Елена Асеева - Лан-Эа, властитель небес. Том первый

Существо, одначе стоило мне только закричать, враз сошло с места, и, переходя также скоро с шага на бег, помчалось на меня. А меня точно парализовало от страха. Я то очнулся лишь, когда между нами осталось шагов пять, посему вместо того, чтобы нырнуть в щель откуда пришел, зачем-то развернулся и побежал от него прочь. Наверно я сделал не больше трех шагов, когда вспомнил про спасительную щель и резко повернул влево к стене, да только не удержавшись на скользкой подошве сандалий, прямо-таки, влетел лицом в ее поверхность. Оная к моему изумлению сохраняла общую контрастность пещеры в виде широких ярко сияющих полос, а по структуре оказалась вязкой, потому и трепещущей. Я врубился в поверхность стены сперва головой, потом дернулся назад, и, оказавшись, будто в ловушке, взмахнув руками, погряз в ней и ими вплоть до запястий. Горьковатые колыхающиеся массы стены надавили мне на глаза, заскочили вязкостью в ноздри и рот, закупорив на чуть-чуть дыхание, впрочем, уже в следующий момент я почувствовал, что перестал задыхаться. Только их горечь, переполнившая мой рот, с особой силой надавила на нос, пожалуй, даже растворив в себе остатки крыльев ноздрей или только пустив из их краев кровавый поток с серебристым отливом, прямо в желтоватое сияние полосы смотрящейся и вовсе отчетливо.

Крепкая хватка чьей-то мощной руки внезапно почувствовалась на моей правой ноге, в части голени, а потом меня резко выдернули из вязкости стены, сразу подняв вверх и с тем развернув вниз головой. И я тотчас выплюнул изо рта огромный шмат субстанции, теперь уже осознанно задышав ртом. Я даже легонечко качнул головой и пару раз моргнул, прочищая веками зрение, потому уже в следующий момент увидел прямо перед собой большое лицо существа и выглядывающий из косматых, переплетенных между собой волос раскосый, черный глаз, порой смыкающийся красноватыми веками, утыканными короткими ресничками. Внутри того глаза не имелось белка али зрачка, и ровно правила одна чернота, пышущая гневом, желанием убить и защитить то для чего он тут поставлен. Посему я понял, что проживаю последние мгновения своей жизни и явно не увижу его ясность Ларса-Уту, прабху планеты Пятнистый Острожок, системы Медуница, Галактики Сварга. И стоило только сей мысли промелькнуть, а открывшемуся рту закричать, как во мне вновь животное взяло вверх над человеческим. А желание выжить, любым путем, скажем так, застлало глаза. Понеже я вскинул правую руку и схватил себя за нос, стараясь не только оторвать от него остатки крыльев, но и собрать крови.

Существо между тем слегка тряхнуло меня вверх-вниз, точно намереваясь приладиться и шибануть мной об пол, когда я, давясь болью, и просочившейся из краев носа, прямо в мой рот, кровью, дернулся в его сторону. Моя свободная левая рука, ухватилась прямо за волоски, покрывающие лицо существа, а измазанная собственной кровью правая ладонь и пальцы мотнувшись в направлении его глаза, прошлись прямо по той оболочке, размазывая на ней красно-серебристые сгустки, наблюдаемо растворяя ее или в ней.

Существо все еще продолжало удерживать меня за ногу, когда я отпустил волоски его лица, подумав, что опять ради себя убиваю. Впрочем, уже в следующий момент его пальцы дрогнув, разжались, выпуская из хватки мою ногу, и поколь я летел вниз, вся фигура существа созерцаемо качнулась, падая плашмя и как-то дюже скоро. Потому я, толком не успел достигнуть пола, когда перед моим наблюдением выскочили его две толстые голени, точно принявшие мою голову на себя, а после и все тело, да слегка вроде как качнувшие меня вверх-вниз.

Я пришел в себя, вероятно, не сразу, и как мне, показалось, очнулся лишь, когда услышал далекое раскатистое «саиб». Одначе тут же вскинул голову и в ответ закричал:

– Здесь! Здесь я! – и тотчас подо мной, что-то тягостно дрогнуло. А я сам сполз с округлого вала вниз, плюхнувшись на пол всей поверхностью спины, ощутив тягуче-жгучую боль в ней (точно отдающуюся в груди) и вяжущую на лице. Я глубоко вздохнул носом, хотя он сейчас ощущался, словно набухший ком, и, сместив взгляд влево, увидел, что сполз не с вала, а с застывшей ноги существа.

Ощущение боли правящей во мне сразу сменилось на горесть от собственного поступка, посему я торопливо поднявшись, сел, а после встал, и огляделся. Существо лежало подле меня на спине, вытянув ноги и руки, и уже почти не подавая признаков жизни. Лишь порой его грудь мелко-мелко вибрировала, а из единственного глаза, сейчас почти белого, прямо из уголка тонкой струйкой вытекала алая кровь.

Ужас, такой, какой я испытывал всякий раз от собственных действий, вроде придушил меня. Понеже я качнувшись ступил вперед, словно, и, не чувствуя онемения в ногах, едва их переставляя, теряя понимание, где я и, что со мной. Не в силах отвести взгляд от сотворенного. Алая кровь существа теперь, как я мог увидеть, подкрасила его с красноватым оттенком волосы, густо покрывающие голову и лицо, и сочилась из самой желтовато-красной кожи. Слегка вроде как вскинутая из-за торчащего на спине горба, его голова так же, как и все тело, легонечко вибрировала только в этом случае из стороны в сторону, а когда я к ней приблизился, замерла, видимо, существо окончательно покинула жизнь.

Осознание собственного уродства, убивающего все живое, теперь переполнило меня особой горечью так, что застыв возле существа, я закрыл лицо ладонями и горько заплакал, мешая стоны от собственной физической и нравственной боли. Понимание, что такую опасность, кою я представляю для всех и сейчас продемонстрировал, как и раньше не примут и постараются уничтожить.

– Саиб, – внезапно раздался позади меня голос Чё-Линга, и я резко убрав руки от лица, обернулся, приходя в ужас от мысли, что расплата за поступок пришла так быстро. И ежели авитару меня сейчас не убьет, как источник заразы, то я его убью, как та самая зараза.

– Стой! – закричал я, лишь миг спустя увидев фигуру Чё-Линга на фоне той стены, что располагалась, как раз напротив лаза, по которому я пришел в пещеру. И хотя стена была значительно удалена, я только сейчас приметил, что почти в ее углу находится невысокий проем, из которого и вышел авитару.

– Стой там Чё-Линг, не подходи! – громко заорал я, увидев, что авитару не то, чтобы не остановился, даже не снизил быстроты своего шага. – Не смей подходить ко мне! – теперь я и вовсе запаниковал, мешая страх перед ним, со страхом за него и тотчас поднял руки вверх, словно стараясь сдержать его поступь.

Может потому, как я закричал с очевидным страхом, ужасом, он, наконец, остановился и зримо приподнялся на носочки ног, наблюдаемо качнувшись, или только стараясь заглянуть в лицо лежащего позади меня существа.