Юрий Чернявский - Сказка №3. Перекресток имени Бабы-яги

– Да ладно! А ты меня научишь? – глаза Саны вспыхнули ярким фиолетовым пламенем.

«Ого, – осторожно подумал Ленарис, – прямо Нефертити. Кстати, меня без всякой настройки почему—то слышит…». А вслух сказал: – Да без проблем, с чего начнем?

– С него, – с уверенностью сказала Сана и показала пальцем на дверь ванной. – Будет знать, блохастый, как блАндинкой меня обзывать.

– Но ты ведь и есть блондинка.

– Издеваешься? – Сана подозрительно посмотрела на него.

– Нет, ну я в смысле цвета волос.

– А вот он издевается, а сам рыжий. И кстати, – вспомнила Сана, – ты почему свой возраст скрываешь, стесняешься, что ли?

– Просто не хочу никого шокировать своей антикварной ценностью.

Сана подошла к нему так близко, что Ленарис почувствовал себя неловко, чего с ним не случалось уже много—много лет.

«‒ Странно, – подумал он в замешательстве, – на меня, в принципе действовать так не должно… Или дело не в феромонах? Тут он спохватился и взглянул в ее хитрые глаза: – Неужели опять услышала?…».

– Держи, – Сана протянула ему чашку с чаем, сделала шаг назад и добавила, – когда—нибудь сам расскажешь, насколько ты древний, если захочешь. Да, кстати, я так и не спросила, зачем ты, собственно, пришел. Расскажешь?

– Теперь будем работать вместе. И я вас буду обучать, – ты не против?

– Смотря чему обучать…

– Ну, я могу рассказать очень много разных историй.

– А от твоих историй потом стыдно будет?

– Даже не сомневайся.

– Ну, тогда, договорились.

В это время из ванной снова донесся рев водопада и крик Пухова: – А вам слабо?! – Бог знает, чем он там занимался.

Альберта били четверо. И были это не вертухаи, а сборная таких же сидельцев, как и он, только белых. В состав этой сборной входили три американца и англичанин.

– А что это вы тут делаете? – поинтересовался Ленарис, подошедший на звук драки.

– Проходи земляк, не твоего здесь ума дело, – ответил мрачно один из заключенных, не переставая пинать ногой лежащего Альберта.

– Господа! – ответил Ленарис. – Я объявляю вас мудаками. – Он достал из кармана, запрещенный режимом, кастет, завернутый в бархатную тряпочку. Кастет он надел на руку, протер его тряпочкой и тряпочку спрятал в карман. После этого он провел ровно четыре удара, по количеству своих соперников. Три американца и англичанин упали и перестали шевелиться. Потом Ленарис проделал все манипуляции с кастетом и бархатной тряпочкой в обратном порядке.

– Живой? – спросил он Альберта.

– Еще живой, – он с трудом сел. – Расисты вонючие…

– И много тут таких?

– Хватает…

– Это хорошо, – сказал Ленарис и добавил не понятную фразу. – Расизм мне нравится, расистов презираю. Пойдем к умывальнику.

Пока Альберт отмывался и пытался прийти в себя, Ленарис лежал на спине и мечтательно разглядывал проплывающие в небе облака. При этом он вполголоса что—то пел. Альберт прислушался.

« – Увидишь этого клоуна – возьми и убей. Хватит ему своей рожей пугать детей, – напевал Ленарис на непонятном Альберту языке. – Если тебе нравится мужикам нравиться, – это еще не значит, что ты красавица…».

– Это на каком языке? – поинтересовался Альберт, дослушав странную песню до конца.

– На русском. Ты часто задумываешься о будущем? Я – нет…

– Бывает. И о чем эта песня?

Ленарис перевел.

– Что—то не очень дошло… Много слов похожих.

– Русский язык богаче красками, чем твой родной диалект. Те, кто не разбирается в тонкостях русского языка, в частности, частенько путают понятия «зачем» и «почему». Например, зачем ты жрешь живых тараканов, в принципе понятно, а вот почему ты такой идиот, сможет объяснить, пожалуй, только квалифицированный психиатр. Или вот еще хороший вопрос от щетинистого дядьки блондинистой шлюхе:» – Зачэм ты мэня болше нэ любыш?». И действительно – зачэм, когда отношения развиваются так гармонично, что уже почти договорились о цене… Но оставим лирику тестостероновому дядьке, попробуем оперировать только голыми фактами. О чем это я? А, да, – о будущем. Не нужно верить, что люди живут будущим. Максимум – настоящим. Не стоит путать несостоятельные надежды и память души. Знаешь, если бы широкой половозрелой публике представилась возможность путешествий во времени, – почти все первым делом, метнулись бы в прошлое, проверено, даже не сомневайся. Плевать, кто там будет президентом Земли через тысячу лет и как прекрасен вблизи закат на Марсе. Главное – это вернуться в тот момент, когда споткнулся и выронил из рук свою жизнь, чтобы посмотреть себе под ноги и больше уже… – Ленарис замолчал и задумчиво потер пальцами старый шрам на лбу. Что же еще делать в такие минуты, как не замолчать, вспоминая Тот Самый момент, особенно, когда твой мозг ставит изощренные блоки на пути к памяти.

– Вот смотрю я, – решился спросить Альберт, – и, что—то не могу понять, а кто ты, по национальности, бельгиец?

– Я? – отвлекся от своих мыслей Ленарис. – Да, пожалуй, я был бы неплохим бельгийцем. Вообще—то, вряд ли к моей расе применимо понятие национальность, но сейчас я гражданин Земли – это точно. Так что мы с тобой теперь земляки, братан, не сомневайся. И кстати, в виде исключения, в недалекое будущее, пожалуй, всё же стоит метнуться, например, чтобы узнать счет в завтрашнем матче. Как думаешь? А еще, в связи с возможным перемещением во времени, мне очень нравятся вопросы о конце света.

– Ну, и когда же конец света?

– Понятия не имею. Какая разница?

– Это и есть твой ответ?

– Ну да. И чем плох? По—моему, самый грамотный из всех возможных ответов, – сказал Ленарис и добавил. – Я не знаю, точно ли красота спасет мир, но попробует спасти – это точно. Да… А все—таки, я неплохой философ…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.