Кара - Гарри Поттер и Ось Времён

Самое удивительное, что спали мы этой ночью приблизительно часов пять, но больше спать не хотелось. По крайней мере мне. Ганс, Олег и Дима явились с небольшим опозданием. Им спать, к счастью, никто не мешал. Почему к счастью? Да потому что того несчастного, кто попытался бы их разбудить, ждала участь похуже Жанны д’Арк — единственной ведьмы, которую сожгли по-настоящему. Проверено…

После непродолжительного завтрака, в процессе которого все перемигивались со всеми, а в первую очередь — с Майком, мы направились на очередную практику заклинаний.

Однако вместо очередной потасовки, на этот раз не за манекены, а за дуэльный помост, на предполагаемый предмет спора взгромоздил свою биомассу Ларсен собственной персоной и стал толкать речь, из которой выходило, что вчера несколько учеников были пойманы с поличным на краже спиртных напитков, однако кому-то из них удалось скрыться. Проведённый во время завтрака обыск в комнатах никаких результатов не дал (Ещё бы! Зря ребята что ли вчера столько заклинаний на еду наложили?), и посему сейчас будет произведён осмотр волшебных палочек с применением Prior Incantato.

Какая неприятность…

— Что делать будем? — шёпотом спросил Олег, обращаясь, почему-то ко мне.

— Prior Incantato выявит последние пять, а может быть семь, заклинаний, которыми вы пользовались, — хотя, цитировать книги всегда было привилегией Гермионы. В этот раз её поблизости не было — наша подруга стояла рядом с остальными девушками и время от времени встревожено поглядывала на нас своими завораживающими карими глазами… но я отвлёкся. Так вот, в этот раз стать карманной энциклопедией довелось мне. — Сейчас у нас заберут палочки и по очереди проверят их. Надеюсь, после похода вы использовали больше десятка заклинаний?

Ребята облегчённо переглянулись, что, видимо, означало подтверждение. А вот у меня была проблема — могло всплыть то, что вчера я снимал с нас маскирующие чары или, хуже того, Obliviate. Однако палочку я отдал без разговоров. Потом Ларсен по очереди извлекал из общей кучи волшебные палочки, демонстрировал их собравшимся, давая владельцу возможность опознать свою собственность и подойти поближе.

Судя по всему, Рон и Майк, за то время что я выслушивал лекцию о Tanatos посреди туалетного помещения, успели использовать по несколько десятков мелких заклинаний, так что за них можно было не волноваться.

Наконец, из заметно уменьшившейся кучки было извлечено моё оружие, с которым я, по чести говоря, предпочёл бы не расставаться. Я сделал несколько шагов вперёд, давая понять, что узнаю свою волшебную палочку, и остановился возле Ларсена, сосредоточенно изучающего этот практически бесполезный для него кусок тиса. Остальные палочки горкой лежали на помосте, с которого сам ректор недавно спустился.

— Prior Incantato! — произнёс он, и из моей палочки послышалось слабое эхо произнесённого мной сутра Accio. Затем вчерашнее заклинание, которым я расстелил постель — исключительно из-за собственной лени не пожелав работать руками. И… всё. Больше ни одного заклинания — лишь едва слышный шёпот и лёгкий дымок. После того, как Ларсену в лицо вылетело несколько искр, он понял, что больше ничего не узнает.

— Скажите, мистер Поттер, на вашей палочке нет скрытых рун? — поинтересовался он, всё ещё крутя в руках мою волшебную палочку.

— Насколько я знаю — нет, сер.

— Из чего она сделана, если не секрет? — продолжил он допрос. Если он меня и заподозрил, то дальше обвинений это не пойдёт, так что спрашивает он меня из чистого любопытства.

— Тис и перо феникса, одиннадцать дюймов, — отрапортовал я, решив, что в том, что я отвечу, нет ничего плохого.

— И всё? — изумился ректор. — Мне показалось, что у неё должна быть ещё, как минимум, одна дополнительная особенность: иначе Prior Incantato сработало бы как положено.

Я, разумеется, понял, о чём он говорит, но выкладывать какому-то незнакомому аврору, да ещё перед толпой слушателей, что у моей палочки есть сестра-близнец… да ещё и говорить кому она принадлежит было бы верхом глупости.

— Да, сер, вы правы. Однако особенности моей волшебной палочки не имеют к вам ни малейшего отношения. В таком случае, если вы закончили, я хотел бы её забрать.

Может быть, получилось грубовато, но возразить ему было нечего и я немедленно получил палочку назад.

Естественно, виновных так и не нашли. А потом, к моему вящему изумлению, ректор провозгласил:

— Что-ж… раз виновники не были найдены, руководство не в праве запрещать им праздновать Рождество с законными трофеями. Посему этой ночью на жилом этаже разрешается использование широкомасштабных заглушающих чар. Так же, в связи с праздниками, которые администрация не в Силах отменить, завтрашние занятия начнутся после обеда… и завтра с тринадцати часов до восемнадцати часов будет открыт почтовый камин.

— Вот это новость! — вещал Олег по дороге к аудитории с котлами, — веселье санкционировано высшим начальством.

Лично я его радости не разделял: как то это не клеится… вдруг нагрянут с проверкой посреди веселья? А потом объясняй им, что они сами это безобразие и разрешили.

На зелья явились и наши ночные конкуренты, мрачные и не выспавшиеся. Если честно, то я думал, что их вытурят отсюда к гхыровой матери. Одной проблемой стало бы меньше. Судя по тому, как недружелюбно они косились на нашу компанию, эти ребята поняли, кому обязаны этой бессонной ночью.

Всё тот же болгарин велел приготовить самый смертоносный яд, который мы знаем. Интересно, а меня не посадят, если я его приготовлю? Самое обидное, что я понятия не имею, какие из этих ядов разрешённые, а какие нет.

— Ганс, — шёпотом обращаюсь я к главному спецу по зельям, среди имеющихся в наличии, — «Ex abrupto Mortus» запрещённое?

— Какое?

— Ясно. Жаль. А «Sensus veto»?

В общем, никакой серьёзной отравы мне приготовить сегодня не пришлось. Мне бы радоваться, но, думаю, больше шанса попрактиковаться мне не представится — вряд ли Снейп согласится пожертвовать на подобные занятия лабораторию. По крайней мере, мне точно не согласится, даже если его будут хором просить Дамблдор и Вольдеморт. Причём последний будет просить с помощью Curucio.

После обеда мы таскались на очередную практику заклинаний, а потом — к Нагате. Если я когда-нибудь и научусь как следует владеть мечом, то это будет не та железяка, которой приходится пользоваться здесь. Впрочем, у Рона клинок ещё более мощный и, как следствие, ещё более нескладный, но моему другу это, видимо, не мешает. Я так решил потому, что за одно занятие я едва не лишился: головы, уха, левой руки, второго уха, грудной клетки и, наконец, носа, пытаясь выгнуться назад, пропустив Ронов меч над головой. Однако я могу польстить себе тем, что у других и того не получается. Например, у немецкой ветчины Краузе, который так всё занятие и провалялся парализованный на каменном полу.