Елена Асеева - Лан-Эа, властитель небес. Том первый

Я какое-то время все еще стоял неподвижно, наблюдая за растворившимся в розовых лучах лаза Чё-Лингом, а его поступь словно слилась с легким гулом грохотания долетающего из туннеля от стучащих по полу колес повозки. Ощущение, что меня бросили сейчас стало таким страшным, что само собой на глаза навернулись слезы, а в шмыгнувшем носу почувствовалось зудящее нытье, будто мне пред тем по нему надавали. Я медленно поднял руку и принялся ощупывать сами ноздри пальцами, ощущая подушечками, что кожа крыльев истончилась до едва приметной пленочки, внутри которой, пожалуй, если, что и осталось только одна жидкость.

Внезапно позади ощутимо дрогнула стена, точно качнув на себе меня. Я и без того испуганный, не мешкая, замер, опустив руки вниз и уперев сами пальцы и ладони в поверхность стены, вновь приняв на себя, какой-то легкий гул или топот. Да только сей гул не шел от убежавшего по туннелю человека и его повозки, и не принадлежал Чё-Лингу. На удивление, это было нечто иное, ранее мною не испытанное.

Посему я торопливо отступил от стены, развернулся и принялся ее оглядывать, а после и ощупывать. Да только ее неровное с множеством выпуклостей и ямок полотно, еще и ощутимо чешуйчато-слоистое, лишь легонько поигрывало яркостью собственных тонов. Все, также вжимая в ее поверхность собственные ладони и пальцы, я медленно двинулся влево, в сторону противной выходу, не столько даже оглядывая, сколь прощупывая. И к собственному изумлению ощущая под кожей рук, тяжелый топот, идущий будто от самой стены или возможно того, что было расположено за ней.

Топот то увеличивался, то уменьшался, порой становясь и вовсе каким-то дребезжащим. И все мне казалось, кто-то там за стеной раскатисто вздыхал, каждый раз топая по полу, а может и ударяя. Таким побытом, я прошел не мало, удалившись не только от корзины, ступеней и лаза, но и вновь войдя в темную часть туннеля, когда внезапно моя левая рука провалилась в узкую брешь в стене, очевидно, сквозную. Ибо отступив в сторону и опустив руки вниз, увидел, словно наклоненную левую часть стены не столько даже треснувшую (а потому отошедшую), сколько вроде нарочно прорубленную в виде очень узкого хода. Сама брешь, с неровно высеченными черными стенами, была не больно длинной и завершалась таким же узким лазом, из которого ясно созерцалось голубоватое свечение, ровно там за ним, что-то ярко пылало. Из самого прохода теперь ощутимо послышался низкий, тяжелый топот и вроде оханье, а к спертости туннельного воздуха добавился горьковатый чад, чего-то сожженного или палимого.

Любопытство, то кое меня всегда и везде вело, и тут взяло вверх над правящем во мне страхом. Потому я, толком не обдумывая, торопливо ступил ближе к щели, и так как она оказалась вельми узкой, повернулся в отношении нее левым боком, принявшись протискиваться вперед. Абы я именно стал протискиваться. Ведь щель по мере моего неторопливого шага по ней, и ее неровному с множеством выступов полу, ощутимо сужалась. Неравномерные с множеством бугров и шипов стены, хоть и просматривалась в виде грунтовых пластов, болезненно врезались мне в спину, а то и лицо, однако я, сдерживаясь, не стонал. Ибо, завороженный, смотрел в разворачивающуюся передо мной пещеру, откель слышалось лишь раскатисто-свистящее дыхание, точно какой установки. Да только я, кажется, перестал слышать и сами звуки, сосредоточив взгляд на самой значительной пещере, с высоким округлым сводом, поддерживаемым металлическими дугами, сложенными внахлест, и, видимо, достаточно широким. И хотя я не видел две боковые стены, смог наблюдать стену напротив моего лаза. Она была, однозначно, неровной, будто и тут вырубленной, и смотрелась в виде отдельных широких полос ярко сияющих и сменяющих сверху донизу цвета синий, зеленый, желтый, на стыках и вовсе создавая фиолетовый. Видимо, потому как все эти четыре цвета сразу легонечко трепетали и с тем отражались от значимо гладкого, серебристого свода или черного пола в самой пещере плыла та самая голубая дымка свечения. Не знаю даже каким мог казаться свет в пещере для людей, но для меня он зараз перемещал множество мельчайших оттенков, лежащих в пределах от желтого до темно-фиолетового, посему стало сложным сосредоточиться на отдельном его сиянии.

Я, наконец, вырвался из щели, и, ступив в саму пещеру, лишь качнул головой вправо и влево. И тем самым, приметил, что с одной стороны она вскоре завершается стеной с такой же яркостью красок, а с иной уходит вдаль, постепенно снижая собственную высоту свода, вроде частью теряя там насыщенность полос, оставляя их более темное свечение. И уже в достаточном удалении от меня стена опять поддерживалась какой-то металлической конструкцией с тремя, горизонтально расположенными друг над другом, площадками, удерживаемыми отвесными столбами, вельми широкими в обхвате.

Только я рассматривал саму конструкцию совсем нечего времени, ибо внезапно справа от меня, что-то слышимо загудев, топнуло. Я тот же миг повернул голову и увидел шагах в ста от себя, внезапно точно отделившееся или отошедшее от стены огромное существо. Пожалуй, что в двое превышающее рост Чё-Линга, а посему возвышающегося там большущей горой. Все тело того существа, с двумя длинными широко расставленными руками, короткими и очень толстыми ногами, было перевито выпирающими, ребристыми с множеством тугих узлов мышцами, ровно они и вовсе проходили не под кожей, а пролегали сверху. Слегка сплющенная в районе макушки, а потому удлиненная в части скул, голова его клонилась вниз и создавала на спине невысокий, отложистый горб. В свой черед голова существа обильно заросла косматыми с красноватым оттенком волосами, кои покрывали лицо, шею, но и спускались ему на впалую грудь в виде узкого лоскутка. Из косматости, оную создавали на лице волосы, просматривались только один раскосый, черный глаз, прикрытый красноватыми веками (расположенный вроде в районе лба) и выступающий кончик мясистого носа, поместившийся прямо под ним. Цвет кожи существа смотрелся желтовато-красным, и тут чешуйчатым или только неровным в силу мышц, который точно сливался с единственной одеждой на нем, а именно узкой набедренной повязкой обмотанной вокруг бедер и закрепленной на выступающем животе веревкой. Разутый и тут с широкими стопами и размашисто расставленными короткими пальцами, он внезапно переступил с ноги на ногу, вызвав тот самый топот, слегка встряхнувший меня на полу пещеры, а после развернулся в мою сторону. Его голова немного качнулась вниз и взгляд единственного, черного глаза уставился на меня.

Еще мгновение тишины…

И существо внезапно громко взвыло, притом слегка присвистнув. И это прозвучало столь устрашающе, что я сразу понял, сейчас меня убьют. Ибо существо здесь поставлено охранять территорию, в каковую я неразумно вторгся. И стоило мне это осознать, как я не менее громко закричал. Уже, и, не надеясь, что придет в помощь Чё-Линг, просто действуя так не думая.