Георгий Свиридов - Дерзкий рейд

— Сто чертей и гром небесный! — сквозь зубы выругался Эссертон.

У него было такое чувство, словно его беспардонно обворовали. Грубо и нагло вывернули карманы и опустошили кошелек. Впрочем, он именно так и думал. А как же иначе! Столько времени Эссертон посвятил детальной разработке плана, принимал непосредственное участие в охоте за посланным Лениным оружием и золотом, и в самый последний момент, когда настала пора снятия урожая, генерал берет бразды в свои руки. А Эссертон уже знал по личному опыту, что у Маллесона хватка цепкая. Он обычно ничего не выпускает из своих когтей, окружающим достаются лишь крохи…

Телеграмма из Красноводска, которую долго ждали, пришла утром. Она подтвердила сведения, полученные из Астрахани, вернее, перехваченные деникинской контрразведкой и переданные им, англичанам: в море вышли две груженные оружием шхуны — «Абассия» и «Мехди».

Эссертон подошел к столу, поднял бутылку, но не поставил, а повертел в руках, слегка взбалтывая остатки напитка, и вылил их себе в рот. Почмокал губами. Бутылку, как будто она виновница его злоключений, швырнул в распахнутое окно. Сверкнув на солнце, бутылка шмякнулась на клумбу под розовый куст.

— Сто чертей! Проклятье!

Именно ему, Эссертону, пришло в голову послать транспортный пароход, вооруженный пушками, в сторону Астрахани и там курсировать, брать под наблюдение каждый корабль красных, подавая ему условные сигналы с помощью азбуки морзе. Полковник знал, что в отряде Джангильдинова есть два своих человека, они наверняка заметят условный знак и постараются ответить. Каждый из агентов получил на этот счет инструкцию и вызубрил сочетание точек и тире, из которых складывается простое слово «кто?». Увидев этот условный сигнал, они обязаны ответить — зеркалом, свечой, фонарем, чем угодно — коротко: два тире и три точки. И все. Непосвященный никогда не поймет, в чем дело, ибо в азбуке морзе эти «два тире и три точки» обозначают цифру «семь». Но для посвященных эта цифра значила много: все в порядке, везем оружие и золото намеченным маршрутом. В случае каких-либо непредвиденных обстоятельств или изменения маршрута агенты подают иной сигнал: точка-тире, точка-тире, точка-тире. В азбуке морзе такие знаки означают невинную запятую.

Транспортный пароход с трехцветным русским флагом на мачте встретил две шхуны в открытом море. На условный сигнал получили желанный ответ — «семь»! Капитан транспорта загорелся желанием немедленно пойти на сближение со шхунами и пустить их ко дну вместе с красным отрядом. Но стоявший на мостике английский офицер строго выполнял указания полковника. Он знал, что брать золото на воде весьма рискованно, оно может легко проскользнуть мимо пальцев в бездну моря. К тому же большевистские шхуны, как выяснилось, имели на палубах артиллерию. И офицер чуть ли не силой заставил капитана повернуть назад и плыть в Красноводск.

И вот теперь, когда остался сущий пустяк — встретить шхуны в Красноводском порту и наконец взять золото, — в игру непосредственно включается сам генерал… Тут невольно взбесишься и на стенку полезешь!

Послышался стук в дверь:

— Сэр, разрешите?

Вошел офицер штаба, держа в руках коричневую папку. Розовощекий, гладко выбритый. Он принес ежедневный доклад контрразведки Закаспийского правительства. Списки подозрительных лиц, списки арестованных за сутки, результаты допросов схваченных большевиков-рабочих, списки людей, подлежащих расстрелу, и списки расстрелянных этой ночью в песках…

Эссертон шагнул навстречу, принял папку.

— У вас все?

— Да, господин полковник.

— Можете идти.

— Хочу сообщить вам неофициально… — Офицер чему-то улыбнулся. — К вам напрашивается Берды Беккиев и с ним целая группа туземных родовых вождей. Привезли вам какой-то подарок, целый тюк. — Офицер развел руками, показывая большой объем. — Они уже три часа дожидаются… Может, примете?

— Хорошо. — И добавил: — Через четверть часа, в гостиной.

— Я сообщу им, сэр!

Эссертон прошел во внутренний дворик, постоял нерешительно возле маленького бассейна, в котором обычно купался перед сном, потом махнул рукой и направился в гостиную. Он не брезговал ни подарками, ни взятками. На прошлой неделе отослал в Англию большую партию каракулевых шкурок и пять ценных текинских ковров. Но все это было мелочью по сравнению с тем, на что рассчитывал здесь полковник.

В гостиной стояла относительная прохлада, окна закрыты, крыша и толстые стены еще не нагрелись, и тенистые деревья, окружавшие дом, преграждали путь знойным лучам.

Эссертон вдруг насторожился, он услышал странный звук, похожий на похрапывание. В гостиной кто-то был. Полковник нахмурился: кто осмелился без его ведома зайти сюда? Он подошел к ближайшему окну и поднял шторы. Свет хлынул в просторную комнату. У стены, на низкой тахте, застланной дорогим текинским ковром, которым полковник гордился, спал человек, забравшийся туда в пыльных ботинках. Рядом лежали куски лепешки, остатки ветчины и валялась пустая квадратная бутылка шотландского виски. Возле нее темнело большое пятно.

— Скотина, ковер испортил!

Эссертон сорвал со стены длинную кривую саблю вместе с ножнами — стены гостиной украшала коллекция восточного холодного оружия — и плашмя стукнул его по тощему заду.

Человек лишь промычал что-то невразумительное. То был шифровальщик Уильям, его «приятель». Однако Эссертон не смог сдержать себя:

— Свинья! Ведро с помоями!

Он больно ткнул ножнами сабли шифровальщику под ребра, тот вскочил, словно подброшенный пружиной. Изрядно помятая, поношенная форма мешковато сидела на щуплом теле. Очки с толстыми стеклами еле держались на кончике носа. Маленькое, с кулак, заспанное, сморщенное лицо приняло удивленное выражение, холодно сверкнули острые глазки. Он сипло вскрикнул:

— Что случилось, сэр!

— Старая улитка! — Эссертон снова выругался, замахнулся. — Обнаглел до невероятности! Как говорят русские, посади свинью за стол, она и ноги поднимет к тарелкам!

Шифровальщик окончательно пришел в себя. Сонное оцепенение и удивление исчезли с морщинистого лица, оно приняло злое выражение.

— Ах, вот вы как? И за службу и за дружбу? — Уильям отпрянул в сторону и молниеносно выхватил из кармана шестизарядный кольт.

— Ого, ты, оказывается, еще и храбрец! — Эссертон рассмеялся. — Только попробуй, так я тебе голову в один момент сверну. — И приказал: — Убирайся, скотина!

Уильям, не опуская кольта, попятился задом к двери.

— А я-то пришел к этому остолопу, как доброму другу, сообщить новости… Любопытные новости!.. О большевистском отряде, что везет оружие и золото! — И тихо добавил: — Я не виноват, что вас не оказалось, ну и выпил немного…