Владимир Маталасов - Тайна Вселенской Реликвии

1. Труба – дело!

– Кузя, привет!

– А-а, это ты, Сань? Привет!

– Ты куда это с утра пораньше? А я – к тебе!

– Мама велела отнести заявление на очистку дымоходной трубы…

– В ЖЭК что ли?.. Я с тобой!

– Как хочешь. Пошли тогда…

Яркое утреннее солнце, только-только оторвавшееся от линии горизонта, будоражащее и оживляющее не иссякающим потоком своих трепетных лучей землю и всё обитающее на ней, бывает таким неповторимым и приветливым только в этих краях и только поздним летом. Друзья шли по центральной городской улице, овеваемые лёгким, свежим ветерком, тянувшим откуда-то с набережной.

Покуда Кузя стоял в очереди, Саня сидел на низенькой жэковской скамейке, притулившейся в глубине двора, и о чём-то сосредоточенно размышлял.

– Ну что? – спросил он, завидев возвращавшегося Кузьму.

– А ничего! Сказали, что у них и без нас дел невпроворот. Обещались прийти аж не раньше октября.

– Удивляться здесь нечему: волокитчики! «Даёшь дуба, товарищ!» – вот и весь их девиз… Слушай, Кузя! – озабоченно обратился Саня к другу, когда они возвращались домой. – Пока я тебя там на скамейке дожидался, мне в голову мысль одна пришла. А-ну их, этих трубочистов-то, мы и без них обойдёмся, это точно. Ты, главное, не очень-то горюй.

– Как это – обойдёмся? – На Кузином лице выражение разочарования сменилось на любопытство. – Что-то ты, дружок, загадками заговорил.

– Сейчас поясню, – загадочно вымолвил Саня Остапенко. – Но прежде ответь мне, Кузька, на вопрос: «Что такое – дымоходная труба?».

– Знаешь что, Сань?, давай-ка не темни, а выкладывай лучше, что у тебя там ещё на уме.

– Понял! Предвижу: с физикой у тебя будут нелады, учти. Поэтому отвечаю: дымоходная труба – это воздушный, звукоакустический резонатор.

– Как в церковном органе что ли?

– Что-то наподобие этого…

– А-а, понял!

– Что ты понял?

– Берём низкочастотный генератор и подключаем его к мощному звуковому усилителю с динамиком. Открываем дверку загрузочного отверстия печки, подносим к нему динамик и включаем аппаратуру в электрическую сеть.

– А ты, оказывается, догадливый!

– Не перебивай. Так вот: включаем в сеть аппаратуру и опытным путём определяем резонансную частоту дымоходной трубы. Определив её, выводим нашу систему на «полную катушку». Труба резонирует, от колеблющихся её стенок отслаивается сажа и падает вниз. Нам остаётся только выбрать её из дымоходного колена, через заслонку. Да-а, – почесал свой затылок Кузьма, – здорово придумано! Пошли…

– Готово, включай! – скомандовал Малышев, окончив все приготовления и поднося динамик к загрузочному отверстию печки.

– А поддувало закрыл?

– Так точно, захлопнул.

– Тогда – поехали! Включаю! Только вывожу систему на самую малую мощность. Начинаю с самых низких частот, с десяти Герц.

Дымоходная труба огласилась тихим, басовитым не то гудением, не то мычанием. Саня стал медленно вращать ручку верньерного устройства генератора, постепенно увеличивая частоту звуковых колебаний. Вот голос печного резонатора протрубил одну октаву, другую, третью. Где-то на середине четвёртой амплитуда звуковых колебаний в дымоходе резко возросла. Саня продолжал крутить ручку настройки дальше. Но звук тут же ослаб. Тогда он вернулся к прежней частоте. Амплитуда колебаний вновь резко возросла.

– Есть резонансная частота, кажись нашли! – сообщил Саня, указывая на индикаторную стрелку прибора, установившуюся в центре шкалы второго поддиапазона. – Теперь помаленьку увеличиваю мощность.

Труба, словно наращивая второе дыхание, однотонно и самозабвенно заголосила. Пение её, постепенно возрастая, переросло в оглушительный вой. Где-то там, наверху, в самой утробе дымохода, что-то тяжело ухнуло. Кузю, расположившегося на корточках, обдало упругой струёй удушливого воздуха, смешанного с сажей. Со стороны колена, соединявшего печь с трубой, показалось густое облако чёрной пыли.

– Стоп, выключай! – крикнул Кузя, невольно заслоняя лицо рукой и быстро захлопывая дверку печки. – Кажись получилось!

Когда он обернулся к Сане, тот громко расхохотался: вся передняя половина Кузиного лица резко контрастировала с задней.

– В зеркало на себя посмотри. Спереди – выраженный представитель коренного населения Южной Африки, – шутил и смеялся Саня, – а сзади посмотреть – ну прямо принц датского королевства.

– Эх, блин, и правда! – ощерился Кузя и улыбнулся своему изображению в зеркале. – В двух лицах пребываю, – пояснил он, и добавил: «Давай посмотрим, что там у нас получилось».

Три ведра сажи быстро перекочевали на двор в качестве удобрения для декоративного кустарника, произраставшего вдоль забора.

– Пойди хоть умойся, – предложил Саня.

– Потом. Давай лучше ещё увеличим мощность, немного. Может там ещё не всё отвалилось…

Привлечённые непонятным громким гулом, на противоположной стороне широкой центральной улицы собралась небольшая толпа зевак, в основном – пенсионеры, домохозяйки и недисциплинированные служащие, опаздывавшие на работу. Из окон некоторых домов выглядывали любопытные лица. Взоры неотягощённой заботами публики были устремлены куда-то в небо, поверх трубы. Они оживлённо переговаривались между собой и гадали, что бы всё это могло значить.

– А не повторяется ли это прошлогодняя история? – как-то многозначительно, с некоторой долей подозрения в прищуренных глазах, высказал своё предположение какой-то старичок, когда гудение внезапно прекратилось.

Догадка оказалась весьма заманчивой. Окружавшие насторожились и превратились в слух.

– Нечто подобное мне довелось слышать и в тот раз, – философски продолжал он, с достоинством опираясь обеими руками на набалдашник бамбуковой трости.

Все сгрудились вокруг оратора, явно намекавшего на загадочное событие, произошедшее летом прошлого года. Тогда на одном из сенокосных лугов, рядом с картофельными полями, были обнаружены неоспоримые следы посадки и пребывания НЛО.

– Так вот, – продолжал старичок, всё больше увлекаясь. – В то утро я, как и всегда…

Начало воспоминаний было прервано оглушительным, монотонным гудением. Наблюдатели, вздрогнув от неожиданности, невольно повернули головы в ту сторону, и к своему превеликому изумлению заметили, что одна из дымоходных труб противоположного дома, вдруг заколебалась, как мираж в пустыне и… «поехала». И тут же, на глазах не на шутку перепуганной публики, труба рухнула, развалившись на отдельные составляющие её части.