Мария Новик - История одной тени

Илсаян потух на горизонте, и тьма расстелилась по землям Туарима. Турн напитал магией кристаллы, и они осветили пыльную безжизненную комнату.

– Надо бы убраться, оин, – предложил Моран. Он стоял, сложив руки на груди, и осматривал каждый угол главной комнаты. – Разожги камин, а я наберу воды и немного пробегусь с тряпкой по дому.

– Не лучше ли сделать это поутру? – спросил Турн. – Сейчас нужно отвечерять и отдохнуть как следует.

– Ага, – с укором буркнул Моран, – вот только не говори мне, что хочешь лечь на изъеденные крашой 24 24 Краша – насекомое, личинки которого поедают ткани, конкретно – суйму, подобие атл а са. простыни? Я вот не собираюсь чесаться всю ночь. Да и помыться не мешало бы. Разжигай камин, или я сделаю это сам.

« Вот же неугомонный! » – Турн вздохнул и покачал головой. Он кинул взгляд на Морана. Тот с вызовом смотрел на него и притопывал ногой. Придётся согласиться и идти в сарай за дровами и углём. Турн кивнул и вышел из дома через заднюю дверь.

Ветер стих. На небосводе зажглись звёзды, и показались первые «диадемы» лун из-за острых вершин Туаримского бора. Лирис и Дирияк восходили на свой путь, освещая тропы, одаривали бликами воду, резво бившую маленькими фонтанами. Ночные птицы уже начали на охоту. Едва пробежала рядом с амбаром рынь с набитыми защёчными мешками, тут же на неё бесшумно накинулись два тиргола 25 25 Тиргол – крупная хищная птица с острым загнутым клювом и длинными когтями. Крупный вариант орла. , вцепившись острыми когтями в мохнатую тушку и разрывая её ещё живую загнутыми клювами. Хвостатая жертва заверещала и затрепыхалась.

Турн тут же вскинул руку и вздыбил дёрн вокруг расправы. Крылатых хищников обсыпало травой и комками земли, но они не переставали отрывать куски от беззащитной добычи. Били сильными чёрными крыльями, клекотали и лишь глубже вцеплялись когтями в тушку. Скотина заметалась в загонах. Если все животные проснутся, то не смолкнут до рассвета. Занервничали и закудахтали сморы, замычали туяры, юнимы начали биться о перегородки. Даже ашуры, и те заржали, перебирая копытами и пытаясь выбраться из стойл.

– Так всё поселение перебудят, – проворчал Турн.

Он бросился в один из загонов. Взял с полки ножны, вынул нож и побежал в гущу расправы. Одному тирголу всадил лезвие в пернатую грудь, второму обрубил крылья и свернул тонкую шею. Рыни, ещё визжавшей от боли, перерезал оголённый хребет.

Тушки Турн выкинул на границу бора – пусть ночные хищники порезвятся, как следует. Один уже учуял кровь и, сверкая глазами, зашуршал в молодой поросли, злобно рыча. Он не единственный зверь в лесу. Эти твари охотятся стаями, и Торай поспешил уйти. В поселение звери не войдут, но можно легко стать их добычей на границе леса.

Белые яркие точки, словно горячие угольки, сверкнули в полутьме, и показался мохнатый седой загривок. Под мощными лапами захрустел хворост, от утробного рыка едва не заложило уши. Сильные челюсти клацнули над землёй. Недобро поджав уши и перебирая торчащими из-под густой смоляной шерсти лопатками, медленно вышел вожак найгунов 26 26 Найгун – крупное волкоподобное существо с тёмной шерстью. Падальщик. .

Турн развернулся и пошёл назад. За спиной раздался вой и лай мелких бродячих каарши, которые тоже пришли полакомиться.

Торай вздохнул, потряс головой и зевнул от усталости. Он отправился в дровяник, наложил полную тележку поленьев и насыпал в ведро крупного угля. Подвезя всё к заднему порогу, вставил нож в щель между досками, а сам набрал охапку дров и толкнул ногой дверь.

