Лиз Брасвелл - Однажды во сне. Другая история Авроры

Малефисента внимания на принцессу не обращала, продолжала произносить свои заклинания, высоко вскинув свой посох и закрыв глаза.

В ответ на призывы злой колдуньи, в зале появлялись все новые существа, в основном это были чешуйчатые многоногие твари, зубастые или с клювами. Едва выскочив на свет из тьмы преисподней, они сразу же бросались вперед, ими двигала одна лишь страсть — убивать, убивать, убивать. Оставшиеся в живых обитатели замка сбились в один угол, и Филипп встал на их защиту. Аврора тем временем мысленно обращалась буквально к каждому камню, просила о помощи.

В ответ на мольбы принцессы камни срывались со своих мест, чтобы обрушиться на головы чудовищ.

Но тут Малефисента вскинула вверх свой посох, и летящие камни застыли в воздухе, а затем их притянула к себе защитная стена зеленого пламени, которую воздвигла вокруг себя колдунья.

Зеленое пламя поглотило камни, и на лице Малефисенты заиграла злобная улыбка.

Но и свет на конце посоха заметно потускнел после этого. Запасы любой, даже магической энергии все-таки не беспредельны.

Крики мужчин, женщин, детей становились все громче, а Филипп из последних сил старался остановить рвущихся к ним чудовищ. Аврора, в свою очередь, стараясь не терять концентрации, сосредоточила все свои мысли на том, чтобы убить Малефисенту. Другого способа спастись самой, спасти Филиппа и всех, кто еще оставался в живых, у нее просто не было.

Одно из чудовищных созданий возникло прямо перед принцессой, щелкнуло перед ее лицом своим зазубренным по краям клювом. Обдав Аврору зловонным дыханием, монстр принялся царапать острыми когтями надетый на ней нагрудник, без которого принцессе было бы не спастись. И тут она вспомнила о том, что у нее есть меч.

Аврора выхватила клинок из ножен, выставила вперед, но демона это не остановило. Он прыгнул вперед и сбил принцессу с ног.

Мерзкая тварь придавила Аврору к земле своей тяжелой тушей, защелкала клювом, нацеливаясь своей жертве в глаза. Принцесса инстинктивно прикрыла лицо рукой, в которой держала меч. Демон впился клювом в лезвие меча и тут же взвыл от боли, но не остановился, только еще сильнее рассвирепел.

Аврору охватила паника, она засучила руками и ногами, пытаясь отбиться, а потом, совершенно не думая ни о магии, ни о том, что делает сейчас Малефисента, просто закричала от страха:

— А ну, брысь отсюда!

И сразу исчез давивший на принцессу груз, и стало легко дышать. За спиной монстра появился Филипп. Забыв про свой меч, он прямо голыми руками схватил чудовище за шею, оторвал его от Авроры и колошматил, колошматил его головой об пол, пока монстр не испустил дух.

Странно, но умер демон совершенно тихо, беззвучно, даже не взревел ни разу, только пару раз когтями по полу шаркнул, и все.

— Ты в порядке? — спросил принцессу Филипп.

Аврора утвердительно кивнула.

— Я люблю тебя, — сказал принц и тут же исчез, бросился в бой с другим демоном.

Аврора с трудом поднялась на ноги, приложила руку к лицу, по которому текла кровь. В тех местах, куда с клюва демона скатились капли его ядовитой слюны, безумно жгло и щипало кожу.

— О, полюбуйтесь только! — хохотала тем временем Малефисента. — Наша маленькая глупенькая принцесса ни на что без своего принца не способна. А еще туда же, драку затеяла, тупица бездарная!

— Да, мне нужна помощь, и я ее получаю. И не становлюсь от этой помощи слабее, старая ты жалкая карга. На моей стороне принц, а кто на твоей?

И принцесса в одну секунду заставила вырасти вокруг ворона клетку из прочных древесных веток. Приятель Малефисенты даже каркнуть не успел. Возможно, эта месть была мелочной, ничтожной, смешной даже, но, если честно, принцесса получила от нее большое удовольствие.

Аврора представила голубую фею. Сейчас она сказала бы ворону что-нибудь вроде: «Теперь вы с хозяйкой птицы одного полета».

«Впрочем, это были бы мои слова», — вспомнила принцесса и улыбнулась.

За спиной Малефисенты по-прежнему стояла Лиана. Казалось, что она все так же абсолютно спокойна, однако побелевшие от напряжения пальцы, которыми бывшая фрейлина Авроры хваталась за спинку трона, говорили о том, что даже у этой невозмутимой девушки нервы все же не железные.

Замок к этому времени лежал в руинах, во всяком случае, значительная его часть. Странно выглядело небо над замком — голубые полосы чередовались на нем с черными, сквозь которые проглядывали звезды. Люди кричали от отчаяния, глядя на то, как разваливается на куски окружающий их мир.

В тронном зале Филипп деловито добивал последних демонов, Малефисента снова шептала какие-то заклинания.

— Довольно, Малефисента, — устало сказала ей Аврора. — Я же сказала: больше никакого колдовства.

Пол в зале вновь пошел волнами, как поверхность штормового моря.

«А видела ли я когда-нибудь море, хоть в одной из своих жизней?» — мелькнуло в голове Авроры. Пожалуй, что нет, не видела. Хорошо, тогда можно представить себе гигантского крота, который прокладывает себе путь под землей. Да, так стало понятнее.

Пол треснул, взлетел в воздух остаток каменной плиты, на которой стояла Малефисента, и бесцеремонно подбросил колдунью высоко вверх. Она упала на пол и замерла бесформенной грудой.

«А теперь, чтобы уже наверняка…» — подумала Аврора.

Внешние крепостные стены замка развалились на куски, слетелись в тронный зал и причудливыми каменными лепестками застыли над лежащей Малефисентой.

Повисели несколько секунд, а затем с тяжелым хрустом обрушились на тело злой колдуньи.

В первые с начала битвы воцарилась тишина. Демоны были мертвы. Уцелевшие люди молча, с опаской смотрели по сторонам и друг на друга. Аврора тяжело выдохнула. Рожденное накалом схватки возбуждение постепенно утихало, отпускало ее. Только теперь принцесса поняла, до чего же она устала, и невольно сгорбила плечи.

Мир ее сна был разрушен. Битва с Малефисентой не оставила от Тернового замка камня на камне. Странным образом исказилась перспектива — сейчас далекие предметы стало видно так же четко, как и те, что совсем близко. Земля была усеяна хламом, где вперемешку валялись обломки мебели и обрывки одежды, битые горшки и золотые украшения. Замок напоминал кукольный домик, растоптанный ногами гигантского, впавшего в истерику ребенка.

Уцелевшие обитатели замка жалкой малочисленной кучкой жались к крошащимся остаткам терновых стеблей — теперь только они отмечали бывшие границы замка. Увядшие стебли не мешали больше проходу наружу, во Внешний мир, но и защитой служить уже не могли.

Неожиданно закаркал ворон. Ощущение было таким, словно кто-то скреб огромной железной щеткой по каменной мостовой. Авроре пришлось сдержаться, чтобы не уничтожить эту мерзкую птицу прямо в ее деревянной темнице.