Ма Чжэнь - Мифы и легенды Китая

В этой мирной и богатой стране Шао-хао совершил важное для будущего всего мира божеств дело: он дал воспитание своему племяннику Чжуань-сюю, правнуку Хуан-ди.

Лэй-цзу занимается шелководством

К тому времени Хуан-ди (Сюаньюань) и Янь-ди (Шэньнун) стали двумя самыми могущественными богами в небесных просторах и сравнялись по своей мощи с владыкой Востока, Небесным императором Фуси. Сюаньюань взял в жены богиню Лэй-цзу. Преисполненная человеколюбием, она стала помогать Сюаньюаню и научила людей шелководству и ткачеству, чтобы те могли носить красивые парчовые одежды, как у богов.

Однако даже в жизни этой божественной четы присутствовало большое огорчение.

Их старший сын Чанъи не был умным ребенком. Когда он подрос, то не заботился о саморазвитии, жил жизнью императорского сынка и всюду кичился своим происхождением. Он и думать не хотел о том, чтобы помогать другим божествам и людям в их делах. Раздосадованный Сюаньюань впервые за все время существования мира поступился родственными связями ради общего блага: он вышвырнул Чанъи за Небесные врата и изгнал его в мир смертных, в местечко Жошуй, чтобы тот сам добывал себе пропитание. Жошуй, что в Сычуани, – местность мрачная, болотистая и безлюдная, и жизнь здесь чрезвычайно трудна. Здесь Чанъи взял в жены Нюйшу, и она родила ему сына Ханьлю. Ханьлю же женился на А-нюй, девушке из рода Наоцзы, и от их брака появился на свет Чжуань-сюй.

Стая птиц, возвращавшаяся с юга, поведала Шао-хао о разросшемся семействе Чанъи. Шао-хао растрогался и от прилива чувств всю ночь не сомкнул глаз, а наутро полетел в Жошуй и забрал малолетнего племянника в птичью страну на воспитание.

Портрет Чжуань-сюя

Оказавшись в стране птиц, Чжуань-сюй, будучи кровным родственником Сюаньюаня, был окружен исключительной заботой. Чтобы выпестовать племянника, Шао-хао приказал всем птицам в государстве при виде Чжуань-сюя издавать восхищенные и завистливые восклицания. Благодаря этому Чжуань-сюй быстро избавился от неловкости и смущения, присущих бедняку из Жошуя, и стал проявлять мальчишеское озорство и сообразительность. Больше всего Чжуань-сюя радовало то, что в птичьем царстве постоянно звучала музыка, и благодаря птичьему пению он рос еще более сметливым и воспитанным. Однако Шао-хао прекрасно понимал: для того чтобы племянник обрел дух великого божества, этого недостаточно.

Шао-хао унаследовал от своей матери музыкальный талант, а в песенной круговерти птичьего края его умение играть на цитре (цинь) и гуслях (сэ) расцвело в полной мере. Стоило ему тронуть струны, как вся страна превращалась в один сплошной океан пения. Он хотел, чтобы Чжуань-сюй вырос принцем музыки, поэтому выбрал лучшую во всем царстве древесину и собственноручно изготовил для него пару изящных мелодичных инструментов – гусли и цитру. Струны зазвенели, птицы запели в такт, мелодия волнами разлилась вокруг – и Чжуань-сюй, от души смеясь, весело пустился в пляс.

Когда Чжуань-сюю исполнилось десять лет, он действительно стал принцем музыки. Шао-хао назначил племянника вторым божеством птичьей страны и поручил ему править государством от своего имени.

Почему Шао-хао испытывал такую любовь к Чжуань-сюю? Из благодарности ли к деду, который его воспитал? Или ради славы всей расы небожителей? Или, быть может, он предвидел, что Чжуань-сюя ждет великое будущее? Как бы то ни было, к двадцати годам Чжуань-сюй под руководством Шао-хао отлично усвоил науку царствования. Все божества восхваляли добродетель Шао-хао, а далекая птичья страна стала знаменита во всем мире.

Хуан-ди наконец-то смог вздохнуть с облегчением. Он был горд тем, что его потомки сумели добиться таких результатов. Хуан-ди повелел, чтобы юный Чжуань-сюй явился на небеса и стал небесным императором Севера, а Шао-хао вернулся на Запад и воцарился там.

Великое событие для Вселенной! Однако Шао-хао был расстроен. Одно дело Чжуань-сюй: он был волен в своих перемещениях и, кроме того, мог часто видеться с дядей и на небесах, поэтому прощание далось ему легко. Но у Шао-хао оставалась еще его страна. Как же он мог уйти?

С уходом Чжуань-сюя шумная птичья страна враз притихла. Умолкли гусли и цитра, которые Шао-хао смастерил для племянника. Скорбя и будучи не в силах вынести пустоту, воцарившуюся после отбытия Чжуань-сюя, Шао-хао выбросил музыкальные инструменты в море. С тех пор в спокойную погоду можно было, прислушавшись, уловить отдаленную мелодию, доносящуюся из морских глубин: то звенели струны цитры и гуслей Чжуань-сюя.

У Шао-хао было два сына: один по имени Чжун, другой по имени Гай. Чжуна он оставил на Востоке. Повелитель Востока Фуси, проникнувшись симпатией к Чжуну, позвал его себе в помощники, и тот стал древесным божеством Гоуманом. Гая Шао-хао взял с собой на Запад, где он стал духом стихии металла под именем Жушоу.

Усыпальница Шао-хао

У вас, должно быть, возникло подозрение: как эти два императора могли появиться на свет без «предчувствия беременности»? На самом деле в легендах о них предчувствие беременности тоже упоминается: мать Шао-хао увидела во сне, будто ей в объятия упал метеор, а матушка Чжуань-сюя ощутила себя беременной, глядя на звезду Яогуан (Алькаид, или Эта, в созвездии Большой Медведицы. – Примеч. авт.).

Почти каждый сюжет в китайской мифологии имеет множество вариаций, поскольку Китай слишком обширен, история его очень продолжительна, а население разнородно. А раз так, то почему бы не выбрать среди всех этих историй самую красивую и трогательную? Лучше знать несколько вариантов одной и той же истории, чтобы оживлять ее при каждом новом пересказе, иначе после трех раз даже самые преданные читатели уснут.

Хотя великие поэмы Гомера, в которых раскрывается греческая мифология, были записаны современниками в первозданном стиле, на протяжении еще нескольких тысяч лет они передавались из уст в уста. И лишь полтора века назад, после того как немецкий поэт Густав Шваб обнаружил и восстановил их тексты, они явились миру в письменной форме.

Разве не такой же путь проделала китайская мифология?

Это была первая война в истории человечества.

Мир подобен плоту на реке: когда на носу и на корме сохраняется баланс, он может плыть по течению сколько угодно, но стоит случиться крену на одну сторону, как плот опрокинется в мгновение ока. Чтобы поддерживать постоянный баланс, требуется умелый рулевой, а для поддержания постоянного мира необходим выдающийся лидер.