Arthur TopiKillia - Capernaum. Vol. 1

– Но в таком случае, если бы вы хотели распространить книгу, – заметила Кира, —то опубликовали бы ее от своего имени, а не от непонятных псевдонимов, которые даже не существуют. А в ответ вам о том, что люди не читают, это чистая правда: сейчас нет обозримой моды на книги, но я думаю, вам стоит выслушать мою краткую мысль. Знаете, моя мама как-то увидела, что я купила очки такие круглые, как у авиаторов, и сказала, что вот такие же были модны и в ее молодости, а когда я их купила как раз был пик их популярности. Тут я думаю есть сходство, мода, она циклична, как ни странно, и под солнцем нет ничего нового. И я думаю, что уже в нашем поколении вырастет бешеный ажиотаж на книги, как сейчас у молодежи на тикток. И когда это произойдет, я хочу, чтобы вы поймали этот момент и опубликовали всё, что у вас есть, и стали королем прозы.

Я немного не понял, что сказала Кира и начал говорить ей, как всегда, о своем, потому что мысли спутались в моем подвыпившем сознании и я просто гнул свою гнутую синюю линию.

– Взгляните на шкаф в углу комнаты, – тыкнув в угол комнаты кулаком, сказал я. – Возможно, там сотни произведений, может меньше, может больше. Опубликовал бы их я, и в чем интерес? Я туристический блогер и довольно успешный, и развивать свое имя еще и в литературе довольно просто, не находите? Я бы и без прихода моды на книги справился: когда вы известны, все идет по накатанной, а сделать имя в литературе из неизвестности – вот это по истине впечатляет, это вышка. Так что этим книгам нет места в этом мире, как и их вымышленным авторам, но знаете этот шкаф и есть их мир! И всё, что я написал и придумал, настоящее для них. Потому что я вложил в эти истории кусочек себя! А я настоящий!

Я медленно выдохнул и добавил туда, куда уже не стоило добавлять:

– Я сочинил Женю и Элю и то, что они написали. И, возможно, никто никогда не прочтет эту книгу. И она продолжит пылиться на просторах интернета. Добрая, хорошая история, которую этот мир не заслуживает, пускай она и написана на скорую руку, ну, раз мир ее не заслуживает, пускай она остается в неизвестности.

Под конец мой язык вконец запутался, и я не помню, правильно ли я всё произнес, а самое главное, была ли в этом логика. Мне уже было всё равно, я был довольно пьян, и этот диалог не был идеальным, но он был искренним и чувствительным.

Кира прервала меня чуть ли не криком!

– Неправда, я прочту их книгу! Точнее, вашу, откровенно говоря, вы меня запутали, Артур.

Мы оба засмеялись, и Кира добавила.

– Вы действительно либо гений, либо сумасшедший, но, скорее, второе.

– Это две личности одной и той же сущности. Так сказал капитан Джек Воробей.

Кира засмеялась еще громче. А я продолжил говорить:

– Вообще я не сумасшедший, я инвалид.

После этих слов Кира посмотрела на меня, будто мы всю жизнь друг друга знали. И на наших лицах уже не осталось прошлых улыбок. Она увидела, что не зря приехала ко мне на маяк и сказала:

– Давайте спать, Артур. Завтра нас ждет ремонт! А то наши больные души не наберутся сил к завтрашнему дню.

– Есть еще одна мысль по поводу книг и даже кино, дайте сказать, потому что, если я сейчас не скажу, завтра уже не вспомню. Достали меня книги и фильмы с одинаковым сюжетом выигрыша! Они пишут, что ты очень крутой, чтобы проиграть или ты всю книгу проигрываешь в сухую, а потом в самом конце громишь всех и становишься любимчиком читателей. Как же это далеко от реальности, почему они все это пишут! В настоящей жизни большинство людей всю свою жизнь только и делают что проигрывают. Когда уже напишут что-то про жуткий проигрыш! На этот счет мне понравилась одна работа, сериал «Игра престолов»: первый сезон был идеальным проигрышем. Но по итогу они всё равно всё испортили в конце. Надо было остановиться на первом сезоне.

– Артур, вы совершенно правы: хеппи-энд— уже устарел и банален, но это нравится читателям и зрителям в целом, а если будет всё плохо, в итоге люди это не полюбят, дорогой Артур.

– Кира, можно еще один вопрос, довольно личный. Что за аромат ваших духов?

Она улыбнулась, будто бы ей было приятно, что я интересуюсь ее туалетом.

– Это аромат вишневый ликер.

– А что за запах чего-то помимо вишни? Никак не могу понять.

– Наверно, это кедр.

– Да, несомненно, кедр. Как я не мог понять, не пойму.

Я только поднялся и выключил свет, пожелав ей спокойной ночи.

Читатель, надеюсь, ты не будешь злиться на меня из-за непонятного повествования в конце этой главы, этим самым я хотел воссоздать свое нетрезвое понимания мира, убедив тебя в том, что пьяные мы все одинаково бестолковые и часто нам не нужно говорить о высоком в таком состоянии, но проблема России в том, что мы о высоком рассуждаем только в таком состоянии.

Утро было незаметным, про походы в туалет и завтрак я умолчал. Но вот про ночь кое-что расскажу. Я пару раз просыпался от того, что Кира плачет во сне. Я не стал будить ее в этот раз, но меня это обеспокоило. Мы делали ремонт, а точнее сказать, я делал ремонт, ну как ремонт, выгребал мусор из комнаты в башне, в которой хотел сделать туалет. Для начала мне нужно было убраться, а так как дырки под трубы уже были на месте, мне надо было только подвести воду и вывести слив. Пока я танцевал с веником, Кира рассказывала про больницы в России.

– Знаешь, Артур, плохое здоровье в России – это действительно проклятие. Ходить по этим больницам – просто ужас, и я не из-за ремонта говорю. Система приемов, выдача лекарств. Я только из-за этого подняла бы мятеж в этой стране. Везде сказано бесплатная медицина, а моя мама за всё время потратила на мое здоровье больше миллионов, чем заработала. И что, я всё равно сижу на попе ровно.

– Знаешь, Кира, это всё не из-за страны, это всё из-за людей. Мы теряем человечность, теряем осознание того, что хорошо, а что плохо. Я новости смотрел, недавно полковник армии своровал что-то около девяти миллиардов рублей. Ну и куда ему столько, ответь мне? Я, конечно, понимаю, что золотое правило бизнеса – «денег много не бывает», но это не его бизнес.

– Он их за всю жизнь не потратит, – сказала Кира ухмыльнувшись.

– Вот именно, а всё потому, что люди развращены и не могут остановиться. Их ничто не может сдержать, они видят золотой источник и начинают из него выгребать от алчности своей, не замечая, что закапывают себя этим же златом.

Подгребая мусор в совок, я подошел к Кире, она держала мешок. Я высыпал мусор и продолжил:

– А вот, пожалуйста, вся эта куча плохих новостей с большой земли. Куда ни посмотришь, люди везде недовольны, только жалуются на правительство. Там плохо и там плохо, везде им плохо. Всего не хватает и не хватает, а всё из-за пустоты в душах, поэтому, у кого есть выход на этот золотой источник, начинают воровать. Сначала по чуть-чуть, потом всё больше и больше, пытаясь завалить дыру в душе этим золотом. Но счастья-то не имеют и заваливают только себя.