Артем Головин - Апатрид

В один из жарких летних дней в Баку, Арсен, проходя по пассажу возле Армянской церкви увидел что-то предлагающего прохожим иностранца африканского происхождения. Подойдя к нему поближе, он увидел несколько часов иностранного производства в его руке.

– Почем часы? – спросил Арсен на английском.

– 40 рублей, но это настоящие, не подделка, – ответил африканец.

– Я возьму, но только за 35, это хорошая цена.

Так началась дружба Арсена и студента международного факультета из Эфиопии Зевдынеха, ( Зэд-как позже всегда называл его новый друг). Шли дни, месяца, и друзья занимались всякими коммерческими операциями. Тогда это называлось спекуляцией, и каралось по закону, но имея дефицитный, редкий товар, Арсен быстро обзавелся нужными знакомствами и в органах милиции. То Зэд привозил заказанные Арсеном аудио- и видеотехнику, дорогую фирменную одежду западных марок, то Арсен доставал для друга запасные части для автомобилей ВАЗ, технические детали и устройства, которые имели спрос в Эфиопии. Бизнес процветал, а с ним и благосостояние друзей. Позже они уже вовсю занимались перепродажей иностранной валюты. Они были молоды и страха не было вообще, тем более, что Арсен всегда одевался как иностранец, многие студенты и работники общежития думали, что он араб, и зная английский, он всегда проходил за своего на проходных в общежитиях иностранцев в Баку. Вскоре он познакомился со многими из них – арабами, африканцами из множества других дружеских СССР стран, чьи студенты учились в вузах Баку.

– Я женюсь, – обрадованно произнес Зэд, хочу тебя с женой пригласить на свадьбу, надо найти ресторан, человек на сто хватит. Арсен не ожидал такой новости, он даже ни разу не видел друга с девушкой. Вскоре Зэд их познакомил. Невесту друга звали Эмебет, и они были прекрасной парой.

Свадьба шла в театральном ресторане с красивым залом в стиле ампир. Гости были все из числа студентов, из разных стран. Музыканты вскоре ушли на перерыв, и Зэд подошел к Арсену:

– Можно мы сами сыграем на их инструментах? Попроси их, ведь это твои знакомые.

Разрешение было получено, и под сводами старинного строения зазвучал настоящий африканский джаз, никогда до этого не звучавший в этом заведении. Музыканты из труппы ресторана были в восторге, и вскоре в зал стали заходить любопытные из фойе театра во время антракта. Такая музыка была в диковинку в восточном городе. Свадьба закончилась, и Арсен в последующие годы часто вспоминал звучание саксофона в руках эфиопского парня.

Жизнь продолжалась, и ничего не предвещало бури…

Арсен ни разу не видел своего родного отца. Из разговоров Аиды о Роберте, его родном отце, он знал только, что тот с семьей живет в Ереване, куда переехал в семидесятых годах. Мать всегда ему говорила, что не стоит видеться с отцом, если тот за столько лет ни разу не поинтересовался сыном. Но желание его увидеть не покидала Арсена никогда. Он только ждал момента, чтобы показаться отцу на глаза успешным и самодостаточным человеком, выросшим без отца, но ничего от этого не потерявшего. Сыновья обида сидела в нем, сколько он себя помнил. От маминой двоюродной сестры он узнал, что тетя Роберта работает в Сумгаите в книжном магазине. В один из жарких летних дней он, собравшись духом, поехал в город, где он родился и в котором 22 года назад разворачивались события, предшествующие его появлению на свет.

Найдя книжный магазин, он с любопытством разглядывал не книжные полки, а продавщиц, которые то и дело пробегали мимо него от одного стеллажа к другому. Он никогда не видел родственников отца и не знал, чем может закончится эта встреча.

– Роберт!?, – вдруг одна из женщин остановилась и с какой-то растерянностью тронула его за плечо.

– Нет. Я-Арсен, сын Роберта, – гордо сказал молодой человек, а вы-наверное, тетя Генофья?

Женщина вдруг разрыдалась и обняла Арсена.

– Я никогда себе этого не прощу, никогда. Мы не верили твоей маме, говорили, что она забеременела не от Роберта, и соврали ему. Теперь я понимаю, как мы все ошибались, ты так сильно на него похож, копия молодого Роберта.

Через минут тридцать, Арсен, получив от новоиспеченной тети телефон отца в Ереване, уже возвращался в Баку. Он решил в скором времени найти Роберта, поехав в Армению. Ни матери, ни жене он ничего не сказал. У него к тому времени ухе была машина, «Жигули» шестой модели, но он всем говорил, что друг уехал за границу на некоторое время и оставил ему машину. Чтобы избежать лишних нравоучений от матери и Фархада, он вообще мало распространялся про свой род деятельности: Фарцовка и купля-продажа валюты были вне закона, и он не хотел, чтобы мать лишний раз нервничала, у нее и так забот хватало с двумя младшими детьми.

Собравшись в дорогу, взяв с собой денег и подарок отцу и его семье, и сказав родным, что дня на три едет по делам на границу с Ираном в Джульфу, – он поехал на машине в Ереван. Насмотревшись по дороге красот равнин родного края, монументальных гор Кавказа с горными селами и одетыми в снега вершинами, он въехал в Армению. От скорой возможности увидеть отца у него захватывало дух и он прибавлял скорость, стараясь быстрее сократить расстояние. Проехав мимо Севана, он вскоре увидел показавшиеся дома Еревана, амфитеатром разбросанные по горам. Ереван представлял собой выдолбленный из горного камня и мрамора город, своим древним величием расположенный в расщелинах и разрезах окружающих гор. Въехав в город, он стал спрашивать проезд до центра города и был неприятно удивлен. Его армянский с акцентом был воспринят очень негативно. Его не принимали за своего, а некоторые даже принялись недружелюбно склонять его рождение под турками и персами. Он стал спрашивать на русском. Ему тут же ответили и указали, как проехать. Припарковав машину на стоянке, Арсен наконец-то получил возможность спокойно оглядеться. Он был в центре Еревана, около музыкального фонтана и небольшого сквера. Ощущения того, что он находится в родной по национальности и языку стране, постепенно покидали его. Знание армянского языка, того, на котором общаются в Азербайджане, еще больше отдаляло его от местного населения. По их представлению, если ты родился в Азербайджане, и ты – армянин, означало только одно: ты такой же, как турки и персы, которые живут в этой стране, и никогда не станешь армянином чистой, арцахской крови, какими они сами себя считают. Особого желания понравиться Арсен не испытывал, и вскоре отогнал мысли о напрягающей его несправедливости к армянам из Азербайджана.

Он нашел телефон-автомат и набрал номер отца.

– Я слушаю Вас, – женский голос на русском прозвучал из трубки.