Ма Чжэнь - Мифы и легенды Китая

Керамический барабан (неолит)

Ее звали Хуанфу, и она была неразлучна с ткацким челноком. Богиня вышивала изумительную парчу, и розовые рассветные облака также были ее творением. Она подолгу корпела над полотном и, сколько бы времени ни прошло, никогда не охладевала к этому занятию и не чувствовала одиночества. Но иногда и Хуанфу уставала – и тогда становилась настоящей богиней. Она летела на землю, легко и весело запрыгивала на плот и от души наслаждалась плаванием по рекам, озерам и морям. Хотя в обители бессмертных всегда стоит погожий день, Хуанфу умела чувствовать приближение рассвета и заката, она знала, когда на земле светло, а когда темно, и всегда предпочитала отправляться в путешествие днем. Поговаривали, будто она плавает на плоту днем из-за того, что по ночам занята своими тканями, но на самом деле она просто любила красоту земли и хотела любоваться ею при свете солнца.

В тот день она снова явилась на землю и поплыла вниз по реке, и попутный ветер домчал ее до огромного Западного моря. На берегу моря росло шелковичное дерево высотой в тысячу цуней [6] Цунь – мера длины, равная 2,64 см. . Темно-красные листья делали шелковицу похожей на громадный факел, пламя которого было видно за тысячи ли. На дереве росли блестящие пурпурные ягоды, созревавшие в течение десяти тысяч лет, и человек, съев одну такую ягоду, мог продлить свою жизнь на один день. То было любимое место Хуанфу. Крона шелковицы заслоняла солнце и давала прохладную тень, ветерок доносил аромат плодов, и можно было бесконечно предаваться мечтам, лежа в траве под деревом.

Хуанфу направила плот к суше и уже собиралась соскочить на берег, как вдруг из тени дерева брызнул яркий свет, и какая-то фигура спустилась с небес к морю. Хуанфу изумленно уставилась на нее: оказалось, что силуэт принадлежал красивому статному мужчине. Мужчина с улыбкой подошел к плоту, и сердце девушки забилось чаще. Так они стояли на расстоянии вытянутой руки, и каждый ждал, пока другой начнет разговор первым.

– Хуанфу, – воскликнул вдруг мужчина.

Хуанфу была поражена:

– Кто ты? Откуда ты знаешь мое имя?

– Каждый из небесных богов знает твое имя.

– Значит, ты тоже бог?

– Я – Тайбай, сын Бай-ди.

Ах, так это и есть звездный бог Тайбай, который ежедневно предвещает приход зари! [7] Звездой Тайбай китайцы назвали Венеру, которая хорошо видна перед рассветом. На лице Хуанфу появился румянец. Ей уже доводилось слышать это имя, но она никогда не думала, что его обладатель так красив. В один миг в сердце Хуанфу, никогда прежде не ощущавшем одиночества, проснулось страстное желание познакомиться с Тайбаем.

Тайбай, казалось, понял чувства Хуанфу и протянул ей руку. Хуан-фу невольно ответила ему тем же и спрыгнула с плота. В этот момент их сердца словно слились воедино, и они, взявшись за руки, побежали к шелковице, весело смеясь и гоняясь друг за другом. Когда они притомились, из тени вновь сверкнула вспышка света, и в руках Тайбая очутились изящные гусли. Усевшись на землю, Тайбай заиграл прекрасную мелодию, и в такт ей Хуанфу радостно задвигалась в грациозном танце.

Портрет Шао-хао

Закатное солнце уже опустилось в Западное море, но молодые люди, увлеченные друг другом, никак не могли расстаться: они совсем забыли и о времени, и о возвращении на небеса.

Наступила ночь, и лунный свет разлился по земле. Юноша и девушка взошли на плот и, правя им, закачались на морских волнах. Тайбай, отломив ветку от коричного дерева, установил на плоту мачту и водрузил сверху флаг из переплетенных стеблей ароматного донника. Он также вырезал из яшмы фигурку голубя и прикрепил ее на верхушке мачты, чтобы определять направление ветра, – голубя потому, что эта птица способна различать дуновения ветров всех четырех сезонов. Когда люди овладели искусством кораблестроения, то стали также помещать на мачтах флюгеры в виде птиц, научившись этому у Тайбая.

Молодые люди сидели рядом на плоту. Тайбай перебирал струны, а Хуанфу, вторя ему, мелодично запела. Когда она остановилась, Тайбай подхватил песню, отвечая девушке. Неспешно плыл звук гуслей, протяжно струились голоса, все вокруг было окутано серебристым лунным сиянием, и притихшее Западное море захлестнула волна любви юной пары.

Родина Лэй-цзу

Хуанфу забеременела. Она не вернулась в небесные чертоги и родила их с Тайбаем ребенка под сенью шелковицы близ Западного моря. Этому ребенку было суждено стать правителем Запада, Шао-хао. Из-за того, что его родители встретились у шелковичного дерева, его также прозвали Цюнсанши («Из рода шелковицы»). А после того как он стал одним из небесных владык, ему дали еще и имя Бай-ди («Белый император»).

Эта душещипательная история не получила должного завершения, что окружило жизнь Шао-хао еще большей таинственностью. Тайбай, представившийся сыном Бай-ди, отнюдь не утруждал себя отцовским долгом по отношению к Шао-хао, и след его в мифах и древних книгах вскоре оборвался. В конце концов великий Хуан-ди назвался дедом мальчика, и таким образом описание Шао-хао как внука Сюаньюаня дошло до наших дней. Но кто же из сыновей Хуан-ди, утаив свое высокое происхождение под личиной сына Бай-ди, встретился с Хуанфу? Много захватывающих легенд можно было бы сложить, пытаясь раскрыть эту тайну! Но поскольку ни в древних письменах, ни в устных сказаниях не сохранилось никакого ключа к ответу, то грядущим поколениям остается лишь гадать самим.

Когда Шао-хао вырос, он основал за далекими восточными морями собственную страну. То было птичье царство, и все должности в нем занимали птицы. Шао-хао более всего беспокоился о смене сезонов в стране птиц, потому что само выживание птичьего народа зависит от окружающей температуры. Поэтому он избрал себе в помощники феникса, царя пернатых, и поставил его начальником над ласточками, сорокопутами, воробьями и фазанами – чувствительными к погоде птицами, – чтобы контролировать смену времен года. В делах государственных Шао-хао также проявил талант, достойный Небесного владыки. Он отобрал пять выдающихся птиц: поручил голубю заведовать просвещением, орлу – командовать войсками, кукушке – руководить строительными работами, соколу – ведать наказаниями и темницами, воробью – отвечать за ремонтные работы и разные хозяйственные дела. Он также избрал пять фазанов руководить всеми ремесленниками и мастерами и назначил девять куропаток управлять сельским хозяйством. Несмотря на маленькие размеры и удаленность от большой земли, птичья страна была более цивилизованной и упорядоченной, чем человеческое царство, где после правления двух небесных императоров, Янь-ди и Хуан-ди, среди диких по натуре людей только-только сформировалась идея государственности.