Лара Росса - Странница

– Просто воплощённое милосердие, – едва не проскрежетала зубами Илта.

Анголимо бросил взгляд на дочь и направился со шприцом к несчастной женщине. Как только он занёс инструмент над её рукой, за дверью послышался неясный звук и, спустя мгновение, она с грохотом распахнулась, и в камеру ворвался чёрный вихрь, разметавший всех, кто в ней находился, в разные стороны.

Когда мрак развеялся, посреди камеры стояла зловещего вида фигура, лицо которой скрывал капюшон, а в ладонях её разгорался чёрно-бардовый огонь. Движения незнакомца казались очень медленными: то ли страх сковал присутствующих, то ли магия. Его руки плавно расходились в стороны, в то время, как языки пламени тянулись друг к другу, сливаясь в единую полыхающую линию. К тому моменту, когда время для присутствующих, наконец потекло обычным образом, в руках у неизвестного оказался объятый жутким огнём посох. Он рывком поднял голову и капюшон пал с неё, открыв устрашающее лицо Даивы: его, обычно стального цвета, глаза полыхали таким же яростным чёрно-бардовым пламенем.

На мгновение время вновь замерло, и за эту долю секунды Даива успел заметить, как расширились зрачки у каждого, кто присутствовал в камере. Лишь истерзанная фигура пленницы оставалась недвижной. Он смотрел на мать и глаза его заполнялись мраком. Внезапно всё пришло в движение: смертоносным волчком закружил по тесному помещению разъярённый сын, заметался меж стен, пытаясь выстроить защиту, ошарашенный Вайвалар, бросился к дочери Анголимо.

Первым пострадал хранитель замка: жуткий посох оставил на его лице страшные ожоги вместо глаз. С криком он закрылся руками и осел на пол. Даива навис над профессором, но того прикрыла собой Илта:

– Даива, прошу тебя, не сейчас.

– Отойди от него, или я и тебя не пощажу.

Движение его посоха было молниеносным. Девушка вскрикнула и ухватилась за шею, но тут же удивлённо отняла руку: в её ладони лежал смертоносный шнур со всё ещё тлеющими концами.

Глаза Даивы недобро сверкнули:

– В следующий раз я не буду столь милостив. Отойди!

– Я прошу тебя! Ты не понимаешь! Я помогу тебе увести мать, только…

Она не успела договорить, как дверь в камеру с грохотом распахнулась, и в неё вошли трое: Даратар, Рандир и Хисэлен. Вращая посохом, Даива бросился на них, и это было его ошибкой: они тут же попытались обойти его со всех сторон, осыпая смертоносными молниями, которые он с трудом отбивал, продолжая вращать огненное оружие. Один из зарядов пролетел слишком близко к его лицу, на мгновение ослепив глаза, но этого оказалось достаточно, чтобы Рандиру удалось оглушить его. Даива потерял равновесие и покатился кубарем, пытаясь вскочить на ноги, но удар Даратара не позволил ему этого сделать. Глава Совета отшвырнул его к стене и обездвижил, сомкнув свои пальцы на его шее.

– Ты оказался глупее, чем я думал, – советник довольно ухмылялся.

– Прости, что разочаровал, – с трудом прохрипел Даива. – Постараюсь исправиться.

– Даратар! – вскричала Хисэлен, но её крик немного запоздал: в руку Даивы скользнул нож, и он тут же вонзил его в грудь Даратара.

Советник глухо ухнул и отпрянул в сторону, хватаясь за рукоять, торчащую из груди. К Даиве бросился Рандир, но тот мгновенно обратился в филина и налетел на Хисэлен, пытавшуюся произнести связывающее заклятье. Страшные когти хищной птицы впились ей в лицо. Она кричала, пытаясь оторвать от себя жуткие лапы, но Даива, удерживая её таким образом, поднялся к потолку и оттуда выронил свою жертву, неуклюже рухнувшую прямо на пыточное кресло.

Этого времени оказалось достаточно, чтобы Даратар успел извлечь из раны нож и произнёс заклятье, затягивающее её. Как только исчезла последняя капля крови на его одежде, он взмыл огромным коршуном, и под потолком завязалась страшная драка двух хищников. Пока раздавался жуткий клёкот и летели перья, Рандир что-то шептал, держа руку стиснутой в кулак, и как только разжал, то в сторону филина полетела светящаяся нить, мгновенно обвившаяся вокруг его лапы и потянувшая птицу вниз, обрушивая её на пол.

Когда Даива пришёл в себя, то обнаружил себя сидящим в пыточном кресле с туго стянутыми руками. Рандир навис над ним и злобно хохотнул ему в лицо:

– Это всё, на что ты способен?! Щенок!

Даратар подошёл к Анголимо:

– Теперь у тебя есть и мать и сын. Если через три дня не будет результатов, я сам препарирую тебя.

Внезапно раздавшийся крик обездвижил всех, кто находился в камере. Всеми забытая Инголма поднялась во весь рост. Её облик преобразился: волосы развевались, словно на ветру, потухшие некогда глаза сверкали яростным огнём, исходящим откуда-то изнутри и подсвечивающим всю её фигуру, придавая ей необъяснимое величие. Она раскинула руки в сторону, и с её пальцев заструился белый свет, обвивающий всех в камере, кроме Даивы, а он лишь заворожённо смотрел на мать, не в силах произнести и звука, пока она не заговорила первой:

– Беги. Уходи – я долго не удержу их!

– Мама! – каким-то чудом его руки оказались свободными, и он бросился к ней, но невидимая сила отшвырнула его к двери.

– У меня мало сил! Беги!

Даива отчаянно пытался подойти к матери, но это ему не удавалось:

– Я не уйду без тебя!

– Уйдёшь! – её голос звучал жёстко, если не сказать жестоко. – Иначе, мы оба погибнем! Я не дамся им больше живой и тебя не отдам! Беги! Мои силы на исходе, – последние слова она произнесла со вселенской усталостью в голосе.

– Мама, – тихо шептал он, и слёзы струились по щекам. – Мама…

– Уходи, прошу тебя. Найди айрахонов.

– Что?

– Я люблю тебя.

Даива снова рванулся к матери, но его вышвырнуло из камеры, и дверь захлопнулась. С остервенением он набросился на дверь. Сквозь замочную скважину сверкнула яркая вспышка света, и тут же всё погасло, а через секунду он услышал голос Даратара приказывавший догнать беглеца. За дверью началась возня, но он продолжал всё ещё стоять, отказываясь верить, что больше никогда не увидит свою мать. В голове пульсировала одна мысль: «Это я убил её».

Казалось, дверь открывалась целую вечность, а когда, наконец, распахнулась, в проём, издав жуткий крик, влетела огромная тень, накрывшая собой тело Инголмы, после чего они оба исчезли.

Даратар бросился к тому месту, где ещё мгновение назад лежали останки их пленницы, опустился на колено и ударил рукой в пол, произнеся:

– Альшэн Ауса!

В тот же миг из камеры вылетел сгусток мглы.

Серая птицеобразная тень медленно парила над пропастью, отделявшей замок от скалы с пещерой-порталом. Когда до скальной площадки оставалось совсем немного, появилась ещё одна огромная тень, чёрной тучей упавшая сверху и на мгновение они слились воедино. Раздался крик боли и, глухо ударяясь о скалы, вниз полетели два тела, одно из которых рухнуло на торчавший из скалы выступ, безжизненно повиснув на нём. Второе тело исчезло в бездонном провале.