Елена Сантьяго - Летящая по волнам

Эскью иронично рассмеялся, словно сам не мог поверить в то, что Дункан был в шаге от виселицы.

– Не знаю, как вас и благодарить, – ответил Дункан хриплым голосом.

Эскью нетерпеливо отмахнулся:

– Не стоит благодарности. Без вашей помощи восстание на Барбадосе закончилось бы кровавой бойней. Многие лишились бы жизни. Англичанам пришлось бы убивать англичан. Этому помешали именно вы, сослужив добрую службу не только острову, но и Англии. От подлого приговора, который вам вынесли на Барбадосе, несет за версту. Оправдание, конечно, позволило бы вам полностью реабилитироваться и было бы уместнее помилования, но на это, к сожалению, не хватило времени. Конечно, я не говорю, что этого нельзя сделать теперь. Хотя бы для того, чтобы показать этому бездельнику губернатору, чего он стоит. А тем более его пронырливому адъютанту. – Эскью сердито покачал головой. – Значит, все это затеял Юджин Уинстон… Мелкий щеголеватый подлец. Мне он показался невыносимым еще во время мирных переговоров на Барбадосе.

– Когда-нибудь он снова встретится мне на пути… Не может быть, чтобы не встретился.

– О, это может случиться намного быстрее, чем вы думаете. Уинстон ведь в Лондоне. По крайней мере, был здесь еще пару дней назад. Может статься, что прямо сейчас он садится на корабль, чтобы избежать вашего праведного гнева. Он наверняка узнал, что вас помиловали.

– Так Уинстон в Лондоне? – Дункан удивленно уставился на адмирала. – Вы его видели?

– Лично я нет, но другие видели. Уинстон приезжал в Уайтхолл и оставил там документ о вашем смертном приговоре.

– А еще приплатил нескольким караульным офицерам, – мрачно произнес Дункан, – чтобы те не сообщали о моем появлении ни Блейку, ни вам, а сразу, как только я появлюсь, бросили бы меня в тюрьму.

– Все, наверное, так и было, – ответил Эскью. – К сожалению, доказать этого мы не можем. Но вы наверняка найдете пути и средства, чтобы достичь морального удовлетворения.

Он слегка улыбнулся.

– В данный момент я просто рад тому, что остался жив, – заметил Дункан.

Разговор утомил его. Сколько же понадобится времени, чтобы рана у него на голове зажила? Дункан участвовал в многочисленных битвах на суше и на воде, получал всевозможные травмы, его тело было усеяно шрамами. Он не мог смирно лежать в кровати и ждать, пока выздоровеет. Капитан уже давно встал бы на ноги, как это обычно случалось, несмотря на то что ему был прописан строжайший постельный режим. Но в этот раз ему казалось, что к советам лекаря стоит прислушаться. Дункан решительно не мог вести себя как здоровый человек.

Обессилев, он закрыл глаза.

– Простите меня, – пробормотал Дункан.

– Да ерунда, – ответил Эскью. – Вам необходимо поспать. А мне все равно нужно уходить.

Адмирал встал и положил руку Дункану на плечо:

– Чувствуйте себя как дома. Отдыхайте хорошенько и поправляйтесь. А потом поразмыслите, не будет ли вам интересно для разнообразия поплавать немного в родных водах. Мне нужен хороший командир эскадры.

Дункан предпочел притвориться спящим. Адмирал тихо покинул комнату.

Анна была всего лишь в нескольких улицах от намеченной цели, когда сломавшееся колесо заставило ее прервать путешествие. Экипаж ушел в сторону и, резко накренившись, остановился на грязной обочине. Кучер проклинал всё и вся. Анна, ударившись о перекладину, потерла голову. Вместе с остальными двумя спутниками она выбралась наружу – довольно трудная затея, если учесть, что дверь экипажа оказалась сверху. Мужчины подбежали и поставили перевернувшийся экипаж на краю дороги, а рассыльный тут же поспешил к ближайшему кузнецу.

Анна путешествовала с легким багажом и предпочла остаток пути проделать пешком, вместо того чтобы отправиться на поиски другого транспортного средства. Кучер указал ей направление, которого следовало придерживаться. Анне не пришлось идти одной. Одному из попутчиков, элегантно одетому джентльмену по имени Крид, было с ней по пути. Он хотел навестить мать.

После тишины поместья Рейли-Манор шумная жизнь Лондона повергла девушку в шок. То, что она здесь увидела, мало походило на воспоминания детства. Вместо широких ухоженных улиц с надежной брусчаткой ее встретили заваленные мусором переулки. Анна и ее спутник прошли мимо навозной кучи, над которой вился рой мух. На следующем углу путь преграждала повозка с гниющими отходами. Повсюду царили шум и толкотня.

Анна, спотыкаясь, брела за мистером Кридом по маленькой рыночной площади, на которой было полно прилавков, столов, бочек и больших корзин. Здесь можно было купить все необходимое, от домашней утвари, плетеных корзин, тканей и дешевых безделушек до трав и паштетов. Раздавались крики рыночных зазывал. Лающие собаки, кудахчущие куры, вопящие дети, грохочущие повозки – шум стоял неописуемый. Анне казалось, что ее голова вот-вот лопнет. Какой-то попрошайка перебежал ей дорогу, протягивая покрытую язвами руку. Когда же Анна ничего ему не дала, он, виновато улыбаясь, попытался обчистить ее багаж. Мистер Крид заметил это и оттолкнул нищего.

– Вы должны следить за этим сбродом, миледи, такие как он с вас и туфли на ходу снимут!

Не обращая внимания на протесты обиженного нищего, Анна поспешила дальше, боясь потерять мистера Крида в толпе.

Мыловар мешал что-то зловонное в котле перед своей лавкой. Когда Анна проходила мимо, он бросил в кипящее варево очередную порцию костей. Девушка отскочила в сторону, чтобы на нее не попали брызги. А вот мистеру Криду не удалось их избежать. Он осы́пал мужчину яростными проклятьями и, причитая, на ходу стал отряхивать дорогой синий сюртук. Кое-что попало и на парик. Мистер Крид все время принюхивался, жалобно кривя лицо. Но и без этого варева тут стояла вездесущая вонь. Анна едва не задохнулась. Несло чадом, свиным навозом и гниющими кухонными объедками. Дым не только клубился над каменными трубами – он струился из неплотно прикрытых дверей и окон.

Мистер Крид вытащил из сумки сбрызнутый фиалковым маслом платок и зажал им нос.

– Господи, я всякий раз забываю, как смердит в этой местности. Когда-нибудь Лондон сгорит дотла! Эти деревянные дома… Крыши из соломы и гонта… Здесь так много кухонных очагов, сотни на таком маленьком пятачке! Хватит и искры, чтобы весь город вспыхнул ясным пламенем.

Они с Анной отшатнулись от двух вспотевших парней в грубой одежде, проносивших мимо паланкин. Мистер Крид с сожалением посмотрел им вслед.

– Нам тоже следовало бы взять паланкин. Но теперь осталось совсем недалеко.

Он с любопытством повернулся к Анне:

– Каково ваше первое впечатление от города после стольких лет, миледи?

По пути из Эссекса в Лондон Анна рассказала мистеру Криду кое-что из своей биографии. Но на его вопрос она лишь пожала плечами. Да и что ей было отвечать? Что в ее воспоминаниях жил совершенно иной Лондон? Этот же город казался ей Молохом, чудовищем, которое проглатывало людей и снова выплевывало их, угрожая при этом удушить своими миазмами.