Альтернативный солдат. Или приключения юного балбеса в доме престарелых, веселые и не очень...

Лестница уходит вниз, в угольно-черную темноту. Деревянные перекладины вырублены из цельного дерева толщиной в руку, четырехдюймовые гвозди крепко держатся загнутыми концами за лесины, которые тоже сделаны из оструганных стволов. Перекладины прибиты ровно, без выступов. Края лестницы гладкие на ощупь, будто отполированные. Через равные промежутки из земли торчат штыри, на которых крепится лестница – обрезки водопроводных труб, загнанные в толщу метра на полтора. Стенки шахты укреплены плетенкой. Прутья уложены плотно, один к одному. Вся конструкция производит впечатление какой-то средневековой прочности и незыблемости, как рыцарские замки. Стас спускается в жилище старика. От волнения дрожат руки, ноги наливаются свинцом и теряют подвижность, ладони странно так потеют, отчего дерево становится скользким и кажется, что пальцы вот-вот сорвутся и тогда полетишь вниз, в кромешную тьму подземелья, у которого нет дна. Стас останавливается, измученное страхом тело судорожно прижимается к перекладине, пальцы когтями впиваются в твердое, как камень, дерево. Ноги дрожат так, что сотрясается голова и зубы лязгают. Осторожно, чтобы не соскользнуть ненароком, Стас смотрит вверх. Высоко над головой светится бледный квадрат неба. Поздний вечер переходит в ночь, отверстие чуть заметно. Судорожно вздохнув, Стас опускает взгляд. Под ногами ничего, только какое-то неясное мерцание далеко внизу. Влажный ужас охватывает Стаса с головы до ног. Пот застилает глаза, скапливается на верхней губе, на ушах, теплые струи сбегают по лицу на шею и дальше. По спине бегут уже потоки. Ноги дрожат так, что ступни вот-вот сорвутся с перекладины. Проклиная все на свете, особенно себя за идиотское решение спуститься вниз, в жилище ветерана, Стас медленно, словно умирающий, опускает одну ногу, затем вторую, потом цепляется за нижнюю перекладину дрожащими пальцами – продолжается мучительный, как сожжение на медленном огне, спуск. Подняться наверх все равно невозможно – сил нет. Светлое пятно над головой истаивает, зато под ногами тьма отступает, мерцание переходит в уверенный поток желтоватого света. Хорошо видно, что лестница упирается в утоптанный земляной пол, снизу тянет теплом, а самое главное - воздух чист. Стасу почему-то казалось, что в землянке на такой глубине душно и обязательно должно вонять нечистотами. Он просто не мог себе представить, что старик каждый раз выбирается наружу, чтобы справить даже малую нужду.

Ступни касаются пола, ровного, твердого и основательного, как материковая плита. Страх, все это время сковывающий движения и превращавший мышцы в студень, отступает и куда-то прячется. Стас вытирает мокрый лоб рукавом, на ткани остается огромное мокрое пятно, глубоко вздыхает чистый воздух. С любопытством осматривается. Жилище странного старика, судя по всему, располагается на глубине более десяти метров, точнее Стас посчитать не мог. На таком уровне температура всегда одинакова независимо от времени года и составляет примерно пятнадцать градусов, ну, плюс-минус … Комната квадратная, в длину десять шагов, в ширину восемь – Стас измерил. До потолка не дотянутся даже кончиками пальцев, остается еще вершок. Значит, высота примерно два с половиной метра. Из мебели топчан, табурет и низкий стол. Все самодельное, грубое, но прочное и массивное. Старик мало обращал внимания на внешний вид своих «мебелей», главное – надежность. В потолок упирается полдюжины грубо оструганных опор, снизу и сверху уложены широкие круглые щиты, остатки катушек для кабеля. На столе расположился старинный электросчетчик с круглой мордой. Мощный киловаттный провод уложен по стыку пола и стены, уходит вверх вдоль лестницы. Комната освещена простой настольной лампой. В уголке стола алюминиевая миска, ложка и железная солдатская кружка. На топчане разложен тюфяк из грубой холстины, внутри сухая трава. Точно так же сделана подушка. Одеяла нет. В углу комнаты самодельная вешалка, темнеет одежда, но какая именно, любопытный Стас не рассмотрел. Наверху послышался шум, раздался стук закрывающейся крышки, что-то зашуршало и через считанные секунды ветеран уже комнате. Стас поразился, как быстро старик оказался внизу. Он, молодой и сильный парень – таким скромно считал себя Стас – спускался минут десять, если не больше, а девяностолетний дед сделал это за секунды.

- У вас что, лифт замаскированный? – пошутил Стас.

- Нет, спустился по лестнице. Просто ступеньками не пользуюсь, - усмехнулся ветеран.

- Это как? – удивился Стас.

- Съезжаю по лестнице. Видел, как старослужащие матросы по трапу спускаются? Чтобы не сорваться, они крепко прижимают ноги и руки к перилам, р-раз и в трюме! Вот и я так, - спокойно ответил старик.

Стас не нашелся, что ответить, только покачал головой. Он все равно не поверил, что древний дед способен на такое. Наверно, по канату спустился замаскированному …

- Чего стоишь? Проходи, садись, - предложил старик и показал рукой на табурет.

Стас присел на краешек, а дед направился к вешалке. Когда он прошел мимо, повеяло морозной свежестью. Жилистое излучает тепло, кожа красная, на прямых плечах блестят капельки влаги. Старик выглядит чуть-чуть утомленным после тренировки на свежем воздухе. Он снимает с вешалки вафельное полотенце – белое, просто удивительно! – опускает в ведро с водой, слегка отжимает и энергично растирается. После такой процедуры кожа буквально пылает багровым пламенем, от старика исходит жар, как от печки. У Стаса даже челюсть отвисла; он умывается тепленькой водичкой с увлажняющим (!) мылом, вытирается аккуратненько, дабы ненароком нежную кожицу лица не травмировать и пользуется только мягкими, пушистыми полотенцами. Ну, все так, как советуют глянцевые журналы – издания для полных идиотов. Да, и еще пользуется лосьоном для удаления прыщиков.

Старик причесал густую гриву, потуже затянул ремешок, чтобы волосы не спадали на глаза. Одеваться он даже не подумал, так и остался до пояса раздетым.

- Вам не холодно? – спросил Стас.

- Здесь? – удивился старик. – Я всегда так одет, только если мне надо выйти, а наверху сильные морозы – ну, за двадцать, тогда накидываю солдатскую куртку, а голову прикрываю вязаной шапочкой.

- Как же так можно?

- Привычка. Ты же укрываешь лицо шарфом даже в самые сильные холода, верно? Потому что приучил себя с детства. Точно так же можно научиться не бояться холода вообще. Главное – все время двигаться.

Стас еще раз оглядел старика с головы до ног. Это действительно очень старый человек, а не просто мужчина с седыми волосами и морщинами на лице, как изображают пожилых людей загримированные актеры. Выдают движения – жесты, мимика, небольшая скованность мышц. Все-таки скрыть возраст невозможно, даже если с тебя содрали шкуру, соскоблили жир и натянули кожу заново, как на барабан. Как ни стараются богатые старухи выглядеть моложе, все равно видно – трухлявая вешалка. Но здесь – Стас просто отказывался верить собственным глазам! Старик бодр, полон сил и выглядит лет на сорок, не больше.