Михаил Лекс - Волшебники. Начало. Книга 2. Роман-сказка о будущем и прошлом нашей планеты

В это время в камеру вошли серафимы.

– Мы не опоздали? – спросил Михаил.

– Нет. Как раз вовремя, – отвечал Жир Туран. – Господа Волшебники только собрались нам свои фокусы показывать.

– Кстати, о фокусах, – вмешался в разговор Шкуро. – А я хотел спросить, господа серафимы, как на всё это безобразие смотрят высшие сферы прошлых времен?

– Кого Вы называете высшими сферами прошлых времен и что за безобразия Вы имеете ввиду? – спросил Гавриил.

– Безобразиями я называю то, что вытворяют Волшебники. Все эти их путешествия во времени, воскрешение мёртвых, хождение через стенки и тому подобное. А высшие сферы прошлого – это вы, ангелы и Господь ваш.

– Ну, что касается Господа нашего, то ему всё это безразлично, – отвечал Гавриил, – его этим не удивишь. Нас же, если что и заинтересовало, так это только путешествие во времени без нарушения мирового порядка. Честно говоря, мы полагали, что именно по той причине невозможно путешествие во времени, что это есть причина нарушения определённого порядка. Но, оказывается, что это нисколько не нарушает картину мира. И мы не считаем это безобразиями. Про воскрешение мёртвых, честно говоря, слышу впервые. Что, и правда, воскрешаете? – спросил Гавриил у Волшебников.

– Да враньё всё это, – сказал Великий Ко. – Что касается времени, то да, во времени путешествуем. Что касается хождение через стенки, то это – не более чем простая иллюзия. В действительности, это то же самое хождение во времени. Другое дело, что Афу нравится создавать впечатление, ну как будто он выходит из стены. На самом деле, он воплощается у стены. Он минует временное расстояние и делает это от стены и до стены. По-другому – он не проходит стену, а исчезает у стены и не выходит из стены, а появляется у стены. Точно так же он мог бы делать и у дверей, и вы бы ничего не замечали. Но господин Аф предпочитает эффекты подобного рода. А мёртвых мы не воскрешаем. И не потому, что не умеем. Захотели бы мы это, так проблем бы не было. Другое дело, что мы не считаем это нужным. Более того, мы полагаем это вредным. Воскресение мёртвых – это мерзость в глазах наших.

– Ну так что, вызываем Житковского? – спросил Аф Фабр. – Почему, нет? Может, и из него получится Волшебник?

– Ничего из него не получится, – мрачно сказал Лютый. – Напрасно всё это, господин Аф, только время зря потратим. Житковский – очень скучный рабочий персонаж, рабочий во всех смыслах, и всё, что с ним связано, наводит тоску смертную.

– Жизнь, Александр Сергеевич, не всегда веселая и счастливая, – сказал Аф Фабр. – Чаще всего она предстаёт именно в тоскливом и скучном образе, особенно тогда, когда связана с работой. И надо сильно постараться, чтобы внести в неё хоть какую-то радость, чтобы хоть чуть-чуть, но почувствовать себя счастливым человеком. Я согласен с тем, что эпизод, связанный с Житковским, не будет весёлым, но… это дело стоит того, чтобы ради него немного поскучать. Здесь, в этой камере, представлено почти всё современное общество и не хватает только самых обыкновенных, самых простых и скучных людей.

– Вы имеете в виду Житковского? – спросил Лютый.

– Я имею в виду в первую очередь рабочих, – ответил Аф Фабр. – Двести пятьдесят миллионов лет назад я много общался с рабочими и с уверенностью могу сказать, что за это время они не сильно изменились.

– И всё равно, я настаиваю, что всё это более чем глупо и скучно, – сказал Лютый.

Прежде чем отправиться на завод за Житковским, Аф Фабр навестил главного прокурора Первого Союза.

– Это Вы – главный прокурор Первого Союза? – строго спросил Аф Фабр, без стука входя к тому в кабинет.

– Я, – ответил главный прокурор. – А ты, собственно…

– А я, собственно, вот по какому делу, – ответил Аф Фабр, оглядываясь по сторонам и бесцеремонно усаживаясь на приглянувшееся ему кресло. – Я сейчас веду следствие, вернее я вёл следствие по одному очень важному для меня делу и…

– Вы кто? – перебил его главный прокурор.

– В данный момент я – следователь по особо крупным финансовым преступлениям, – ответил Аф Фабр. – А от Вас мне необходимо получить санкцию на арест станочника Житковского и начальника участка, на котором работает Житковский. Фамилия начальника Маршаков.

– Житковский? – тупо произнёс главный прокурор. – Маршаков?

– Станочник Житковский и начальник участка Маршаков подозреваются в крупным финансовых афёрах. Я хочу их арестовать, а для этого мне нужны от Вас…

– Я тебе ничего не дам, – сказал главный прокурор. – Я тебя знать не знаю, вижу в первый раз, а кроме того, ты сильно задел моё самолюбие.

– Чем это я задел Ваше самолюбие? – удивился Аф Фабр. – тем, что вошёл без стука и без спроса в Ваш кабинет? Тем, что мне начхать на то, что Вы главный прокурор? Тем, что я говорю с Вами уверенным голосом? Чем, я не понимаю?

– Я сейчас вызову охрану и тебя арестуют и посадят в тюрьму, – сказал главный прокурор.

– За что? – удивился Аф Фабр.

– За то, что ты задел моё самолюбие, – ответил главный прокурор. – Неужели ты не понимаешь, что я – главный прокурор Первого Союза? На меня без страха и ужаса не смотрит ни один гражданин нашей великой страны. Видишь этот портрет? – он показал на стенку, где висел портрет Гаврилова. – Даже он боится меня, когда со мной разговаривает. Я даже не знаю, что я с тобой сделаю. Я сейчас так возмущён, что плохо соображаю, но я тебе обещаю, что меры, которые я предприму в отношении тебя, будут более чем…

– Более чем, – перебил его Аф Фабр, – это я понял.

Главный прокурор глупо улыбался, поражаясь наглости незваного гостя, мысленно перебирая при этом варианты того, как он его будет наказывать.

«Съем его заживо, – думал главный прокурор. – Нет. Прежде я его заживо замариную; месяц потомлю в маринаде, а после съем. Или нет, я его зажарю живым на сливочном масле с грибами и съем. Или нет, я лучше его завялю и съем. Или нет, нет, – сам себя перебивал главный прокурор, – я его закопчу и съем. А ещё лучше, если я его…»

– Как же мне до тебя достучаться-то, недоразвитый, – задумчиво произнёс Аф Фабр, чем отвлёк главного прокурора от его вкусных фантазий.

– Недоразвитый? – строго удивился главный прокурор. – Я?

– Разве что натравить на тебя ещё более гадливую крысу? – ответил на это Аф Фабр и с этим словами он поднялся с кресла, подошёл к стене и сунул свою голову стену…

Голова Аф Фабра вылезла в камере №64.

– Шкуро! – закричал Аф Фабр, – Ты где?

– Здесь, – ответил адмирал, жалостливо шмыгая носом и испуганно глядя на голову Волшебника, торчавшую из стены.

– Сюда иди, – приказал Аф Фабр…

Шкуро подошёл к голове Аф Фабра. Из стены вылезла рука Волшебника, взяла Шкуро за воротник и втащила его через стенку в кабинет главного прокурора.