Моран ополаскивал посуду от насевшей за долгое время отсутствия хозяйской руки пыли, ведро и тряпка стояли в углу, пол, как и полки, и подоконники, блестел от чистоты и влаги. Ньин едва стоял на ногах, постоянно зевал, но не прекращал натирать чашки и кружки полотенцем.

– На сегодня достаточно, Моран, – снисходительно Турн, скинув дрова у камина и обтряхивая рубаху. – Отдохни, ты изрядно устал.

Моран поставил последние тарелки на полку, поднял громоздкий таз и выплеснул воду прямо за порог, отжал тряпки, развесил их на жердях во дворе, обмыл ведро и только потом уселся на скамью, положив руки на столешницу и упершись в них лбом. « Ты молодец », – мысленно похвалил Торай и начал разжигать огонь с помощью огненных камней и масла. Дерево в огне слабо затрещало, и лицо Турна озарил рыжеватый свет от пламени.

Торай занёс в дом ведро с углём и уложил самые большие камни в центр пламени. Затем вышел из дома, обошёл его кругом, расставляя цилиндрические кристаллы в нишах в фундаменте, активируя заклинанием – чтобы дом, окутанный силовым полем, быстрее согрелся.

– Вот теперь можно и вечерять, – сказал он довольно и вернулся в жилище.

Моран не откликнулся. Он так и сидел, положив голову на руки, и тихо сопел – от усталости заснул прямо за столом. Турн потрепал его за плечо, но тот даже не шелохнулся, только глубоко вздохнул. Торай Земли улыбнулся: впервые не приходится сидеть рядом и уговаривать ньина отдаться во власть снам. Его в последнее время мучили кошмары, и нужно было сидеть у окна до тех пор, пока он не закроет глаза и не начнёт ровно дышать.

Торай решил не будить Морана. Он аккуратно притянул его за плечи, откинул голову на себя и взял сонного парня на руки. О тишине можно не беспокоиться, сон так крепко окутал его разум, что хоть рушь стены, но глаза Моран не откроет.

Он уложил ньина на постель. Она уже была заправлена чистыми простынями. И когда Моран всё успел?

Турн аккуратно сложил рубаху и штаны на стуле рядом с постелью. Моран любит, чтобы всё было на своих местах и в этом он похож на Ифию. Кироса благоволила ему, а он внимал её советам и наставлениям. Никто не давал Морану забыть ану, хотя он никогда не ощущал её заботливых касаний, не слышал мелодичной речи.

Несмотря на то, что Морану скоро исполнится шестнадцать циклов, и он пройдёт ритуал помазания, Турн не хотел снова жениться. Вот уже четыре ритуала Дирлы пропустил, потому что не знал, как Моран отнесётся к новой иррам. Впервые Торай осознал, что чего-то боится, он – байсар, бесстрашный воин! Но сейчас – забота о ньине легла на плечи Турна, и он не собирался отдаляться от Морана брачным ритуалом и возможными детьми.

О ритуале помазания Турн старался вообще не думать. Одна мысль о том, что Моран может не очнуться, вызывала в груди волну непреодолимого ужаса. Снова придётся разжигать погребальный костёр и смотреть, как пламя пожирает тело дорогого арди. От этого Турн не сможет оправиться никогда. И на сей раз Киросе на сей раз придётсяубить его.

Кровать скрипнула, Торай Земли резко обернулся. Моран перевернулся на бок, плотнее укутавшись в одеяло. Он что-то пробормотал, а потом затих, вновь отдавшись на волю хозяину снов. Турн улыбнулся и вышел из комнаты в главное помещение. Сел за стол и вытянул ноги. Тут же наткнулся на что-то и распластался по скамье. Заглянув под неё, увидел, что Моран не разобрал свою дорожную сумку. Вытащив её, Турн принялся выкладывать содержимое на стол.