Fallout: Equestria

Я... я не понимаю.

Почему она была здесь? И если дыхание Спайка перенесло её сюда, то почему же комната не была заполнена всем тем, на что дракон когда-либо дышал?

Я в запутанной тревоге уставилась на разлагающееся тело кобылы. Я предалась огню дракона, основываясь на вере, призрачных догадках и ужасно отчаянной нехватке вариантов. Если она попала сюда тем же путём, то что-то, должно быть, делало её особенной, как это "что-то" делало и меня. Но её не вёл вещий голос из прошлого. Она не была Дарительницей Света. Она даже не являлась посланием.

...А вдруг и являлась, в каком-то извращённом смысле? Спайк определённо пытался "послать сообщение" Анклаву. Тупая боль начала сковывать мой разум, пока я думала об этом.

Неужели такие силы как судьба, воля и стремление играют роль в магии дракона? Если и играют, то явно не таким образом, как это представляют себе пони. Возможно, куда более более таинственным и туманно экзистенциальным способом.. Я сомневаюсь, что Спайк намеревался куда-нибудь послать эту кобылу… так же как и Чёрную Книгу.

Я почувствовала внезапную слабость в коленях, когда поняла, сколь многого я ещё не знала. Как будто бы я совершила свой прыжок веры, не взяв расчёт даже силу притяжения.

Иней в комнате потихоньку начинал таять, пока я стояла над трупом кобылы Анклава, погружённая в мысли. Я вспомнила часть истории, которую нам когда-то поведал Спайк: случайно икнув, он отправил Селестии целую гору свитков, обрушившуюся затем прямо на её божественную голову. Но это были свитки, их предназначением было передавать сообщения. А Чёрная Книга… возможно, она сама желала расширить сферу своего влияния?

Или, возможно, эта мёртвая кобыла не была той, кем я полагала, и я просто бессмысленно наворачивала круги в голове.

Как же она входит и выходит? — спросила я Лаенхарта, глядя на розовый стеклянный шар, который был сделан столетия назад для чьего-то маленького питомца.

Драконья магия.

Я вздрогнула, ощущая неприятную боль в задней части мозга. Драконья магия. Ещё одна вещь, которую нужно добавить в список Вещей, От Которых У Меня Болит Голова. Аккурат между политическим строем Анклава и выращиванием камней.

Но всё же ниже пониприводных двигателей поездов.

Я опустила веки кобылы, пряча её пристальный безжизненный взгляд. Затем, дрожа чуть сильнее, чем тому способствовал холод, я развернулась и двинулась к маленькой дверце.

Даже через всю комнату я смогла разглядеть, что у меня серьёзные проблемы. На двери был облачный замок. Если он был заперт (а когда вообще было легко?), то я не могла открыть его. Заклинание хождения по облакам, благодаря которому я забралась так далеко, не влияло ни на мои инструменты, ни на мой телекинез, которые не могли взаимодействовать с облаками.

Моя рысь упала до медленного шага, когда до меня начало доходить, что я, пройдя весь этот путь, полный смертельных опасностей, могла навсегда застрять в этой холодной, заброшенной комнате.

Три экрана ожили.

Надо мной был чёрный аликорн, и она глядела на меня с выражением холодной, злой ярости. Её огромные чёрные крылья заполнили левый и правый экраны. А с центрального монитора из-под шлема, выкованного из голубоватого металла, на меня смотрели бирюзовые драконьи глаза.

— Ты ворвалась в святилище Найтмэр Мун! — сказала она ледяным голосом. — Даю тебе единственный шанс. Уходи. Так быстро, как тебя могут унести твои маленькие ножки.

Шокированная, я начала пятиться назад, пока не наступила копытом на грудную клетку одного из скелетов. Споткнувшись о него и кувыркнувшись назад через голову, я неуклюже приземлилась прямо напротив гниющего трупа неизвестного пегаса.

Найтмэр Мун.

Или, как я быстро сообразила, охранная система, спроектированная для её имитации.

Рэйнбоу Дэш создала Шэдоуболтов. Логично предположить, что она могла придерживаться схожих принципов и при создании внутренней охранной системы для величайшего проекта своего Министерства.

Я поднялась на копыта и, твёрдо стоя на холодном полу, с вызовом посмотрела на экраны, заполненные Найтмэр Мун.

— Я... я не собираюсь возвращаться, — объявила я.

— Ты не пройдёшь! — настаивала Найтмэр Мун. — И я убью тебя, если ты попытаешься. Возвращайся сейчас же, пока я ещё настолько щедра, чтобы дать тебе шанс!

И как именно я должна была это сделать? Она собиралась убрать щит, чтобы выпустить меня?

По левому экрану пробежали помехи, искажая правое крыло Найтмэр Мун.

Это не имело значения.

Я отвернулась от трёх экранов, осматривая комнату пристальным взглядом. Я не могла вскрыть облачный замок. Но возможно, мне и не нужно было делать это. Ведь ключ от него мог находиться где-то в комнате.

— Что ты делаешь? — требовательно спросила Найтмэр Мун.

Игнорирую тебя, подумала маленькая пони у меня в голове, когда я начала обыскивать комнату. Облачный замок, вероятно, подразумевал наличие облачного ключа. Мне нужно было найти его, пока сохраняется заклинание и пока я могу поднять его своими копытами или зубами.

На обледеневшем потолке, скользнув в стороны, открылись панели. Потолочные турели выдвинулись вниз, угрожая, но пока не целясь в меня.

— Прекрати это! — воскликнул образ Найтмэр Мун. — Другого пути внутрь нет. Не трать своё время.

Я ничего не могла с собой поделать. Моя мордочка расплылась в улыбке.

— Э, нет, он здесь, — ответила я. — Знаешь, почему я так уверена? Потому что это заставляет тебя нервничать.

Изображение на правом экране на миг исказилось помехами.

Минутку. Охранные программы не могут нервничать.

Я обернулась к экранам с широко распахнутыми глазами.

— Последний шанс, — предупредило меня лицо Найтмэр Мун, полное праведного гнева. — Уходи!

— Нет. Я останусь, — вызывающе ответила я. — Потому что под угрозой жизни хороших пони. Потому что зло, атакующее невинных, должно быть остановлено. Потому что Эквестрия заслуживает солнца...

Я шагнула к экранам, наблюдая, как волна искажения деформирует изображение Найтмэр Мун.

— Я остаюсь, потому что это моя судьба.

Я топнула ногой, хладнокровно глядя на мерцающего злобного чёрного аликорна. Заглядывая в эти драконьи глаза, словно пытаясь проникнуть взглядом за экраны, увидеть, что скрывается за фасадом.

Я набрала полную грудь воздуха и выпалила:

— И потому что ты не Найтмэр Мун.

Экраны мигнули, и изображение Найтмэр Мун исчезло, сменившись гораздо более добрым образом.

— Судьба — это то, что создаешь ты сама, — поведала мне Селестия.

Я сказала себе, что это всего лишь ещё одна подпрограмма охранной системы. Это не могла быть настоящая Селестия. Добрая Богиня преодолела смерть, вознесясь на небеса. Даже сейчас Она смотрела сверху на всех пони Эквестрии. Слушала наши молитвы. Она не могла быть... этим.