Михаил Лекс - Волшебники. Начало. Книга 2. Роман-сказка о будущем и прошлом нашей планеты

– Будет тебе, Житковский, и светлое, и радостное, – сказал Аф Фабр. – Почему тебе, а впрочем и не только тебе, а и почти всем людям на планете, для того чтобы почувствовать восторг, ликование, ощутить приближение чего-то волшебного, интересного и так далее, нужно обязательно что-то экстремальное? Жил ты, Житковский, ну как самый настоящий крокодил. И тебе никто был не интересен, и сам ты мало кому был симпатичен и нужен. Но не это тебя беспокоило. И вообще тебя ничего не беспокоило. А только таил ты в себе злобу по отношению ко всем людям и ненависть. Вот смотри, Житковский, тебе сейчас пятьдесят три года. Казалось бы – всё только начинается. Ведь многое уже пройдено, многое понято. Какое-никакое завоёвано положение. Ведь и квартира у тебя есть, и машина есть. Дачу вон собирался покупать. Почему же тогда, объясни, Житковский, ты оставался крокодилом?

– Почему крокодилом оставался? – усмехнулся Житковский. – А сами не догадываетесь?

– Нет, почему, догадываюсь, – Аф Фабр остановился и посмотрел на Житковского. – Но охота мне тебя послушать. Интересно мне не то, что в действительности заставляет тебя быть крокодилом, а то мне интересно, что ты об этом думаешь.

– Вы уверены, что мои мысли об этом к действительности не имеют никакого отношения? – спросил Житковский.

– А это я пока не знаю, – сказал Аф Фабр. – Поэтому и хочу тебя послушать.

– Устал я, – сказал Житковский. – Может, передохнём?

– Некогда отдыхать, – сказал Аф Фабр и снова помчался вверх. – Успеешь ещё отдохнуть. Ещё столько наотдыхаешься, что устанешь отдыхать. Лучше говори, почему крокодилом остаёшься?

Глава четырнадцатая

– Вас интересует, почему я крокодилом остаюсь? – спросил Житковский. – Да-а. Это Вы верно подметили, и что крокодилом, и что остаюсь. Верно подметили. Но мне странно, что Вас интересует этот вопрос.

– Странно? Чего же здесь странного? – спросил Аф Фабр, оглядываясь назад и с усмешкой глядя на пыхтящего позади Житковского.

– Странно то, господин Волшебник, что производите Вы впечатление далеко не глупого человека. Более того, говоря с Вами, понимаешь, что имеешь дело не только с умным человеком, но и опасным.

– Опасным? – удивился Аф Фабр. – Это интересно.

– Опасным, опасным. И Вы напрасно делаете вид, что удивлены, – сказал Житковский, по-видимому уже привыкший разговаривать на ходу. Скорее всего у него открылось второе дыхание. – Когда Вы говорите, то Вас понимаешь с полуслова. Это редкое качество.

– Редкое качество? Оно редким считается на Вашем заводе? Что же здесь такого редкого, когда один человек говорит, а другой его понимает? Всё это, друг ты мой Житковский, никакая не редкость. Именно так всё и должно быть, – сказал Аф Фабр.

– Это Вам так кажется, господин Волшебник, что именно так и должно быть, – сказал Житковский. – В действительности, всё прямо противоположно.

– Вы в этом уверены? – спросил Аф Фабр.

– Абсолютно. Человек, я говорю о любом человеке, а не только с нашего завода, может говорить, и говорит, как правило, что угодно, только не то, что думает на самом деле. А потому его и не понять. Но делаешь вид, что понимаешь, поскольку то, что непонятно, домысливаешь, – сказал Житковский. – Это похоже на ситуацию, когда читаешь и наталкиваешься на слово, смысл которого тебе не понятен. И нет, чтобы в словарь-то заглянуть и прояснить это слово, куда там… Просто берёшь и домысливаешь это слово сам. Вкладываешь в него понятие, какое тебе более подходит.

– Ну и к чему всё это сказано? – спросил Аф Фабр.

– А к тому, что Вы первый человек, который в разговоре со мной говорит именно то, что думает, – сказал Житковский.

– Ну, допустим, а какое это имеет отношение к вопросу, который я задал? – спросил Аф Фабр.

– Это Вы про крокодила? – спросил Житковский.

– Про него, – ответил Аф Фабр. – Почему крокодилом остаёшься, Житковский?

– А разве можно не быть крокодилом? – сказал Житковский. – Какой человек может себе позволить быть на этой планете не крокодилом? Я таковых не встречал. Нет, конечно, вполне возможно, что Вы, как Волшебник, и являете собой некое исключение из этого правила. Но большинство на планете – не Волшебники. Вот Вам сколько лет?

– Вы, Житковский, странно ведёте беседу, – сказал Аф Фабр. – Перескакиваете с одного на другое, я не успеваю следить за ходом Вашей мысли.

– Это всё по той причине, что я говорю не то, что думаю, – сказал Житковский.

– Так говорите же то, что думаете, – сказал Аф Фабр. – Кто же Вам мешает? Чего проще-то? Ведь намного сложнее говорить всякий вздор. Разве нет?

– А привычка? А воспитание? – сказал Житковский. – Вы, господин Волшебник, не забывайте то, в каком обществе мы родились, в какой стране, на какой планете и какие родители нас воспитали.

– Ну и, – спросил Аф Фабр, – в какой же стране, семье и планете мы родились?

– В испорченной, – отвечал Житковский. – А раз так, то всё, что нам остаётся, так это заниматься починкой самих себя. Я с самого рождения был обречён. Нет, родился-то я нормальным, другое дело, что то место, где я родился, было испорченным. Следовательно, при всём желании, я не мог получиться нормальным человеком, не испорченным. Я вынужден был подстраивать себя под эту испорченность. Вынужден был формировать себя не так, как надо, а как того требовало испорченная среда. И становление меня крокодилом – естественный процесс. Более того, господин Волшебник, мне кажется, что Ваши усилия в отношении меня, в плане воспитания из меня Волшебника, ой как напрасны.

– Это почему? – спросил Аф Фабр, снова остановившись и с интересом поглядев на Житковского.

– Да есть такое мнение, господин Волшебник, что каждый человек на планете является не тем, кем хочет быть, а тем, кем должен быть. А правильнее сказать, что каждый человек является тем, кто он есть. Вот Вы – Волшебник. Вы Волшебник по сути. Мне, конечно, сейчас не совсем понятно, что именно значит это самое – быть Волшебником. Но раз Вы так назвались сами, то и я Вас так называю. И Ваш путь, Ваш индивидуальный путь, начиная с Вашего появления и до сегодняшнего дня – это путь Волшебника. Вы говорили о каких-то Философах? Ну так вот, и у них есть свой путь, какой они воплощают.

– А Ваш путь какой? – спросил Аф Фабр.

– Честно говоря, я ещё не определился, – сказал Житковский. – Мне кажется, что мой путь – путь политика. Меня очень привлекает именно политика.

– Так Вы – Вампир? – спросил Аф Фабр.

– Почему Вампир? А, Вы так называете политиков, скорее всего? В общем-то, сравнение верное. Ну, можете считать меня Вампиром, – согласился Житковский.

– Всё, Житковский, пришли. Сто второй этаж, – сказал Аф Фабр.

– Так быстро? – удивился Житковский. – А я и не заметил. Как за разговором-то быстро время летит.