Макс Коэн - Однажды в Брюгге. Правдивая история вампиров

– Боюсь, что это невозможно, – сказала она, пытаясь удержать на лице улыбку. – Половина номеров занята, и еще несколько зарезервировано, так что…

– Так отмените бронь, – гость продолжал сиять своей жуткой улыбкой, от которой хотелось завизжать и кинуться прочь. – А тем, кто уже вселился, предложите компенсацию. Вот, – он вынул из кармана туго перевязанную пачку купюр номиналом в пятьсот евро и небрежно отщипнул примерно треть.

Хозяйка удивленно открыла рот, не зная, как реагировать. Железнозубый покачал головой, явно начиная терять терпение.

– Посмотрите на меня, – потребовал он. Когда женщина за стойкой повиновалось, Асанбосам коротко кивнул и продолжил: – Сейчас вы обзвоните своих постояльцев и попросите их покинуть отель. Можете сослаться на что угодно – наводнение, пожар, политический переворот – главное, чтобы до вечера здесь никого не осталось. Затем вы отмените бронь, соберете вещи и отправитесь на выходные… ну, скажем, во Францию.

– Я так давно не была в Париже! – сказала блондинка тоном восторженного робота.

– Так и съездите. Вот вам на расходы, – Асанбосам протянул ей через стойку остаток денежной пачки. – Купите себе что-нибудь яркое.

– Что-нибудь яркое, – эхом отозвалась женщина.

– Умничка. А теперь позовите сюда своего мужа.

В ожидании хозяина отеля Асанбосам еще раз одобрительно осмотрел холл и мысленно поздравил себя с бескровным завершением дела. Все-таки цивилизованные отношения с едой были весьма непростой задачей.

Когда Асанбосам вышел из парадного входа, время близилось к полудню. Тут стоит вскользь отметить, что на самом деле вампиры нисколько не боятся солнца – просто раньше они поддерживали эту легенду, чтобы казаться более страшными и загадочными существами. Но став популярными персонажами масс-культуры, решили, что смешиваться с толпой для них куда лучше: глядя на самых обычных людей – разве что немного более бледных – никто бы и не признал в них мифическую нечисть.

Ракшаса 17ждала мужа в крохотном садике с видом на канал. День был солнечным и теплым, под ногами плескалась блестящая прозрачная вода, и даже засохшие розы, обвивавшие решетки сада, не вызывали ощущения увядания. На секунду Асанбосам остановился, запечатлевая в памяти картинку – осенний сад, водная рябь и прекрасная индианка в темно-бордовом сари. Но вот под ногой вампира хрустнула сухая веточка, и Ракшаса обернулась.

– Ты серьезно? – сказала она, указывая на эмблему отеля – лебедя с четырьмя маленькими звездочками над головой. – «Сдохни, свинья»*? Нет, это, конечно, концептуальное название, но…

При виде забавного выражения удивления на хорошеньком личике жены вампир улыбнулся. Они были вместе уже не одно столетие, и за это время Ракшаса так и не устала вести себя, словно капризный невежественный ребенок. Возможно, именно поэтому Асанбосаму никогда не хотелось иметь детей – в смысле, других детей.

– Это лебедь, Ракшаса. Лебедь, а не свинья. Символ города.

В ответ она подняла тонкие брови и покачала головой.

– У них тут странное чувство юмора, тебе не кажется? Поставили на эмблему лебедя, а назвали – свиньей.

Поразмыслив, Асанбосам решил не спорить.

– Пойдем, дорогая, – мягко сказал он. – Тебе предоставляется право выбрать лучший номер.

В то время как Ракшаса в сопровождении двух горничных, превращенных силами Асанбосама в послушных роботов, распределяла номера отеля между высокими гостями, чьего прибытия ожидали с минуты на минуту, Ваобан-Сит ехала в поезде Брюссель-Брюгге в отвратительнейшем настроении. Во-первых, прыгать из поезда в поезд из призрачных соображений конспирации не казалось ей такой уж хорошей идеей. Если гибель трех высокопоставленных вампиров не была случайностью – а учитывая все обстоятельства, она ею точно не была – то продлять путь к точки назначения было по меньшей мере глупо. Разве что Асанбосам надеялся, что устранение Влада, Арнольда и китайца было делом рук одной и той же преступной группировки, у которой просто мощностей не хватит гнаться сразу за девятью мертвыми зайцами.

Во-вторых, она терпеть не могла города-призраки на воде. Приманка для туристов вроде Венеции, они страшно пустели после окончания сезона, мертвели, словно куклы, у которых кончился завод. Все это пугало Ваобан, заставляя задумываться о собственном существовании. Ну и в-третьих, вампирша была банально голодна, а принятый во время прошлого саммита закон о ненападении запрещал изымать у людей кровь без их согласия. А поскольку пунктов сбора донорской крови на пути следования Ваобан не попалось, а добираться было еще не меньше часа, настроение вампирши падало с каждой секундой.

Вторя ее мыслям, из корзинки, которую рыжеволосая шотландка держала на коленях, раздалось жалобное мяуканье.

– Тише, Чордева 18, – рассеянно сказала Ваобан, опуская руку под крышку. – Уже скоро.

Сидящая напротив сухонькая старушка приветливо улыбнулась фарфоровыми зубами.

– Какое необычное имя для кошечки, – сказала она по-английски, с поймав взгляд Ваобан. – Славянское, наверное?

У старушки был заметный голландский акцент; это тронуло Ваобан: не каждый бельгиец перейдет ради вас на английский.

– Словацкое, – улыбнулась она. – Мифическое. Так называли вампиров на Балканах.

Бабушка удивленно раскрыла глаза.

– По вам и не скажешь, что вы увлечены вампирской темой, – заметила она, кивая на строгое зеленое платье Ваобан, красиво оттенявшее ее яркие волосы.

Та поправила рыжий локон, вечно выбивавшийся из безупречной прически.

– Вообще-то это ее дети так назвали, – соврала она.

Старушка кивнула.

– Понимаю вас, дорогая! Мои внуки тоже, как говорится, в теме. И что они находят в этих упырях? Мои теперь только и знают, что разгуливать ночами по кладбищу. Представляете, надеются, что их укусит вампир!

– Глупость какая, и не говорите! – поддакнула Ваобан, закатывая глаза. – Так где, вы говорите, это самое кладбище?

Старушка придвинулась ближе, готовая погрузиться в интересную для нее тему, но тут Чордева снова напомнила о себе.

– Мяу!

– Потерпи еще немного, моя хорошая! – привычно сказала Ваобан, опуская узкую бледную ладонь между острых кошачьих ушек.

– Мяу!

– Да выпустите вы ее, пусть подышит воздухом! – сжалилась старушка.

– Точно? Вы уверены? Тут можно? – засомневалась Ваобан.

– А мы никому не скажем, – бабулька хитро подмигнула и протянула руку к корзинке. – Иди сюда, кис-кис-кис!

Чордева тут же потерлась о протянутую руку и громко заурчала.