Фортюне дю Буагобе - Таинственный дом на Монмартре

Сервон приходил в себя крайне медленно. Через несколько минут он почувствовал, что узел его галстука ослаб. Кто-то произнес у него над ухом:

– Я появился слишком поздно.

Виконт открыл глаза. Какой-то человек склонился над ним. Сервон инстинктивно попытался его схватить, но незнакомец вырвался и помчался в сторону Елисейских полей.

Виконт не успел разглядеть, как он выглядел. Ему лишь показалось, что ростом и повадками незнакомец походил на человека, который шел за ним.

Сервон встал на ноги и очень обрадовался, когда убедился, что не получил никаких ранений. Но радостное чувство исчезло, когда он обнаружил, что у него украли бумажник.

Он дотащился до двери своего дома и поднялся в свою квартиру, опечаленный и сгорающий от стыда.

Через какое-то время виконт окончательно пришел в себя и стал размышлять о постигшей его неудаче, которая показалась ему глупой и позорной.

Пришлось признать, как ни обидно это было, что он, словно последний растяпа, позволил себя ограбить. И ограбили его точно так же, как совсем недавно ограбили барона де Сен-Мандрие.

Сравнение с бароном еще больше испортило ему настроение, и он принялся обдумывать как отомстить своим обидчикам.

Необходимо было дождаться начала дня, чтобы подать заявление в полицию.

Однако постепенно виконт успокоился и решил, что не стоит предавать огласке это смехотворное происшествие.

Очень уж ему не хотелось, чтобы случившееся обсуждали в клубе у камина. Да и одна только мысль, что в какой-нибудь газетной хронике в разделе «Разное» он будет фигурировать под инициалами ХХ, приводила его в крайнее бешенство.

По зрелому размышлению виконт решил, что умнее всего он поступит, если заглушит чувство стыда, смирится с потерей и воздержится от жалобы в полицию.

Приняв такое решение, он помассировал шею, на которой еще оставался ярко-красный след от галстука, и улегся в постель.

Но заснуть никак не получалось.

В мозгу постоянно с необычайной четкостью всплывали детали злополучного вечера.

Было очевидно, что его специально поджидали в том самом месте, где он неминуемо должен был пройти. Нападение было внезапным, тщательно спланированным и совсем не походило на случайную встречу с грабителями.

Нападавшие явно знали, что его бумажник плотно набит деньгами, ведь вор сразу полез именно в то место, где лежали деньги.

Все это прямо наводило на мысль, что кто-то из членов клуба передает сведения грабителям, а возможно, и сам участвует в нападениях.

Хотя, по правде говоря, выглядело это неправдоподобно.

Виконт был хорошо знаком с историей ювелира Кардияка. Он убивал своих клиентов и забирал у них драгоценности, которые сам же им и продавал. Но эти события происходили еще при Людовике XIV, а в наступившие времена риски, связанные с такого рода действиями, уже казались неприемлемыми.

Да и остальные детали происшествия также не укладывались в голове.

Очевидно, что за ним следили. Но тот, кто на него напал, не мог быть тем же человеком, который шел за ним от самой улицы Руаяль, потому что за мгновение до того, как его схватили за горло, он видел своего преследователя в пятидесяти шагах от себя.

Значит, его преследователь был либо сообщником грабителей, поставленным следить за Сервоном, либо, наоборот, он был полицейским агентом, выслеживающим воров.

Последние слова, услышанные виконтом, были: «Я появился слишком поздно». Это, скорее, подтверждало версию о полицейском агенте, но тогда, почему его спаситель сбежал, словно боялся, что будет узнан?

Бесспорным было одно: его обворовали и едва не задушили. Оставалось лишь утешаться, повторяя про себя: «Что ни делается, делается только к лучшему в этом лучшем из миров».

К счастью, от усталости его в конце концов сморило, и он как убитый проспал восемь часов.

Было около полудня, когда Сервон наконец открыл глаза. Свет едва пробивался сквозь задернутые занавески, и виконт не сразу разглядел довольно большой конверт, запечатанный красным воском, который кто-то, скорее всего слуга, положил на ночной столик.

В таких конвертах обычно присылают официальные письма, но поскольку виконт не поддерживал никаких отношений с чиновниками, внешний вид конверта его очень удивил.

Достаточно было протянуть руку, чтобы взять конверт, но он решил доставить себе удовольствие и попытаться угадать, что там находится внутри.

Виконт стал предаваться сладостным мечтам, глядя полузакрытыми глазами на таинственное послание. Внезапно Сервону пришла в голову странная мысль о том, что префект полиции направил ему письмо с сообщением о задержании грабителя.

Не раздумывая, он схватил конверт и вскрыл его.

Невозможно описать изумление, охватившее Анри де Сервона, когда он увидел содержимое конверта.

В упаковке из серой бумаги он обнаружил пачку билетов Банка Франции.

Виконт пересчитал их. Билетов было ровно шестьдесят пять.

Кто-то возвратил Сервону его деньги.

Он даже подумал, что всю жизнь ошибался, и в действительности полиция – это превосходное учреждение, как вдруг обнаружил, что под билетами лежит письмо.

Это был лист обычной бумаги, на котором твердой рукой крупными буквами и довольно специфическим почерком было написано следующее:

«Сударь, отбросьте сомнения и пользуйтесь этими деньгами. Вам возвращено украденное».

Письмо не было подписано.

Дело приобретало фантастический оборот, словно начиналась сказка из «Тысячи и одной ночи».

Получалось, что у вора отняли то, что он украл!

Первой реакцией виконта было желание понять, кому он успел оказать исключительно ценную услугу, за которую его столь щедро отблагодарили.

Он напряг память, но все попытки ни к чему не привели. Ему так и не удалось вспомнить, спас ли он кому-нибудь жизнь или, что еще важнее, чью-то честь.

И еще одно таинственное обстоятельство не давало покоя Сервону.

Ниспосланный Провидением спаситель определенно знал, что этой ночью его должны ограбить, и именно поэтому следил за грабителем.

Виконт долго предавался размышлениям, и внезапно его осенило.

Он подумал, что свалившееся на него приключение – это лишь шутка, организованная членами клуба.

Анонимное возвращение денег явно говорило о том, что речь идет о мистификации. Не могли ведь шутники дойти до того, чтобы бессовестно оставить у себя украденные деньги.

И все же они перегнули палку. Ведь его опрокинули на землю, почти задушили. Сервон, конечно, был привычным к подобным выходкам, но то, что позволили себе на этот раз, было неприемлемо.

Он почувствовал еще большее раздражение, когда подумал, что именно Панкорво был организатором всей этой никуда не годной шутки.