Гомер - Одиссея. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского

Мирмидонцев своих, копьеносцев домой вёл согласно;

Жив, твердят, Филоктет, сын Пеанта возлюбленный; с ним {190}

Спасся Идоменей, и попутчиков, с ним избежавших

От войны не утратив на море, он Крита достиг;

К вам, конечно, дошёл об Атриде и в дальние страны

Слух, – убит базилевс был Эгистом, вернувшись домой;

Как и тот, наконец, по заслуге принял воздаянье. {195}

Счастье, коль у погибшего мужа останется свой

Сын, отмстить, поразивши Эгиста коварство, что сделал, —

Умерщвлён был злодейски столь славный родитель, герой!

И тебе, мой возлюбленный друг, столь созревший для дела,

Должно твёрдым быть, чтобы потомкам тебя похвалить». {200}

И, послушав, ему Телемах рассудительный, смело:

«О, Нелид, славный Нестор, ахеян великая нить,

Отомстил он, и страшной для всех из ахейцев, хранящих,

Повсеместная честь будет песни хвалой голосить.

О, когда б одарили такою же силой меня же {205}

Боги, чтоб отомстить женихам за их наглость, с какой

Наносили обиды и боль, дела злые плетя же!

Ниспослать не хотели такой благодати большой

Боги мне, ни отцу, – и удел мой отныне терпенье».

Телемаху ответил князь Нестор, геренский герой: {210}

«Мне, мой милый, напомнил своими словами тесненье;

Мы слыхали, – твою благородную мать притеснив,

Женихи совершают худые дела без зазренья.

Знать желал я, – ты волею сносишь? Народ незлобив

На земле ненавидит тебя, по богов ли внушенью? {215}

Мы не ведаем; может случиться легко, – он, открыв,

Возвратится, погубит их, сам ли, созвав ли ахейцев

Всех. Любить сероглазка Афина желала тебя;

Окружала царя Одиссея заботой своею

В том троянском краю, где страдали ахейцы, скорбя! {220}

Никогда не бывали столь боги в любви откровенны,

Сколь Афина Паллада была, его сердцем любя!

Если б ею с такой же любовью, и ты был овеян, —

Сама память о браке пропала б во многих из них».

И в ответ Телемах рассудительный молвил, робея: {225}

«Старец, сбудется вряд твоё слово; о людях больших

Говоришь, и ужасно мне слушать тебя; не случится

Никогда ни по воле богов, и ни в просьбах моих».

Отвечала ему сероглазка, богиня Афина:

«Что за слово твоё из ограды зубов вдруг летит; {230}

Защитить нас и издали богу легко, коль стремится;

Согласилась скорей бы на бедствия, чтобы прийти,

Сладкий день возвращенья увидеть, от бедствий спастися,

В дом вернуться, чем пасть пред своим очагом, как, с пути,

Агамемнон предательством пал от жены и Эгиста. {235}

И богам невозможно от смертного часа совсем

Человека избавить, им милого, коль он уж чисто

Усыпляющей Смерти Судьбой в руки отдан, как все».

Отвечал Телемах рассудительный верной богине:

«Ментор, кончим о том говорить, сокрушает нам всем {240}

Сердце очень; его возвращения мы не увидим, —

Смерть и чёрную Керу готовили боги ему.

Я теперь, об ином вопрошая, хочу обратиться, —

Нестор, – правдой и мудростью всех превосходишь, к тому ж,

Говорят, был царем, повелителем трех поколений, {245}

Образ светлый, бессмертным подобен. Теперь я приму, —

О, Нелид Нестор, правду скажи ты, меня не жалея,

Как убит, был Атрид Агамемнон, владыка мужей?

Менелай находился где? Что же за средство, всех злее,

Изобрёл Эгист хитрый, чтоб сладить с большим из царей? {250}

Или Аргоса он не достиг, не в ахейцах, с чужими,

И врага своего тем подвигнул к убийству быстрей?»

Нестор, князь же геренский, ответил словами своими:

«Сын, скажу откровенно, чтоб мог ты всю истину знать;

Так вот всё и случилось, как думаешь сам; смог бы с ними {255}

В доме брата Эгиста живого, вернувшись, застать,

Сам из брани троянской, Атрид Менелай светло-русый,

Труп его бы тогда не могла и земля покрывать,

Лишь стервятники, псы бы его растерзали, раструсив

В поле где-то за градом далёко; родная жена {260}

Ни одна б не оплакала, – лютое зло делал трусом.

И пока мы сражались, придя к неприступным стенам;

В безопасном углу он, у конного Аргоса града

Сердце лестью опутал жены Агамемнона сам.

Но самой Клитемнестре божественной было преградой {265}

Дело стыдное, – мыслей порочных она не вела;

Был при ней песнопевец, ему сам Атрид так отрадно,

В Трою плыть уж готовый велел знать супруги дела.

Когда воля богов и её предала преступленью,

Песнопевца Эгист сам на остров пустынный сослал {270}

И оставил, – и хищные птицы предали растленью.

Он жену, переспать с ним желавшую, в дом пригласил;

Много бёдр на святых алтарях жёг богам всесожженьем,

Много вкладов, и златом, и тканями, в храм приносил,

Дерзко дело такое, с нежданным окончив успехом. {275}

Мы ж, покинувши землю троянскую, всяк порознь плыл,

Я, Атрид Менелай, сопряжённые дружбою тесной.

Были мы пред святым Сунионом, Афинский где мыс;

Менелаева кормщика Феб Аполлон на потеху

Быстрой, тихой стрелой умертвил, – управляя с кормы {280}

Судном, крепко держал многоопытной твёрдой рукою

Фронтис Онеторид, он из всех земнородных, как мы,

Тайну знавший владеть кораблём непогодою злою.

Путь замедлил, хотя и в дорогу спешил, чтобы здесь

Погребенья честь другу воздать, навсегда упокоив; {285}

Но когда на своих кораблях крутобоких гордец

В море тёмное шёл, и высокого мыса Малеи

Достигал, – повсеместно гремящий Зевс сам круговерть

Закрутил, на Атрида ветра шумной бури повеяв,

Вздыбив мощные, тяжкие волны, как горы кругом. {290}

Корабли разлучив, половину их к Криту развеял,

Где кидонов у светлой струи Иардана был дом;

Виден гладкий утёс, восходящий над влагой морскою,

В бездну моря вдвигаясь, в пределах Гортины бугром;

Там, на западный берег у Феста великой волною {295}

Нот нагнал корабли, и утёс их дробит до кусков,

Корабли все погибли; спаслись лишь от Смерти в прибое,

Люди с этих, разбитых об острые камни судов.

Пять других кораблей синеносых, похищенных бурей,

Ветр могучий, и волны ко брегу Египта мчат вновь. {300}

В той стране собирая сокровища, злато, лазури,

Он ходил меж народов иных языков, и тогда

Сам Эгист совершил беззаконие в Аргосе хмуром,

Смерть принесши Атриду, – безмолвствовал люд, как всегда.

Целых семь лет он властвовал в златом обильной Микене; {305}

На восьмой из Афин возвратился к нему, в знак суда,

Богу равный Орест, и убийц поразил, – в своё время,

От Эгиста погиб зло его легендарный отец.

Пир созвав для аргивян великий, Орест погребенье

Дал преступнице матери, вместе с Эгистом вконец. {310}

В тот же счастливо день Менелай, воевода опасный,

Прибыл, злата собрав, сколь он мог в кораблях своих везть.

Телемах, ты недолго вдали своей родины странствуй,

Дом, наследье отца благородного, бросив на кон