Мария Новик - История одной тени

– Да. Это единственный возможный вариант, дорогой сэо, – подтвердила Вахди Воды.

– Не думала ли ты, капелька, – укоризненно продолжил Иес, – что она знает и не вмешивается только потому, что Моран не является Тёмным? Ведь если бы был…

– Если бы он был Тёмным, она бы вмешалась раньше, – перебила Ладия. – Её выдает неуклонное следование правилам. Всем без исключения: будь то пророчество или же простой совет, старый, как этот мир. Лавна умерла бы ещё до прихода в дом Турна, а всё поселение – сгорело дотла. Но у мальчика более великая судьба, и от Илсир это укрылось. Атаран Турвад заговорила впервые за несколько посличий 23 23 Посличье – огромный отрезок времени, который составляет примерно 70 рарон. Или по-другому 137300 годичных циклов. .

– Что? – Аарис, казалось, окаменел. – И ты молчала? Как давно она вещает? – в голосе послышалась ярость. Сэо снова может принять истинную ипостась.

– С момента рождения Морана, – абсолютно спокойно ответила Ладия. Ей не было дела до того, что Аарис злится. Конечно, она теперь не сможет его остановить, и Керем обязательно набросится на него безо всякого повода. Но Вахди Воды лучше знать, что и как прятать от Хранительницы Семи. Она же постоянно смотрит в будущее.

– Так вот почему весь Халрим зашевелился, – Д`Хар опустил задумчиво голову и потёр пальцами подбородок. Он молчал несколько альрон, после чего встрепенулся и зашагал к выходу. – Я должен отбыть. Немедленно!

– Сэо, а как же Буря-Мать? – спросил Иес, смотря на Вахди, как на безумца.

– Тебе ли не знать, Иес, что она мне не страшна, – сказал Аарис с довольной ухмылкой и лёгким рывком распахнул ворота дворца.

Тут же взорам открылись ужасные события: деревья наклонились к земле, некоторые уже рухнули на площадь. Кругом обломки ветвей и шавиновые иголки, которые так и норовили залететь внутрь огромной залы. Новый раскат оглушительно загремел, и молния расчертила чёрный клубившийся небосвод рваной линией. Аарис скрылся за стеной дождя, спустившись по ступеням, а позже харский рёв донёсся с небес, которые поглотила буря.

***

Кироса поспешно вышла из дымки, которая ещё не остыла и не развеялась. Она отправилась в цитадель по тёмному вырубленному в породе коридору. Вахди давно наизусть выучила каждый поворот. Уж сколько посличий прошло с того времени, как всё это прорубалось и возводилось. Отчего-то именно сейчас пришли воспоминания из далёкого прошлого, когда миры только зарождались. Этот контраст между серостью и яркостью Кироса навсегда запомнила. Так неожиданно было создавать что-то своё и в каждый уголок привносить особенности. Она выдохнула и провела пальцами по стенам с острыми мелкими зазубринами. Тут же на подушечках выступила кровь, и через фозу ранки затянулись. Древний камень в подземелье никогда не полировался, хотя в самом начале строительства Кирот настаивал на гладкости всех поверхностей. Вахди тогда сурово отказала, и с тех пор сэо не настаивал.

За время, подобное бесконечности, изменилось очень много. Ардос давно преобразился. Войны, истребления, болезни, неоднократные возрождения народа изменили и самих арди, и земли, на которых они живут. Сколько труда стоил мир в Ардии! И теперь всё грозит рухнуть к симеоковым каарши только потому, что предсказало Око.

По словам Аариса, твари Халрима зашевелились. Они и раньше не особо сидели на месте. То и дело патрули улетали в небо и возвращались ополовиненным строем. Но сейчас… Киросе было невероятно жаль стражей, ведь им выпало такое бремя, и нести его невероятно трудно. И ещё Книга. Атаран турвад молчала несколько посличий. С того момента, как пал Симеок, она спала. Даже туман перестал течь с её страниц. Но почему сейчас?

Кироса остановилась на середине лестницы, ведущей наверх в храм, и раскрыла ладонь. На ней заплясали искры, и из мелких клубов дымки появилась старая и иссушенная румия. Шипы давно отвалились, а стебель иссох, как и листья. Но лепестки… Они были свежи и белы, будто время их не коснулось, а из сердцевины уже виднелся новый чёрный бутон.

– Онджох кхайнэ, порэнга кхэртэ « Чистая душа, чёрное сердце », – задумалась Кироса, держа кармильную румию перед собой.

Она забрала её после ритуала погребения из дома Турна и с тех пор хранила у себя. Как никто не заметил изменений в цветке? – Вахди часто размышляла об этом и постоянно приходила к выводу, что это случайность. В жилище много всего произошло, и плохого, и хорошего. Ни один арди или руат не стал совать свой нос в колыбель. И правильно.

Кироса спрятала в дымке цветок и поднялась по лестнице к поверхности. Там она свернула направо и устало села на жёсткую постель в покоях, вперив задумчивый взгляд в стену, снизу доверху заставленную полками, которые забиты свитками, манускриптами и прочими записями, в том числе и книгами.

Но на месте не сиделось. Вахди встала, скинула с себя сарафан и начала переодеваться. Развернула и надела свободную рубаху, поверх неё – приталенный жилет; длинную юбку долго примеряла и только после этого натянула маленькие короткие сапожки. Она расчесала волосы и высушила магией, потянулась за ножнами с двумя короткими кинжалами… и замерла, глядя на своё отражение в отполированном до блеска нагруднике.

– Эсарра « Ясара », – тут же озвучила догадку Кироса. – Эн`сорку тону танурра ас нирато охви? « Твоих рук дело, праведный голос? » – уважительно обратилась она в пустоту. Никто не ответил, но спину прожгло от пристального взгляда призрака, и показалось, что в разуме эхом пронёсся довольный смешок.

Ясару никто не видел уже очень давно. С тех самых пор, как хранительницей Семи назначили Киамаль, ныне Илсир наречённую. Не по нраву стало праведному голосу, что бесстыдство и жестокость были у Вахди в чести, тогда как праведность, чистота и благоразумие отрицались. Дети Иллахима не сразу поняли свою ошибку, а когда нирато охви покинула обитель и избавилась от своего физического тела, обратившись духом, то они поняли, чем пожертвовали. И жертвуют до сих пор.

« Ты не забыла наш обет, Ясара , – улыбнулась Кироса, приложив руку к груди и прикрыв глаза. – И мы не забыли твой. Моран будет нам другом, братом и верным соратником. Я обещаю. Мы всё исправим, нирато охви. По крайней мере, постараемся ». – Она искренне верила, что сможет сдержать слово, как и остальные осаи. В противном случае Ардос погрузится во тьму на долгие отлики или даже рароны и не будет конца и края Мраку. Только бы всё получилось.

Киросаа вздохнула, вышла из покоев и отправилась в храм, чтобы подготовиться к приходу арди. Она вышла в пустую залу из-за своей статуи и тихо прикрыла потайную дверь. Проход исчез – швы сошлись землёй, а осыпавшийся мелкий песок поглотил витиеватый рисунок на мраморных плитах.