Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)

– Значит, ты знал свою мать, Тарзан? – с удивлением спросил Д’Арно.

– Да. Она была большая, прекрасная обезьяна. Гораздо крупнее меня. Она весила в два раза больше.

– А твой отец?

– Его я не знал. Кала объяснила, что он был белой обезьяной, безволосой, как я сам. Теперь я знаю, он – белый человек.

Д’Арно долго и серьезно рассматривал своего спутника.

– Тарзан, – сказал он наконец, – не может быть, чтобы Кала была твоей матерью. Если бы даже такое случилось, в чем я сомневаюсь, ты унаследовал бы какие-то черты обезьян, но у тебя их нет совсем. Ты – человек и, вероятно, отпрыск очень благородных и умных родителей. Неужели у тебя нет хоть какого-нибудь ключа к загадке твоего происхождения?

– Ни малейшего, – ответил Тарзан.

– Не находил ли ты в хижине каких-то записей, которые могли бы открыть, кем были ее первые обитатели?

– Я прочел все, что было в хижине, за исключением книги, которая была написана не по-английски. Может быть, ты сумеешь ее прочитать.

Тарзан достал со дна своего колчана маленькую черную книжицу и протянул ее своему другу. Д’Арно взглянул на первую страницу.

– Это дневник Джона Клейтона, лорда Грейстока, английского дворянина, и он написан по-французски, – сказал он.

Д’Арно начал читать дневник, написанный более двадцати лет назад, и узнал из него историю, которая вам уже известна, – историю приключений, несчастий и горестей Джона Клейтона и его жены Элис начиная с того дня, когда они покинули Англию, и вплоть до того часа, когда им суждено было погибнуть от руки Керчака.

Д’Арно читал вслух. Иногда ему приходилось прерываться из-за невыносимой безнадежности, которой дышали эти строки. Только когда в дневнике стал упоминаться малыш, тон записей переменился: исчезло привычное отчаяние, охватывавшее душу автора в течение первых двух месяцев пребывания на африканском берегу. Теперь строчки дышали скрытой радостью, которая, впрочем, была еще тяжелее, чем отчаяние.

В одном пассаже мелькнул даже признак надежды:

Сегодня нашему мальчику исполняется полгода. Он сидит на коленях у Элис, а я сижу рядом за столом и пишу. Это счастливый, здоровый, прекрасный ребенок. Иногда, вопреки рассудку, я представляю его взрослым, вторым Джоном Клейтоном, который приносит славу и честь всему роду Грейстоков.

И тут он, словно желая подтвердить правильность моего пророчества, схватил перо своей пухлой ручкой и, испачкав пальчики в чернилах, приложил их, словно печать, к этой странице.

И действительно, на полях страницы сохранились немного стертые отпечатки крошечных пальчиков.

Когда Д’Арно завершил чтение дневника, мужчины некоторое время сидели молча.

– Ну, Тарзан из племени обезьян, что ты об этом думаешь? – спросил наконец Д’Арно. – Разве эта книжица не раскрывает тайну твоего происхождения? Да ты ведь лорд Грейсток!

– Тут говорится только об одном ребенке, – ответил Тарзан. – Его скелетик лежал в колыбели, где он и умер от отсутствия пищи. Останки малыша были там с самого начала, с того момента, когда я впервые вошел в хижину, и до того дня, когда профессор Портер и его товарищи похоронили ребенка вместе с родителями. Нет, в книжке не может говориться о другом ребенке, и тайна моего происхождения стала еще темнее, чем раньше. В последнее время я думал о том, что эта хижина действительно место, где я родился. Но теперь мне кажется, что Кала говорила правду, – заключил он с горечью.

Д’Арно покачал головой. Слова Тарзана не убедили его, и он исполнился решимости доказать правильность своих догадок, поскольку открыл тот единственный способ, который только и мог прояснить тайну.

Неделю спустя они вышли из леса и увидели большой участок земли, очищенный от деревьев и кустарников. В глубине стояли несколько домов, окруженных высоким и крепким частоколом. Между оградой и опушкой леса располагалось возделанное поле, и там трудились чернокожие.

Тарзан тут же схватился за лук и положил на тетиву отравленную стрелу, но Д’Арно остановил его.

– Зачем ты это делаешь, Тарзан? – спросил он.

– Они попытаются убить нас, как только увидят, – ответил тот. – Лучше убивать, чем быть убитым.

– А если это друзья? – предположил Д’Арно.

– Они черные, – кратко ответил Тарзан.

И он снова поднял свой лук.

– Тарзан, не делай этого! – вскричал Д’Арно. – Белые люди не убивают без причины. Mon Dieu! Сколько же еще тебе придется понять! Не завидую я тому бандиту, который попробует встать на твоем пути, мой дикарь, когда мы доберемся до Парижа. Мне придется сильно постараться, чтобы уберечь твою шею от гильотины.

Тарзан опустил лук и улыбнулся:

– Я не понимаю, почему в моих родных джунглях следовало убивать черных, а здесь нет. Представь, что на нас напал лев Нума. И что я должен ему сказать? «Доброе утро, мсье Нума! Как поживает мадам?» Так, что ли?

– Тогда подожди, пусть они нападут первыми, – ответил Д’Арно. – В этом случае можешь их убить. Не считай, что люди – твои враги, пока они не докажут этого.

– Пошли, – сказал Тарзан. – Подойдем к ним, и пусть они попробуют нас убить.

С этими словами он направился через поле к людям, высоко подняв голову, и тропическое солнце освещало его гладкую смуглую кожу. За ним шел Д’Арно, одетый в ту одежду, которую Клейтон оставил в хижине после того, как французские офицеры предложили ему переодеться в более подобающее платье.

Как только чернокожие завидели Тарзана, они побежали к частоколу с криками ужаса. Однако прежде, чем они достигли цели, на крики вышел белый человек с ружьем в руках. Увиденное заставило его тут же приложить оружие к плечу и прицелиться, и Тарзан из племени обезьян мог во второй раз познакомиться со свинцом, если бы Д’Арно не крикнул громко, обращаясь к белому человеку:

– Не стреляйте! Мы друзья!

– Тогда стойте на месте! – ответил тот.

– Тарзан, стой! – приказал Д’Арно. – Он думает, что мы враги.

Тарзан замер, а затем друзья стали медленно подходить к человеку у ворот.

Тот смотрел на них с изумлением.

– Кто вы такие? – спросил он по-французски.

– Мы белые люди, – ответил Д’Арно. – Мы заблудились в джунглях и долго скитались.

Человек опустил ружье и подошел, протягивая руку для пожатия.

– Я отец Константэн из французской миссии, – представился он. – Рад вас приветствовать.

– Познакомьтесь с мсье Тарзаном, отец Константэн, – представил друга Д’Арно. Священник протянул руку Тарзану. Д’Арно прибавил: – А я Поль Д’Арно, лейтенант французского флота.

Тарзан пожал руку священнику, повторив его жест, и отец Константэн подивился исключительной физической силе и красоте этого человека. Так Тарзан из племени обезьян вышел к первому форпосту цивилизации.