Игорь Олен - Войны инков. Incas

– Как?! – привстал Титу Йáвар, злобно швырнув себе в ноги горсть табаку, что нюхал. – Пóкес и Кáнку – гордость Востока, где я наместник… Старые кланы! Нас истребляют!

– Недопустимо!! – сжав кулак, крикнул Чури Катáри (он же Вождь Куско, Вождь-Говоритель Нижнего Куско). – Чима-панака исстари правят кéчуа! Как так: «сдать» Кота-нéру и Кота-пáмпу?!

– Нет! Пи́сак мой, сказал!! – рявкнул ражий заносчивый Ильма Инка. – К дьяволу Тукму, эту дырищу!!

Инки полезли к верху, ругаясь. Сбившись у трона, главы Совета, инки от кланов соксо-панака, инка-панака и кáпак-айльу, «стриженых», защищались. Сгорбленный одноухий старик из них прохрипел:

– Убью!!

Атакующие смолкли, остановились.

– Хватит, всесильные, – бормотал Анта Кена, бледный от страха инка из древних родов «гривастых», он же наместник инкского Юга, кой дальновидно пробыл на месте в самом низу Холма.

Златоухие разошлись. А сгорбленный одноухий грубо добавил:

– Всем слушать тихо, не бунтовать! Я, Вáман Ачачи, косы вам срежу, гривы и уши за беспорядки!.. Дальше вещай, брат.

Амару Тýпак, кашлянув и зардевшись, хлопнул в ладоши. Слуги внесли конструкцию с золотыми хребтами, синими реками, изумрудными чащами.

– Остр вопрос и восточный: вспомним набеги диких народов, против которых наш Саксавáман спешно построен… – Став у макета, он тронул крепость в северной части города Куско. – Мы воевали с чунчу и мýсу. Есть ещё Áнти – царство Ольáнтая. Ни одна Сторона не грозит, как эта. Диким, что в Чили, месяц пути к нам, а не неделя, как диким чунчу, и не два дня, как горцам, людям Ольáнтая. Замирённые чунчу и мýсу шатки, коварны. Только хананцы с их Руми-Ньáви – верные. Остальные упорно склонны к нашествию.

– Кто спасёт земли пóкес, троном мне данные?! – подскочил петушком Вождь Куско. – Отняли вотчины, а удел, что всучили, вдруг объявили полем для битвы, дабы молить вас, клянча защиты, и подчиняться вашим чиновникам?! Триста лет мой великий род, кой почал расу инков, пестовал кéчуа, – нынче вы мне любезно дали окраины: пусть-де чима-панака их обустроят?! Амару Тýпак! Этот имперский закон убийственен! Инков подло унизили! Что земля и мошна без власти? Чи́муский царь, скажу, тоже носит руно, ест с золота, но любой мелкий инка – бог ему в его собственной Чи́му. Ваш закон выдрал инкам перья. Орды востока вырвут им крылья. Выгода – вам. Нам – гибель!

– Правда, Вождь! Беззаконие!! – поддержали все.

Зал неистовствовал, вопил, не решаясь двинуться к трону, что Холм увенчивал и где правящий клан сплотился. Кто-то вскричал со зла: «Полукровки!!!»

Все посмотрели на Ильма Инку.

Вáман Ачачи, сгорбленный одноухий старик у трона, яростно свистнул; стража Совета вывела горлопана.

Канцлер продолжил: – Инка-Владыка кончил победой войны с мапуче-арауканами и пойдёт в поход на Ольáнтая, для чего подготовил рейд на Вануку, дабы отсечь его от племён Урубамбы, кои в союзе с этим злодеем…

Мýсуска, что наложница инки-милостью Вáрака, Има-сýмак спешит по улочке. Веретёнце в руке её, а подол подлетает в быстрой походке. Щёчки пунцовы, глазки кокетливы, на запястье браслеты… Что, Красный Город?.. Ой, целых два их, слева и справа! Правый – обманный, отсвет на стенах Дома Избранниц, сложенных золотом. Но дикарка направилась в Красный Город реальный, к царственной даме в дивном саду.

– Уай, где я? Ты, Мама Вако, очень красивая! Что звала?

