Михаил Лекс - Волшебники. Начало. Книга 2. Роман-сказка о будущем и прошлом нашей планеты

– Замечательное предложение, – воскликнул адмирал Шкуро. – Александр Сергеевич, Вы – гений. Дайте я Вам пожму руку. Вот умеете Вы понимать людей. Завтракать, друзья, все идём завтракать и без каких-либо возражений.

– А нам что делать? – спросил Михаил. – Мы не хотим завтракать.

– Идите в Таврический сад, – посоветовал Лютый. – Погода сейчас замечательная, парк открыт. Походите, подышите свежим воздухом, подумайте. Там очень хорошо думать именно с утра, когда народу немного. Говорят, там скоро будет очень весело. Волшебники собираются именно там провести ежегодный конкурс религий. Наверное, вы даже сможете принять в нём участие. Почему, нет? Попробуйте. Испытайте свои силы. Вдруг, займёте первое место. Тогда на целый год Бог будет на вашей стороне.

– Подышать свежим воздухом – это Вы здорово придумали, – с сарказмом сказал Михаил. – Принять участие в конкурсе религий и заручиться на целый год поддержкой современного Бога? И это звучит весело. Ну да ничего не поделаешь. Воспримем и это, как шутку дня.

– Им доставляет удовольствие над нами издеваться, – сказал Гавриил. – Конкурс религий, я так понимаю, – это тоже одна из их шуток.

Оба серафима встали и вышли из камеры №64. Они действительно ещё не понимали, что оказались в далёком будущем, в котором даже Бог уже не тот, каким был раньше и который на многое смотрит иначе, и во многом изменил свои взгляды. Они просто пошли гулять в Таврический сад, благо погода была замечательная и парк открыт. За ними из камеры №64 вышли и все остальные. Что удивительно, Волшебники, как и все, покинули камеру №64 через дверь. Чудеса…

Глава вторая

Главные люди планеты шли по Литейному проспекту, все вместе, взявшись за руки. Со стороны они напоминали выпускников школы, которые гуляют по городу, счастливые, что навсегда покончили со своим кошмарным прошлым, и пылающие любовной страстью к своему, как они думают, светлому будущему. Аф Фабр шёл вместе в Великим Ко, Жир Тураном и Ил Луиримом. А чуть позади шли Гор Дэл, Лютый и его заместитель, Гаврилов и Шкуро. Остальные заключенные разбрелись в другом направлении, кто куда.

– А кто, собственно, такие, эти самые серафимы? – спросил президент у адмирала Шкуро, когда они выходили на улицу.

– Серафимы-то? А кто их знает, кто они? – об этом лучше будет спросить у Волшебников. Господин главный Волшебник, – окликнул Шкуро главного Волшебника. – Кто такие серафимы? Из какой они сказки?

– Серафимы-то? Ну как Вам сказать. Они – не из сказки. Они – из религии далёкого прошлого. В том далёком прошлом на Земле правили несколько Богов. Серафимы – это самые могущественные воины одного из правящих Богов. Тогда ещё не проводились конкурсы религий и всё решалось простым кровопролитием. Серафимы – это ангелы такие. Только самые главные, – ответил Великий Ко. – Их, ангелов, девять чинов. А серафимы – высший ангельский чин.

– А в чём заключается их превосходство над другими? – спросил президент.

– Превосходство-то в чём заключается? Ну, в первую очередь в том, что они, серафимы, значит, ближе всех к своему Богу на духовном уровне.

– А в остальном? – спросил президент.

– А всё остальное вытекает уже из этого главного, – ответил Великий Ко. – Ведь быть ближе всех к своему Господу на духовном уровне – это уже многое значит. Например, это говорит о некоторых личных способностях, заслугах и прочем, что позволило занять такое высочайшее положение.

– Как интересно, – заметил уже сам для себя президент. – Девять ангельских чинов. А девятый ближе всех к Господу. Замечательно. Двести пятьдесят миллионов лет назад люди были не столь уж глупы. Так Вы говорите, что все вопросы решали не конкурсами, а… простым кровопролитием? Как это… мудро! Гайдар Тимурович, а что если и нам у себя ввести нечто подобное. Придумаем девять чинов и распределим по ним всю нашу команду. Дадим им какие-нибудь названия и пусть выслуживаются. Наградой за выслугу будет непосредственная близость ко мне не только на духовном уровне, но и на физическом. Как Вам моя идея? Я, правда, внёс в неё некоторые изменения, но так ведь прошло столько лет. Наверное, двести пятьдесят миллионов лет не прошли даром и человек многому научился за это время. А?

– Идея, господин президент, глупее не придумаешь, – ответил Шкуро.

– Это почему ещё? – обиделся президент. – Им, значит, можно, а мне нет? Или Вы полагаете, что глупость возможна и в окружении Господа, пусть даже и далёкого прошлого?

– Сравнили тоже: Вы и Господь, – сказал Шкуро. – Вы – кто? Вы – не более, чем кусок дерьма, господин президент, в сравнении с Господом, пускай даже и далёкого прошлого. Это что, ради Вас мы должны пупы свои надрывать, дабы Вас непосредственно лицезреть? Опомнитесь, президент. Быть непосредственно с Богом – это безусловное счастье и радость. Что же касаемо того, чтобы быть непосредственно рядом с Вами, то это более схоже с пыткой. Так что, господин президент, этот фокус у Вас не получится.

– Интересно Вы рассуждаете, Гайдар Тимурович, – сказал президент. – И давно Вы так думать стали? Почему только сейчас я узнаю от Вас, что Вы меня с дерьмом сравниваете?

– Я не Вас с дерьмом сравниваю, – ответил Шкуро. – Я говорю о степени Вашего с Богом отличия. Это в сравнении с ним, Вы – не более, чем дерьмо. Но, возможно, что здесь я несколько резко выразился, но это только по той причине, чтобы остановить Вашу фантазию, ввести в своей системе подобного рода иерархию.

– Гайдар Тимурович прав, – вмешался в разговор Лютый. – Вы извините, что я вмешиваюсь, но, став случайным слушателем, а следовательно, свидетелем вашей беседы, не могу не вмешаться. Вы, господин президент, не стройте больших иллюзий на свой счёт. Тот факт, что станочник Житковский устроил весь этот спектакль с Вашими фотографиями, ещё ни о чём не говорит. И тот факт, что Ваши портреты продаются по всему государству, ещё не означает безусловную любовь к Вам со стороны граждан страны нашей.

– Я не знаю ни о каком Житковском, – сказал президент. -Что до моих изображений: портретов и фотографий, то это исключительно по желанию самих граждан. Ведь так, Гайдар Тимурович? Вы же мне сами говорили, что народ жаждет видеть своего лидера постоянно? Ведь так?

– Нет! Не так всё, – ответил Шкуро.

– Как, не так? – спросил президент и казалось, что ещё немного и он заплачет. – А как же тогда?

– Да никому Вы не интересны, господин президент, – отвечал Шкуро. – Вы даже жене своей уже не интересны. И дети Ваши Вас уже видеть не хотят, поэтому и отпросились за границу, дабы быть от Вас подальше. И в самом деле, господин президент, ну Вы же взрослый человек, Вам же скоро уже… сколько лет-то! Ну неужели Вы сами не можете понять, что смешны? Неужели Вы сами не осознаёте всю глупость данного положения?