Владимир Козлов - Кофе от баронессы Кюцберг

На пути встали камеры пересыльной тюрьмы, с её серыми стенами и бессонными ночами, где тусклая лампочка, горевшая даже по ночам, не убаюкивала, а невозможно действовала на нервы. Неделю они вместе с Базой ждали этапа на одну из лесных зон.

Их вместе с другими заключёнными, где в основном были первоходки, погрузили в столыпинский прицепной вагон, который в тупике стоял на станции Сортировочная. Заключённые восемь часов ждали, когда их вагон подцепят к пассажирскому поезду. Поезд тронулся от перрона только вечером. Проезжая через Волжский железнодорожный мост, сквозь тёмную завесу, из зарешёченных окон Колчаку хорошо были видны огни родного города. Он уже знал, куда их везут. Эта была зона, где сидели Лука и Сева. И от мысли встречи с ними, он знал, что проблем с лагерной жизнью у него не будет и там.

Лесная станция их встретила ночным лёгким морозцем и суровым конвоем с собаками, который сразу объявил, что шаг вправо или влево считается попыткой к побегу. Конвой стреляет без предупреждения. Конвой был одет в тёплые полушубки и на ногах обуты чёрные валенки. Заключённые почти все поголовно были в кирзовых сапогах и лёгких туфлях. До дороги их вели по заснеженному полю, а затем погрузили в спецмашины. Когда вошли в зону первое, что бросилось в глаза. Это печные трубы, на крышах бараков, из которых, извиваясь спиралью, валил белый дым. Масштабы зоны были поразительны. И если не придавать значения высоким заборам с колючей проволокой, то можно было сказать, что это не бытовые помещения, а старые Демидовские металлургические заводы

Весь этап загнали до утра в изолятор. Колчака и Базу на следующий день распределили в тринадцатый отряд. В бараке, куда их привёл нарядчик, который куда – то внезапно исчез, было тепло, чисто и тихо. Вокруг от наведённого порядка отдавало домашним уютом. Отапливались бараки дровами, и сгоревшие в печке дрова издавали запах костра. В жилой секции, находился, один шнырь, больше никого не было

– Куда мы попали? – спросил Колчак шныря.

– А вам, что нарядчик не сообщил, что это рабочий отряд, – равнодушно ответил он.

– Мне этот уют не годится, я догадываюсь, что это наподобие нашего козлиного первого отряда, – нервничая, сказал Колчак.

– А мне здесь нравится, ничтяк, – одобрил помещение База.

– Да вы шибко не переживайте, сейчас придёт завхоз Миша Медведь. Покажет вам шконки и объяснит порядки, – успокоил, их шнырь, – у нас здесь жить можно.

И на самом деле, как только он произнёс такие слова, появился завхоз, который и привёл их в отряд. Это был неповоротливый и грузный с тяжёлым дыханием мужчина.

– Что пацаны нравится вам здесь? – спросил он.

– Хорошего мало, – буркнул Колчак, – ты нам лучше скажи, где можно Севу Пескаря и Луку найти?

Медведь скривил рот и спросил с подобострастием:

– Ты, что их знаешь?

– Да, и отлично.

– Сейчас я дневального пошлю за Севой, он в шестом отряде живёт, а Лука в Буре сидит. Он мужик горячий у нас. Раньше был здесь, потом его в пятый отряд перевели.

– Мужики у вас здесь баланы катают, а Лука деловой и мужиком никогда не был и не будет, – повышенным тоном бросил Колчак Медведю.

– Все мы знаем, что он лихой, а слово мужик часто бывает в обиходе в нашем отряде, – подёргивая плечами, объяснил завхоз.– Ты лучше скажи, что передать Севе? – спросил Медведь у Вовки.

– Передай ему, Вова Колчак поднялся на зону, работать и жить не желает в тринадцатом отряде, – уже раздражённо произнёс Колчак.