Мама Вако давай расспрашивать. Има-сýмак сбивалась, мысль её путалась. Странен сад вокруг! В нём растут и обычные, и златые кустарники, травы, розы, деревья. Птичка подсела к птичке резвиться, та же – из золота!! А над садом – домища с разным добром; там платьев – не перемеришь… Слуг сколько ходит! Вот бы приказывать: ты туда, ты сюда ходи… Мама Вако – вторая по знатности в Четырёх Сторонах. Что дщери Луны – незнатная муравьедиха? Все-все жёны гвардейцев лопнут от зависти! Даже пальам не так легко к Маме Вако попасть. Ах!

Обе, пройдя сад, близ водоёма сели на камень. Глянув, как плещут красные рыбки, дикая молвила:

– Мне работу! Мне бы работать, слушать бы добрая Мама Вако!

Подали пряжу с маленькой прялкой. « Ежели женщина, что не пальа по рангу, а лишь супруга (мать, дочь) кураки, шла в гости к палье, то, после первых слов, гостья требовала работу, сим намекая, что прибыла не в гости, ибо не ровня знатной хозяйке, но лишь прислуживать. Пальа ей предлагала работу. Это награда, выше какой и мечтать нельзя ». Има-сýмак пряла. Мама Вако, следя, спросила:

– Слушай, любезная, сколько лет и откуда?

– Лет? Три по пять мне! Жить в Мусу-Мýсу, после – кусканка! Я любить инку и Маму Вако!

– Твой ведь муж – Вáрак? Что, вызывал его мой великий супруг Владыка? Вáрак твой храбрый, и он доверенный Сына Солнца. Впрочем, о чём я… Сколько там жён вас? Есть ли детишки?

– Маленький мальчик есть, муравьед!.. У Вáрака много жён. Мне наложница. Ты есть главная пальа? Я главная из наложниц. – Гостья забыла прясть свою пряжу. – Знать всех сынов твоих, Мама Вако! Знать Апу Кáмака, Виса Тýпака, Урку Инку. Знатные пумы и муравьеды! Храбрые! Как ты их родила? Скажи!

Мама Óкльо, всплакнув, приложила край ликли к чёрному глазу.

– В душу ударила… Солнце взял Урку Инку. Пал на войне он, в Чили… Ну, и что Вáрак? Что говорит про инков? Где он бывает?

– Он, как вернётся, платье подарит!.. У Мамы Вако ликля красивый! мне бы такая!

Высокородная бросила ей накидку, сняв с себя.

Има-сýмак заахала. Сребротканая ликля!! Все будут думать: вон госпожа идёт родовитая! может, женщина инкской крови!.. Уай, птички, пойте! рыбки, плещитесь! Солнце, тронь ликлю, чтобы сверкала! Надо пасть в ноги знатной хозяйке!

– Так любить Маму Вако!

Дама погладила ей плечо, спросив: – Где недавно был Вáрак, милая, знаешь?

– В Тумписе Вáрак! Там ели псы его! Дева-ньуста спасла его!

– Тумпис – это страна? Что, сильная?

Надо ей угодить. Как спросит – то Има-сýмак доброе скажет, «да» сразу скажет.

– Сильная! Очень много домов, курак!

– Ну, а Вáрак боится, милая, тумписцев?

– Да, боится их Вáрак! Храбрые, страшные!

– Воевать Тумпис с инками будет?

– Уай, Мама Вако, да, Тумпис будет!!

– Хватит. Пойдём, пойдём.

Шли по саду. И вдруг со свитой – императрица. Быстро потупясь, пальа присела. А Има-сýмак в полном восторге стала глазеть на «койю» – на Маму Óкльо, лучшую дщерь Луны, блиставшую, как Луна в расцвете. Главная в мире!.. Что говорит?.. Как кружится голова, уай!..

– Ты, Мама Вако, к нам не заходишь… О, ты без ликли? Так не пристало… Кто с тобой?

– Има-сýмак звать… Съесть хочу Маму Óкльо!! – пела дикарка с пламенным взором. – Где наступаешь – дай поцелую! Дай, муравьедиха!.. – Она чмокнула землю и руку койи (так называли императрицу). – Ты муравьедиха муравьедих!