Михаил Лекс - Волшебники. Начало. Книга 2. Роман-сказка о будущем и прошлом нашей планеты

– Но с чего Вы взяли, что мы не поймём? – спросил Ил Луирим.

– Запомните, главный Финансист, что люди, которые питаются исключительно макаронами и манной кашей, не способны думать, – сказал Шкуро. – Мозг людей, которые скучно едят, в принципе не работает. Ему незачем работать. Он атрофируется по причине своей бесполезности. Вы – безмозглые, друзья мои. И нечего на меня так смотреть. А Вы, господин Великий Ко, самый безмозглый. Ну о чём мечты Ваши? О чём Вы заботитесь? Кого воспитываете? Вы лишаете человека самого главного в жизни. Вы лишаете его удовольствия от разнообразного насыщения.

– Это всё замечательно, Гайдар Тимурович, – сказал президент, – и про атрофированные мозги и про удовольствие от насыщения. И я в чём-то, не во всём, но в некотором, с Вами согласен. Но я, как глава этого государства, всё же не рекомендовал бы Вам бежать. Если уж действительно так получилось, и мы оказались в тюрьме, то давайте этим пользоваться. Разве Вам самому не охота побывать обвиняемым на собственном суде, где Вы же сами и выступаете главным обвинителем?

– Вот Вы не поверите, господин президент, но мне не интересно, – сказал Шкуро. – Ну нисколечко не интересно быть обвинителем самого себя на своём собственном суде. Вам интересно? Ну и замечательно. Наслаждайтесь. А мне позвольте быть зрителем. Я никогда не претендовал на то, чтобы играть в любительских спектаклях, а именно так, и никак иначе, я только и могу определять всё то, что сейчас с нами происходит. Фарс, господин президент, грубый фарс. Это пошлость. И мне противно и самому в этом участвовать и видеть Вас действующим лицом этого фарса, этого водевиля.

– Фарс и пошлость, адмирал, – это сожрать жареного страуса, – сказал Ил Луирим. – И я уверен, что если бы не предварительная уха и поросёнок, то Вы и кенгуру, зажаренного на костре, сожрали бы. Я про Вас много могу рассказать, адмирал.

– Что это Вы можете обо мне рассказать? – спросил Шкуро. – Вас смутило то, как я ел? Или Вам не понравилось, что я ел? Так вот замечу, что, может быть, мои вкусы и несколько утрированы и всё это чрезмерно и всё это гротеск, однако я, в отличие от Вас, не лицемерю.

– Причём здесь это? – спросил Ил Луирим.

– А при том, – сказал Шкуро. – Вы вот обратили внимание на то, как и что я предпочитаю в еде, и Вам не понравились мои предпочтения. А не приходило ли Вам в голову, господин главный Финансист, что мои предпочтения в еде и моё отношение к еде по сути представляет из себя то же самое, что и Ваши? Только мои предпочтения выражены в гастрономическом образе, а Ваши – в несколько ином образе. И тот жареный страус, что был мною съеден, есть то же самое, что Ваши иные поступки на поприще своей деятельности в области финансирования. Но я Вас этим не попрекаю. Вы же, напротив, мало того, что недовольны, но и всячески это демонстрируете. Я Вам не мешаю Вашего страуса кушать? Нет! Не мешаю! Ну и Вы мне не мешайте. Вы, господин главный Финансист, кушайте своих страусов и своих кенгуру, господа Волшебники своими пусть довольствуются, Александр Сергеевич – своими, господа Дэл и Туран – своими. Ешьте своих страусов и не делайте вид, что Ваш страус менее безобразен нежели тот, что съеден мною. И помните, что вы такие же едоки, как и я. Только я проще и честнее вас. Я – на виду, и моих страусов видят все, и всем понятны мои извращения. Ваши же извращения, ваши страусы, не так заметны, и это вас спасает. Но я бы на вашем месте очень сильно этим бы не обольщался. И у ваших страусов есть кости, которыми вы запросто можете подавиться.

– Интересно, а какой страус у Великого Ко? – спросил Жир Туран.

– Путешествие во времени – вот его страус, – ответил Шкуро. – И это извращение ничуть не меньше моего.

– А у господина Аф Фабра?

– Господин Аф любит страуса под названием «прохождение сквозь стенки», – сказал Шкуро.

За разговором и не заметили, как пришли в камеру №64.

Глава восьмая

Лютый, Аф Фабр, Великий Ко, Жир Туран, Ил Луирим, Гор Дэл и Шкуро вошли в камеру и увидели, что в камере никого, кроме них, нет.

– А остальные оказались умнее нас, – заметил Жир Туран.

– Может, ещё вернутся… – не то спросил, не то сказал Гор Дэл.

– Ну-ну. Вернутся. Ага. Как же, дожидайтесь. Не все же такие сознательные, как Вы, господин главный Чиновник, – сказал Шкуро.

– Может, Вы теперь нам расскажете историю про станочника Житковского? – обратился президент к Шкуро, после того как вернулись в камеру и улеглись на свои места.

– А надо ли, господин президент? – спросил Шкуро. – История эта грустная.

– Вы сами предлагали, я не настаивал, – сказал президент. – А то, что она грустная, в том беды большой нет. Наверное, она поучительная? Я люблю поучительные истории. Когда я был молодым, когда делал только первые самостоятельные шаги в жизни, то очень любил всё поучительное. Я даже книги читал только поучительные. Вот вы не поверите, господа, – обратился президент уже ко всем в камере, – но никаких книг не читал, кроме поучительных.

– Что Вы называете поучительными книгами? – спросил Лютый у президента.

– Поучительные книги – это те, которые в своём названии отвечают на вопрос «как?» – ответил президент. – Как стать умным. Как стать богатым. Как добиться счастья. И так далее. Очень хотел быть… – президент задумался, – не счастливым, нет, господа, но хотел многого добиться. Не знал, правда, как этого много добиться. Книжки поэтому и читал умные.

– Господа, я предлагаю послушать Александра Сергеевича о его путешествии во времени, – предложил Гор Дэл, – история Житковского не столь интересна и мы все её знаем, а вот про путешествие Александра Сергеевича действительно хочется узнать.

– Нет, господа, – сказал президент. – Так не пойдёт, вы мне, можно сказать, в лицо тыкали этим Житковским, а теперь выясняется, что все про него знают, а я – нет. Так не пойдёт. Вот сперва про Житковского, а затем я с удовольствием послушаю сказки Александра Сергеевича об его встрече с людоедом.

– С кем? – спросил Ил Луирим.

– С Иосифом Сталиным. С людоедом, – сказал президент. – Помните, лет пять назад вышла книга о диктаторах. Название её я запомнил: «Людоеды». Там есть главы и о Сталине.

– Президент прав, – сказал Великий Ко. – О путешествии во времени мы послушаем после того, как вернуться серафимы. Они ведь тоже заинтересовались этой проблемой. А пока пусть адмирал рассказывает про Житковского.

– Даже не знаю, с чего начать, – сказал Шкуро. – История-то та дошла до меня через пятые руки. На допросах заключенные мне передавали её с чужих слов. Одни говорили одно, а другие противоположное.

– Господа, – обратился ко всем Аф Фабр, – А не пригласить ли нам сюда самого Житковского? Пусть он сам нам всё и расскажет. А? Как вы на это смотрите?