Иштван Декан - Пути-дороги

Утром 27 октября мы выехали из Старе-Гори по направлению к Турецу. Здесь наша группа разделилась на две части, одну из которых возглавил Ференц Келети.

Дорога шла под гору. От развилки группы пошли разными дорогами.

Добравшись до Туреца, мы оказались в Низких Татрах. Здесь собралось много солдат, партизан, гражданских.

По дороге Ногради встретился со Швермой, а затем с подполковником Асмоловым.

Асмолов объяснил нам сложившееся положение:

— Кадровые военные не могут осуществлять руководство армией, точно такое же положение сложилось и во Второй чехословацкой бригаде. Возможно, удастся переформировать их в небольшие подразделения, собрать вместе в горах и направить в восточные районы. Партизанские отряды находятся в горах в неплохих местах, но пока между ними нет никакой связи.

Шверма предложил нам остаться с ним. Сам же он оставался с партизанами. Однако это противоречило нашей цели, и мы двинулись дальше в юго-западном направлении.

Над дорогой, по которой мы ехали, время от времени появлялись немецкие самолеты-разведчики. Они обстреливали колонны из пулеметов, и тогда все бросались кто куда. Невольно вспомнилось, как гитлеровцы бомбили нас на Украине.

Из Туреца мы пешим порядком направились в сторону Доновалей.

На шоссе творилось нечто невероятное: кругом ни души, зато повсюду — брошенные машины, повозки, груженные продуктами и снаряжением. Несколько повозок лежали на боку, и из них высыпались на землю сахар и рис. Повсюду валялось брошенное оружие, а возле одной из повозок — новые солдатские ботинки, которые можно было подобрать.

После обеда гитлеровские минометчики обстреливали дорогу. Мы остановились у подножия горы, на которую нам было приказано подняться. Начали подъем. Он оказался нелегким, тем более что пришлось нести три тяжелые рации и питание к ним. Когда мы поднялись на 1200 метров, неожиданно пошел дождь. Все промокли до нитки, однако продолжали карабкаться наверх до тех пор, пока не взобрались на вершину. Темнело, мы сильно устали. Сели передохнуть. Из долины доносился рокот танков. Немцы из минометов обстреливали лес. Завернувшись в плащ-палатки, мы улеглись спать. Я уснула, прислонившись спиной к стволу дерева.

Рано утром меня разбудил Шандор Куримски. Открыв глаза, я увидела, что идет снег с дождем, а я лежу в небольшой лужице. От холода меня била мелкая дрожь.

Ногради идти было еще труднее: ему уже тогда было пятьдесят лет. Перевалив через вершину, мы начали спускаться, но это было еще труднее, чем подниматься в гору. Склон зарос густым лесом, и пробираться через него было невероятно трудно. Я то и дело спотыкалась и падала. Насквозь промокшая одежда затрудняла движения. Временами казалось, что дальше я и шагу сделать не смогу.

Вскоре лес стал редеть, и мы вышли к Доновалям. Навстречу нам стали попадаться солдаты и гражданские.

— Кто такие? Куда идете?

— А куда нам идти? Что нам осталось делать?

Много людей бесцельно бродили по лесу.

«Сколько их? — думала я. — Сорок человек? Пятьдесят? Или, быть может, несколько тысяч? Что с ними станет?» Я не понимала, почему они бродят в одиночку или небольшими группами, ведь, участвуя в партизанских рейдах по Украине, я твердо усвоила, что отрыв от отряда, как правило, означает для отставших верную гибель.

Из уст в уста передавались самые различные слухи:

— Наши оставили Доновали… Штаб эвакуировался… В Дёмберхеде идут бои…

Многие из бродящих по горам людей присоединялись к нам, но лишь немногие из них задерживались у нас.

Так к нам присоединился Йожедо Хёнинг, который позднее, 28 декабря 1944 года, пал смертью храбрых в районе Шальготарьяна.

Мы советовали бродящим по горам людям не бросать оружия и переходить к партизанам. Однако остановить людскую лавину, которая растеклась по горам, было невозможно.

Те, кто присоединялся к нам, полагали, что у нас им будет безопаснее. Однако, к сожалению, жилье, регулярное питание и безопасность не могли им обеспечить и мы. Жизнь у нас была далеко не легкой. За это время к нам присоединились сержант Павел Вечора, младший ефрейтор Андрей Кубан, Летко Карой и словак Ян Фридриц. С нами они остались до конца рейда. Однако попадались и такие, кто, немного побыв в нашей группе, вдруг приходил к выводу, что под крышей дома гораздо лучше, чем в холодном, продуваемом ветрами лесу.

По мере возможности мы поддерживали связь с Центром.

Находясь в районе Кисела-Вода, Ногради отправил радиограмму следующего содержания:

«Строкачу и Ракоши. Находимся в районе Кисела-Вода. Отряд состоит из 25 вооруженных венгров и словаков. Командиром отряда назначен Лапшов. В отряде я и двое венгерских коммунистов. Вокруг нас немцы. Пытаемся вырваться из кольца окружения в южном направлении. В лесах бродит большое количество словацких солдат. Пробуем убедить их в том, чтобы они не бросали оружия, а продолжали борьбу. Ногради, Лапшов».

После того как к нам присоединился Хёнинг, он стал нашим проводником. 30 октября мы уже были недалеко от Доновалей. Пройдя по долине, вышли к туристскому домику.

«Наконец-то отдохнем», — подумала я, но ошиблась: отдыхать было негде — весь домик забит какими-то гражданскими.

В двух километрах от долины находилось село, в котором располагалась гитлеровская танковая часть. Можно было не сомневаться в том, что немцы заглянут и в домик, поэтому Ногради завел с гражданскими разговор и порекомендовал им уйти подальше в лес. Однако они, сославшись на усталость, ответили, что останутся здесь, будь что будет.

Наша группа отошла на полкилометра от домика и расположилась на поросшем кустарником склоне холма. Решили дальше не двигаться до тех пор, пока разведчики не выяснят обстановку.

Разведчики вскоре вернулись и доложили, что гитлеровцы движутся по направлению к нам. А через полчаса мы услышали грохот танков, людские крики и стрельбу. Мы заняли круговую оборону, приготовились к бою.

Я полезла в карман, нащупала там коробок спичек, проверила в планшетке шифр. В крайнем случае я должна буду сжечь шифр, чтобы он не попал в руки врага.

Обстановка стала напряженной. Однако гитлеровцы дошли только до опушки леса и остановились метрах в двухстах от нас. Расстреляв в упор охотничий домик, они отошли.

В это время из разведки вернулись Бела Пап и Рахманов, принеся добрую весть. Немецкие танкисты ушли в село, оставив свои машины на дороге без всякой охраны. Дождавшись возвращения двух других наших разведчиков, мы начали спускаться к дороге, сохраняя тишину. Выйдя из леса, мы пошли через кустарник и вскоре увидели черные громады танков. В темноте я даже налетела на танк. Послышался лязг автомата о танковую броню. Пройдя мимо танков, мы спустились в долину, стараясь поскорее уйти от этого места подальше.