Виктор - Страшные Соломоновы острова

Я кивнул поникшей башкой. В голосе Олега прорезалось нечто вроде сочувствия.

– Экий ты, братец, нежный, однако. Ну слушай. Да, кстати. Скажи, пожалуйста, Диме, чтобы не нервничал. А то он уже пять минут вместо нашего разговора сплошной гул слышит. Решит еще, что тебя выручать срочно надо...

Я, ничему уже не удивляясь, вытащил мобилу.

– Димыч, не дергайся. Все в порядке. Я буду... – и взглянул на Олега.

– Двадцать, – охотно подсказал тот.

– Через двадцать минут. Все. – Выключив телефон, вернул его в карман.

– Да. Так вот. Об Анне-Марии, то бишь Хелене. – продолжил Олег. – Девочка – просто небесталанный филолог. И все. Ей предложили престижную высокооплачиваемую работу в уважаемом госучреждении. Мечта европейской молодежи, промежду прочим. Для поля ее никто никогда не готовил. Таких серых мышек в специальных структурах любой страны – пруд пруди.

И так получилось, что ее включили в состав некоей группы на роль чуть ли не третьего переводчика-дублера. Рутинное обеспечение возможной русской составляющей в группе переговорщиков. Все без исключения – яйцеголовые. Ботаны, как сейчас говорят. Волкодавы шли отдельной графой и вообще не светились.

В Турцию должны были привезти для обмена двух немецких врачей из Чечни. Поскольку среди толкущегося там интернационала межнациональный язык общения – великий и могучий, то было решено считать полезным наличие русскоговорящего сотрудника. В процессе переговоров два лидера бандформирований круто не сошлись во мнениях. Одному хотелось политического капитала, второму – банального кэша. Народ южный, горячий. Пока разбирались, врачей ненароком ухлопали.

Немецкие силовики вкупе с турками провели акцию возмездия, в результате которой оба пиночета отправились к аллаху. А поскольку на острие переговоров находились злосчастные ботаны, праведный гнев «бойцов за независимость» обратился в их сторону.

Короче. Из семи членов группы в Германию живыми удалось вывезти пять. Еще одного потеряли уже дома. После этого Анну-Марию заботливо вылизали, вывели в резерв, одарили новой биографией и документами и, подсобив с работой, отпустили на вольные хлеба. На этом, собственно, все.

Вот и все шпионские страсти. Так что если она и одарит кого-то из вас своей благосклонностью, то отнюдь не для того, чтобы выкрасть под шумок совершенно секретные чертежи уникального отечественного металлоискателя. Ну, успокоился? Можно продолжать о насущном?

Я жадно докуривал очередную сигарету. Эх, поспать бы...

– Нет. Погоди пока. И поправь меня, пожалуйста, если где ошибусь. Ну, или соври чего, – ожесточенно потер я рожу ладонями. – Ты не прапорщик со склада, убивать время в забегаловках, общаясь с «не Оппенгеймером», тебе явно не по чину. Это раз.

Дальше. Ты легко принял предлагаемую тебе панибратскую манеру общения, хотя вроде как дело делаешь, а на брудершафт мы с тобой не пили.

Третье. Инфа по Хелене явно выпадает из контекста моей необходимой компетентности в задаче по поиску пропавшей немки. Я вообще здесь вам бесполезен. Но ты вводишь меня в курс дела. Почему?

Извини, но в приватность нашей встречи и в твой якобы экспромт по разглашению сугубо служебной информации я не верю. Вернувшись в кабинет, ты, скорее всего, сядешь писать подробнейший рапорт о происшедшем. А это значит, что ты имел визу на утечку от своего вышестоящего. Зачем? Я, конечно, безмерно себя ценю, но вам-то чем приглянулся?

А если и приглянулся, то неплохо бы моим мнением поинтересоваться. А мне все это неинтересно. И зацепить вам меня не за что. Гайцы – прокол, конечно. Но не фатальный, сам понимаешь. Есть у нас шансы отделаться легким испугом. Есть.

А возможно, опущенные почки ментами коллегами того патруля, из корпоративной солидарности – серьезная неприятность, но не решающий фактор. (Непонятно. – Корр.) Я сейчас, не напрягаясь, назову пять-шесть случаев, когда думал – все, следующей секунды в моей жизни уже не будет. Так что...

Олег сокрушенно развел руками, явно наслаждаясь ситуацией.

– Нет, ну совершенно невозможно разговаривать с дилетантами. Ты всегда, Витя, говоришь то, что думаешь? Опусти плечи, засранец! Ход твоих мыслей побуждает меня снизить долю чистого везения в ваших перипетиях в пользу твоей природной смышлености. Не обиделся? Это комплимент вообще-то.

Я мрачно взялся за рюмку.

– А все остальное, мой непоседливый друг, таки да. Банальная вербовка на доверительном контакте. И вербанул я тебя, между делом, качественно и всерьез. Фи, какая пошлость, – искренне поморщился он, брезгливо разглядывая мой заскорузлый кукиш. И вновь посерьезнел.

– Но об этом – в другое время и в другом месте. А лучше вообще никогда. Но тут уж как сложится. И не тешь себя несбыточными надеждами, пожалуйста. Никуда ты не денешься. А проникнешься и пахать будешь как папа Карло.

И на будущее запомни, Витя. Людей, которых не за что зацепить, в природе не существует. Вопрос только – в квалификации исполнителя и в уровне поставленной задачи. А твой крючок – это обостренное чувство долга. Цени искренность, землекоп.

А пока давай все-таки вернемся к нашим баранам. Еще кофейку?

Я, в полном отупении, машинально кивнул.

– Ты прав, Витя. В деле поиска немки вы почти бесполезны. Почти. Немного о ситуации. Шороху вы наделали нешуточного. Тут и криминал подсуетился, и оборотни в погонах, и МВД землю роет. Ну и мы, грешные.

Теперь что касается криминала. Есть деятели, которым ваша находка с точки зрения прибыли неинтересна. Высоко сидят, далеко глядят. И денег у них своих хватает. А вот как предмет, утоляющий жажду тщеславия, – вполне. Согласись, иметь дома ценнейший экземпляр рукописи, второй на планете – это серьезный стимул. А в дальнейшем можно и роль радетеля русской истории на себя или нужного человека примерить. То есть это уже политика.

И если кое-кто из них уже удостоверился в том, что книга недосягаема, то поинтересоваться наличием-отсутствием еще чего-нибудь вкусненького из, возможно, вами найденного и перепрятанного – желающих все еще хватает.

А в режиме жесткого цейтнота и свирепой конкуренции они делали и продолжают делать опрометчивые поступки. И у нас есть шанец попытаться их на этом прихватить. За неимением лучшего на сегодняшний день.

Поэтому нам крайне необходимо, чтобы ваша компания еще сутки побыла в относительном, строго дозированном, небытие. На нашу квартиру вы, конечно, не поедете? Я так и думал. В принципе, ничего страшного.

Мужик ты, как я уже убедился, вполне смышленый. Да и жить, поди, нравится? Так что наверняка вопрос с «ямой» вы уже порешали, думаю. Так?

Я сговорчиво кивнул. Олег, поелозив пальцем по нетронутой рюмке, продолжил.