Юрий Чернявский - Сказка №3. Перекресток имени Бабы-яги

– Лесник? Ну да, – подтвердил Ленарис, – пожалуй, я неплохой лесник. У меня и табельное оружие есть. Он достал из кармана, завернутый в бархатную тряпочку блестящий кастет. Кастет он одел на руку, протер его тряпочкой и тряпочку спрятал в карман. После этого воздел в ночное небо указующий перст и произнес: – Согласно конкретному устному распоряжению широко известного профессора от психиатрии доктора Хихишмана, приказываю всем отправляться в сельский клуб на встречу, посвященную годовщине дня рождения выдающегося поэта А. С. Пушкина. И впредь, как и завещал профессор, не пропускайте прием таблеток.

С поляны зашипели и стали угрожающе приближаться.

– Братья мои!… – начал было вещать плюгавый гуру, но мысль свою закончить не успел. Ленарис подскочил к нему и нанес размашистый удар кастетом в район лысой головы. Над ночной поляной разнесся характерный звук отламывающегося от черепной коробки позвонка. Резким движением Ленарис задрал голову вожака. В мертвых, распахнутых до предела глазах сатаниста, заплясали отблески костра. Сборище шарахнулось, зашепталось, кто—то из женщин отрывисто вскрикнул.

– Срубил в легкую, – констатировал Ленарис. – Хотели жертву? Ну вот вам и здрасти. Поди сюда, сыночка, – обратился он к ближайшему от него размалеванному подростку, – он вам кто вообще?

– Это учитель, то есть наставник, ну, – заблеял, ошарашенный видом смерти адепт, – ну, в него сам Маннон вселился…

– Ты думаешь, Маммона?… – Ленарис скептически повертел в руках голову вновь преставившегося. – А по—моему, малыш, ты ошибаешься. В такое говно ни один уважающий себя демон не вселится, разве что совсем уж опущенный.

После этого он подошел к костру, демонстративно расстегнул штаны и, широко расставив ноги, долго, явно растягивая удовольствие от процесса, отливал в костер.

– Божья роса, – констатировал он, закончив свое важное дело. Развел руки в стороны, и даже не потрудившись застегнуться, изрек. – На этом торжественное собрание неудачников объявляется закрытым!… Кыш мыши!!!

С этими словами он подбежал к трупу и, подняв его одним рывком над головой, с нечеловеческой силой забросил прямо в центр толпы «сатанистов». Началась паника, беготня и шуршание потревоженных кустов. Через минуту на поляне остались только Ленарис, Кот и труп лунатика. Ленарис осмотрелся и удовлетворенно сказал: – Ну вот, сделали благое дело.

– Слушай, Ленарис, – сказал Кот, – я больше наводчиком не буду. Стремно это, – добавил он, выпутываясь из веревки.

– Да брось, где твое чувство прекрасного. Пойдем лучше выпьем, я угощаю. Ну, согласись же, ярко я этих клоунов рванул, а?

– «Ярко», – передразнил Кот. – Не вздумай маме проболтаться – кастрирует обоих без наркоза. И чего ты вообще на этих малохольных взъелся? Ну, чудят себе и чудят, не больше, чем остальные «верующие».

– Да плевать мне на них на всех, хоть сатанисты, хоть хрякуисты – один хрен. Без разницы, кто и как свое асоциальное поведение пытается мотивировать. Сами подставились. Хотели хоррора в ночном лесу, вот я и добавил пару ярких красок в их унылую постановку, – и, подумав, добавил. – А все—таки я неплохой режиссер…

О ночном происшествии, Сане, разумеется, все стало известно .

– Ну ладно у Ленариса нет инстинкта самосохранения, – на утро отчитывала она Кота, – но ты—то куда лезешь! Ты что, – бессмертный?!

– Ну, мам! – притворно захныкал Кот.

– Всё! Две недели домашнего ареста, будешь сидеть учить китайский язык.

– Да, – плаксиво отозвался Кот, – специально так сделала. Я спрошу зачем мне китайский язык, а ты, такая, скажешь: « – Вот видишь, по отсидке вопросов не возникло…».

– Ладно, – смягчилась Сана, – за сообразительность срок сокращается до одной недели, – и стукнула ладонью по столу, как судья молоточком по оглашению приговора.

Кот хмыкнул и вполголоса выругался по-китайски.

Послушайте!

Ведь, если звезды зажигают, значит они когда—то потухли?

З—н Маяковского—Ленариса

Они сидели на самом краю обрыва и смотрели на проплывающие под ними облака.

– Вот здесь, пожалуй, всё и началось, – сказал М. Мир.

– Да, я помню, – отозвался Ленарис и кинул вниз камешек. – Я даже помогал тогда строить стену для защиты от одуревших лемурианцев.

– Да, веселые были времена. Мутные, но не подлые. Вообще—то началось всё несколько раньше. Когда я нашел тебя вооон на том уступе, – он, в свою очередь, тоже кинул камешек в сторону выступающего узкого карниза. – Ты там валялся в собственном соку в позе бегущего египтянина.

– А, ты об этом. Смутно припоминаю, если честно. Я тогда слегка потерялся во времени.

– Это точно. А помнишь, как северяне ни в какую не хотели с полюса расселяться? Вы тогда еще придумали у них солнечный генератор стащить, чтобы зашевелились?

– У Ярика—то? Конечно, помню! Его общинники тогда солнечный свет пытались на руках в дома занести, чтоб потеплело. Юмористы. Так он им принцип работы генератора объяснить и не смог.

– Да, было дело… Ну что ж, – сменил тему М. Мир, – твоя команда почти готова. Пора бы тебе с ней познакомиться.

– Где они сейчас?

– На тренировочной базе. Вот они, смотри, – он протянул Ленарису фотографии. – Думаю, правильно было бы сначала понаблюдать. Поедешь под видом проверяющего, что скажешь?

– Проверяющий – это хорошо, – Ленарис задумчиво разглядывал фото. – С виду обычные такие себе. Скажи, а с чего вы взяли, что они подойдут?

– Ошибаешься, они, как раз—таки, необычные. Вот эти двое, – он показал на фото, – взяты из нужной локации, но они не были людьми в прошлой своей жизни.

– То есть, как?!

– Кот и муравей.

– Отбери у ваших лабораторных ботанов гашиш и отдай лучше мне – больше пользы будет.

– Не горячись. Логика в этом есть. Если они уже были прописаны в программе, их должны распознать, как не представляющие угрозу объекты, – просто, как часть текстуры, ноды или что—то вроде того. Но в этой жизни «души» муравья и кота скрыты другой оболочкой, они в образе людей. Мы не безосновательно полагаем, что таким образом удастся обойти их защиту. Во всяком случае, шансы высоки.

– Ясно. Но гаш все—таки отбери… Ты только посмотри, какой взгляд, – сказал он, показывая на фото, – таким взглядом ноги брить можно.

– Это Влад. Поверь мне, если бы у муравьев были глаза, в нашем понимании, – они выглядели бы именно так.

– А этот рыжий, стало быть, кот?

– Да. Антон Пухов.

– Пушком, что—ли звали, в прошлой жизни? – хмыкнул Ленарис.

– Повелся… Специально так назвали, по приколу, чтобы спрашивали, – улыбнулся в ответ М. Мир.

– Какой же яд вы там у себя курите, – позавидовал Ленарис. – А с ней что не так? – показал он на фото блондинки.