Светлана Березовская - Особняк на Рейне

– Брось, Альбен, – отмахнулся Хенсель, снимая пуховик. – Я же тебя знаю: ты никогда не спишь днем!

– Ну… я мог быть занят, или меня вообще могло не быть дома, – продолжал Альбен.

– Ты так же говорил и в прошлый раз, и в позапрошлый раз… и еще кучу раз до этого, – напомнил Хенсель. – Но ты же не занят и ты дома.

Альбен покачал головой. Спорить с Хенселем было бессмысленно, и хозяин прошел в гостиную, приглашая друга за собой.

– У тебя тут ничего не изменилось, – рассуждал вслух писатель, разглядывая полки и шкафы.

– А ты ожидал изменений? – спросил Альбен, усаживаясь в свое кресло. – Конечно, здесь ничего не меняется. С чего бы быть изменениям?

– Ну, как же, меня не было целых две недели, – ответил Хенсель, садясь в кресло напротив Альбена.

– Кстати, Хенсель, можно попросить, – начал тот. – Предупреждай, пожалуйста, о своих отъездах и визитах. Хоть СМС настрочи или позвони: это не так трудно.

– А что, скучаешь, беспокоишься? – стал спрашивать Хенсель, и его губы расплылись в широкой улыбке.

– И это тоже, но немного не в этом дело, – помотал головой Альбен. – Просто мне как-то неудобно по десять минут стоять перед закрытой дверью.

Хенсель наклонил голову на бок:

– А зачем ты стоял десять минут у меня под дверью?

Альбен протянул книгу другу.

– Ты забыл ее в прошлый раз. Я пришел ее вернуть, а тебя уже и след простыл.

Хенсель широко улыбнулся.

– Так вот где она! А я-то ее ищу у себя, думаю, где я ее мог оставить? – усмехнулся он, принимая из рук Альбена книгу. – Ночи в самолете, ночи в поезде, в автобусах… Знаешь, это так утомляет, а чтение успокаивает меня.

Альбен закинул ногу на ногу.

– Рассказывай, где тебя на этот раз носило? – сказал он и приготовился слушать.

– Ты даже не представляешь! – мечтательно протянул писатель, откинувшись на спинку кресла.

– Куда уж мне, – откликнулся Альбен. – Сижу тут безвылазно. Это ты по миру ездишь.

– Да… езжу… – подтвердил Хенсель и, как бы невзначай, добавил. – Мне б твою зарплату…

– Зачем? – поинтересовался Альбен со слегка возмущенным видом. – Прости за вопрос, на какие средства ты за границу чуть ли не каждый месяц мотаешься?

– Ты же знаешь, я известный писатель, – напомнил Хенсель. – Мои книги расходятся тысячными тиражами по всему миру. Гонорары выплачивают немалые…

– Тогда зачем тебе моя зарплата? – перебил его фон Дитрих.

– Ну, по сравнению с тобой, я чувствую себя нищим, – смущенно признался Хенсель.

Альбен покачал головой:

– Деньги в жизни – не самое важное. Деньги портят человека.

– Да? – переспросил Лебнир, приподняв бровь. – Что-то я не вижу, чтобы деньги тебя портили. А, нет, подождите, вон там, на полочке, бутылка дорогого вина и коньяк стоят. Алкоголь – непорядок!

Друзья рассмеялись. Порой их юмор был понятен только им самим.

– Так, мне кажется, мы отошли от темы, – напомнил Альбен и, подперев голову рукой, спросил. – И где ж тебя, все-таки, все это время носило? Может, тебе налить чаю?

Лицо Хенселя озарилось. Было сразу ясно: поездка ему понравилась и даже очень. Об этом говорила и сумка у его ног, которая, по мнению хозяина дома, могла быть наполнена сувенирами. И, кстати, что за странную шапку на себя нацепил Хенсель?

– Я был в России! – торжественно возвестил Хенсель. Вопрос касательно чая он благополучно проигнорировал. – В холодной, таинственной, заснеженной России!

– Каким это ветром тебя на восток занесло? – поинтересовался Альбен, подвинувшись чуть вперед. Он был заинтересован рассказом Хенселя. Сам он в России был только пару раз с деловыми поездками, и у него совсем не было времени смотреть достопримечательности.

– Пригласили меня, – ответил Хенсель. – Почитатели готовы порой весь Интернет перекопать, чтобы найти своего кумира и добиться его приезда.

Альбен улыбнулся и укоризненно покачал головой.

– А кто-то еще тут на жизнь жалуется, – тихо сказал он, а затем снова поднял глаза на Хенселя и поинтересовался. – Ну, рассказывай, как оно там?

Тот очень любил, когда его спрашивали о чем-то, о чем он может рассказать. Писатель придвинулся на край кресла, чтобы, жестикулируя, не задевать подлокотники, и начал свой эмоциональный рассказ.

– Ну, начнем с того, что у них там зимы холоднее, чем наши, и снега больше, намного больше. Это, разумеется, объясняется тем, что Россия находится севернее, чем Германия, но, думаю, это ты знаешь и без меня. На проселочных дорогах между маленькими городками снега, порой, мне по колено! – рассказывал он. – Много маленьких, почти крошечных деревень между большими городами. Природа вокруг – глаз не оторвать, не то, что наша. Такие огромные, как там, ели да сосны в Тиргартене не растут!

Альбен внимательно слушал рассказ друга. Несомненно, ему было интересно узнать, как живется людям за границей. Его работа приковывала его к столице, поэтому он редко куда-нибудь ездил. Хенсель же был вольной птицей, не обремененной заботами, и летал, где хотел. Поэтому кругозор его был несколько больше, чем у Альбена, зато Дитрих разбирался в политике, экономике, юриспруденции – в общем, во многих сложных и малопонятных для Хенселя областях науки. Альбен и Хенсель дополняли друг друга, и это они поняли уже давно.

– Я был в Северной Столице – Санкт-Петербурге, – произнес Хенсель и продолжил. – Мне рассказывали, что этот город построен совершенно иначе, нежели другие города России. Совершенно иная планировка! Там редко где можно встретить высотки под двадцать этажей, зато множество памятников, храмов, соборов, музеев, галерей – всех не перечислишь! Это просто кладезь достопримечательностей!

Альбен невольно удивлялся, как Хенсель все это воспринимает и хранит у себя в голове. Он ведь был ровесником Альбена, но к своим двадцати семи годам успел объездить почти всю Европу и Америку. Хенсель был энергичным человеком, которого очень трудно удержать на месте: так он стремился что-нибудь делать.

– Люди в России, даже если сначала и кажутся немного угрюмыми, на самом деле дружелюбные, гостеприимные и образованные. По крайней мере, те, с кем я встречался, произвели на меня такое впечатление. Я в совершенстве владею русским, ты же знаешь, так что мне переводчик не требовался, но и английский они знают отменно, и немецкий. У нас с ними, определенно, разный менталитет, но, тем не менее, мне кажется, у нас с русскими много общего.

– Ты думаешь?

– Мне так кажется, – подтвердил Хенсель и продолжил свой рассказ. – Но они немного странно и даже чуть-чуть смешно выглядят со стороны в своих меховых шубах и шапочках. Конечно, такие шапки носят не все, и это, по большей части, сувенир, но, тем не менее, выглядит она довольно мило. Да и тепло в ней.