земан стал членом окружного комитета партии в Ченстохове. Учитывая его военные знания, было решено назначить его командиром одного из округов АЛ.

О разгроме окружного комитета в Ченстохове Юлиан знал из сообщений. Весной было созвано заседание комитета. Только члены комитета знали время и место встречи. Несмотря на то что все добирались туда разными путями, они были поодиночке схвачены и расстреляны без суда и следствия. Все, кроме Земана. Но он сразу же после этого исчез из города и вообще из этой местности, не оставив никаких следов. Оставалось только предполагать, по чьему поручению он действовал. Юлиан подозревал управление гестапо в Бреслау или Катовицах.

Когда Юлиан прибыл в Ченстохову с поручением найти надежных людей и создать новое руководство, он натолкнулся на стену молчания. Цепь конспиративных связей была разрушена. В его распоряжении был один-единственный адрес, к тому же довольно сомнительный. Это была квартира некоего Зенека, незаменимого человека, если надо достать «настоящие» документы. Однако другого выбора у Юлиана не было. Сейчас он как раз шел на встречу с Зенеком.

К мосту снова приближался паровоз. Длинный состав покидал вокзал в восточном направлении. Его платформы были загружены танками и орудиями различных систем и калибров. Выглядели они совсем новенькими, как будто только что сошли с конвейера оружейного завода. Фашистская военная промышленность работала на полную мощность. Окружной секретарь отвернулся и быстро направился дальше. Гражданскому человеку было рискованно наблюдать за передвижением военных транспортов. Кроме того, этим делом занимались другие товарищи.

Пронзительно сигналя, по главной улице пронесся тяжелый темный «мерседес». Лиц пассажиров Юлиан не разглядел, заметил только, что все они в черной эсэсовской форме. За «мерседесом» следовали машины поменьше и поскромнее. Колонна бесцеремонно прокладывала себе путь по оживленной улице. Лошади в упряжке испуганно рванулись в сторону, кучеру с трудом удалось сдержать их.

Юлиан догадывался, чем объясняется такая спешка. Штаб охранной полиции и СД перемещался из Кельце в Ченстохову. К нему уже не первый раз поступали сведения о том, что фашисты эвакуируют свои руководящие учреждения в глубокий тыл. Очевидно, в прифронтовой полосе земля горела у них под ногами. Появление «мерседеса» говорило о том, что прибыл крупный начальник, может быть сам оберштурмбанфюрер Иоахим Ильмер, чтобы лично ознакомиться с новым местонахождением своего учреждения.

Ну а раз здесь появился Ильмер, значит, где-то рядом должна находиться и его неизменная тень — гауптштурмфюрер Фукс. Пауль Фукс руководил в IV отделе гестапо, насчитывавшем 120 сотрудников, всей агентурной деятельностью, направленной против движения Сопротивления. Под его наблюдением находилась вся радио- и телеграфная связь. Вся информация проходила через его руки, в его ведении были все расследования и допросы. Везде, где действовала служба безопасности, где мучили, увечили и убивали патриотов, там неизменно на заднем плане незримо присутствовал Фукс.