Роберт Говард - Невероятные приключения Денниса Доргана

— Что ты говоришь? — удивился я. — При чем тут копы? Почему они меня ищут!

— Но ты же закричал: «Дави копов»!

— «Давай», то есть зови, — поправил я его.

— Значит, они тебя не так поняли… Только вот драка вышла знатная, и теперь половина команды в местной кутузке… Кроме того, мы видели, как ты погнался за экипажем, который потом развалился на куски.

— Да я совершенно иное имел в виду! — взвыл я. — Я хотел сказать…

— Что сказано, то сказано, — мы всю ночь сражались с полицейскими по всему Фуцзяню… А вот чем ты был занят?

— На борт! — прорычал я. — Как я понимаю, пока я сражался с бандой восточных негодяев, полицейские и команда моего корабля, вместо того чтобы помогать достопочтенным гражданам, тузили друг друга по всему городу. И ни у одного честного человека, заплутавшего в этих переулках, не было ни одного шанса спастись от настоящих негодяев. Никто на помощь мне не спешил…

На прибрежной арене во Фриско я был непопулярен с тех пор, как ведущий, выйдя на ринг, взвыл:

— Дамы и джентльмены! Администрация с сожалением вынуждена сообщить, что бой между Морячком Дорганом и Джимом Эшем не состоится. Дорган так настучал по физиономии Эшу в раздевалку, что тот не может выйти на публику.

— Тогда пусть Дорган сразиться с кем-то другим! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Он не может, — вздохнул ведущий. — Кто-то сыпанул острой приправы ему в глаза.

В общем, дело было в швах, только сыпанули мне тогда не приправы, а «соуса тобаско». А дело было так: я перед боем прикорнул на скамейке в своей раздевалке. А когда открыл глаза, то увидел странного человека в очках с разноцветными стеклами и с белой бородой.

— Я доктор Стауф, — объявил незнакомец. — Администрация вызвала меня, чтобы я осмотрель вас перед боем.

— Давай, док, — взвыл мой секундант Джон Керни. — Деннис должен быть на ринге через пять минут.

Доктор Стауф зачем-то ощупал мою могучую грудь, посмотрел мои зубы, а потом попытался устроить настоящий генеральный осмотр.

— Ах… — тянул он. — Ах-ха! — насмешливо фыркнул он через мгновение. — У вас что-то с глазами. Ну… Это мы исправим. — Он достал какую-то бутылочку, пипеточку, оттянул мне веки, а потом закапал мне в глаза какую-то гадость, приговаривая: — Это должно поставить вас на ноги, не будь я Бэн Стауф.

— Что ты мне закапал? — поинтересовался я, пытаясь прийти в себя и покачивая головой из стороны в сторону. — У меня с глазами-то будет все в порядке?

— Это очень хорошее лекарство, — заверил меня доктор Стауф. — Судя по всему, у вас повышенное давление глазного дна, так как вы долго рассматривали что-то при плохом свете. Этот препарат снимет напряжение…

И тут без предупреждения мой белый бульдог Спайк схватил доктора за ногу. Тому пришлось извернуться всем телом, тут и случилось самое необычное: у доктора с носа свалились удивительные очки, фальшивая борода отклеилась, и я тут же узнал кривящегося от боли в ноге Фокси Барлоу — менеджера Джима Эша.

— Что это за игры? — взревел я, подскочив.

Джо Керни тем временем подобрал бутылочку из-под глазных капель и понюхал, — Белладонна! — воскликнул он. — Через три минуты ты станешь слепым как крот.

Я, взвыв от ярости, бросился на этого Барлоу, который все еще пытался, правда, совершенно безуспешно, выдернуть ногу из челюстей Спайка, завывая так, словно его резали на куски.

— Что за подстава? — продолжал бушевать Джо. — Мы знали, что вы — подвальные крысы, и попытаетесь что-то выкинуть. Но такой фокус… Да тебя, гад, никто не узнал бы, если бы не Спайк…

Я оттолкнул всех в сторону и нетвердой походкой вышел в предбанник, куда выходили двери и раздевалки Эша. Мои глаза все еще сопротивлялись действию лекарства, но я весь мир видел размыто. Но этого гада я сумел разглядеть. Когда он выскользнул из своей раздевалки, я взвыл:

— Ах, ты грязная скотина, свинья помойная! — И тут я обрушил свой правый кулак ему в челюсть. Так обычно бросают молоток в крысу. По счастливой случайности я застал его врасплох. А когда Джо увел меня с этой арены — предварительно он помог мне одеться — несколько человек все еще пыталось привести в себя этого мерзавца.

Джон отвел меня к себе в комнату. В течение первых двадцати четырех часов я был слеп, словно летучая мышь, потом зрение постепенно начало ко мне возвращаться, но вокруг все было размыто, и я был беспомощен как ребенок.

— Что бы такое устроить для этих подонков? Так, чтобы Эш получил сполна, а Барлоу до поры до времени и подвоха не почувствовал?

— Думаю, эту гадость придумал двоюродный брат Эша с Востока, — протянул Джо. — Я его не видел, но говорят, что он боец, к тому же умный. Красный Сталин рассказывал мне, что Эш говорил своему двоюродному брату, что вызвал двоюродного брата для борьбы с человеком, которого он боится и которого сам вряд ли сможет победить. Но этот кретин Барлоу перестарался и влил тебе такую большую дозу, что ты начал слепнуть еще до того, как вышел на ринг, даже если бы мы не обнаружили эту диверсию. Они думали, что ты потеряешь зрение, когда начнется бой. Но Барлоу перестарался.

— Ну и что мне делать, пока мои глаза снова смогут нормально видеть? — поинтересовался я.

— Может, тебе стоит купить очки, — решил Джо. Он отвел меня к окулисту, где я подобрал себе оправу с большими дужками из черепаховой кости. Когда я надел очки, Джо стал таращиться на меня.

— Ей-богу, — пробормотал он. — Никогда не видел, чтобы очки так сильно меняли внешность человека. Теперь ты выглядишь очень мягким и застенчивым. Посмотрись в зеркало.

Я так и сделал, и то, что увидел, выглядело противно: полным ботаником, словно был профессором или кем-то вроде того.

— И сколько мне еще их носить? — поинтересовался я у специалиста.

— Может, неделю, а может, и больше, — ответил мой друг. — Вам просто влили слишком много белладонны. Я смогу сказать, только когда опухоль век спадет.

Вот так и вышло, что я вернулся в Лос-Анджелес, и после того как я оплатил свой проезд, оказался разорен, а выйти на ринг с такими глазами я не мог. Чтобы завершить рассказ о своих неприятностях, я должен сказать, что, пока я сидел, пытаясь придумать, где взять денег ко мне зашел хозяин, который сообщил, что если я не заплачу ему в ближайшее время, то он просто-напросто выкинет меня на улицу. Я уклонился от прямого ответа, а потом отправился вниз в холл, чтобы посмотреть, не встречу ли я кого-то знакомого, у кого смогу одолжить денег.