Через десять минут Колчак был уже в объятиях Севы Пескаря. Сева без разговоров взял сумку Колчака и, обняв его за плечи, повёл за собой.

– Пошли Вовка, я всё сейчас устрою мигом. Молодец, что сразу нашёл меня, это – же на половину козлиный отряд, – объяснял он Вовке.

В барак, куда привёл Колчака Сева, был тоже тёплым и уютным, но наличие контингента говорило, что эти люди спину не гнут на хозяина, что грело душу Вовке.

– Паук, – подозвал он смуглого мужчину к себе.

– Что Сева? – спросил Паук.

– Надо шконки сдвинуть. Будем уплотняться. Около меня будет спать племянник моего лучшего покойного друга Захара, – распорядился Сева.

– Нет вопросов, сейчас устроим, – сказал Паук.

– Ты Вовка пока посиди здесь, а я сейчас тебя по уму оформлю в наш отряд и мы с тобой обо всём потолкуем, – похлопав по плечу Колчака, сказал Сева.

Сева пришёл через тридцать минут.

– Ну, вот и всё, будешь жить здесь, под моим присмотром, про тринадцатый отряд забудь, – успокоил он Вовку, – теперь рассказывай, всё, за что сидишь, сколько дали? Я знал, что ты находишься под крылом у Хлястика на пятаке, и особого любопытства не проявлял. Знал, что там осложнений у тебя никаких возникнуть не может. Но зона я скажу тебе, там неправильная. У нас здесь намного привольней дышится. Это конечно важный момент нашей внутри – заборной жизни. Ну ладно после различия сопоставишь. Ты давай мне расскажи, как мама твоя пережила пленение двух сыновей. Серёга то твой в Златоусте сидит. Там, правда, не та сейчас крытка, когда я был в ней в семидесятом году. Воров убрали оттуда, и тюрьму перекроили в СИЗО, но отделение крытой тюрьмы рушить не стали. И надзиратели как были звери, так ими и остались. Видимо круто он кому – то насолил, что им постоянно интересуются и опекают везде. И надо сказать такую заботу о нём отеческой не назовёшь.

– Я не знаю, – склонил голову книзу Вовка, – мать и дядька мне ничего не говорили.

– Я тоже не знаю, но на пересылке базар шёл, что Серый обул на четыре миллиона баксов почётного кавалера ордена Ленина. Он же генеральный директор крупнейшего завода в Европе. Если бы не Август, то из Серёги давно бы гобелен на стену сделали. Август в теме и его многие директора бояться. Заводы потихонечку закрываются и Августа видимо скоро коронует. Его вклад в общее воровское дело не оценим.

– Я почему – то всегда считал, что он в законе, – пожал плечами Вовка, – его Захар всегда слушал.

– Захар Августа слушал только потому, что он был далекий по части коммерции. А Август это Дом Советов! С его головой не имея соответствующего образования можно смело работать главным бухгалтером или ревизором. Ну ладно Вовка, хватит об этом. Ты мне хоть толком объясни, за что тебе вилы сделали?

– Дядя Сева помнишь, про тайник в сарае. Так вот мы с моим близким другом, этот тайник достали. Поехали за тобой. А мать твоя глухая, ничего нам толком не объяснила. И лишь позже отец Джаги, нам сказал, что тебя долго из близких людей, никто не сможет увидеть. Вальтер, который был там спрятан и определил мне срок. Менты проверили волыну, сказали, что за ней хвост кровавый тянется. Меня долго пасли с ним. Потом в походе приставили ко мне охотника, а он их оказался. Короче решил, я толкнуть этот Вальтер ему. Во время сделки меня и повязали. Следак порядочный попался. По – человечески вник, что эта проблема не моя, а то накрутили бы восемь лет. Пистолет повесили на Захара, а мне дали четыре года. Отсидел два с половиной года, осталось немного уже. По УДО не попал, два БУРА имею на пятой зоне. Я там с Хлястиком и Калиной сидел. Хлястик за зоной смотрел.