Автор неизвестен Европейская старинная литература - Робин Гуд

Ты отобедаешь со мной?
Не откажи, молю.
Я рад любого угостить,
Кто верен королю».

За ним поехал государь
По тропке вдоль реки.
Ох, много дичи в этот день
Промыслили стрелки!

Вот Робин звонко затрубил,
Согнав с деревьев сон,
И вмиг семь дюжин молодцов
Сошлись со всех сторон.

Они приветствуют его,
Колено преклоня.
«С таким почтеньем при дворе
Не слушают меня! —

Король подумал, приоткрыв
От удивленья рот. —
Надежней рыцарей моих
Его лесной народ!»

Накрыты длинные столы,
И, не сочтя за труд,
Усердно служат королю
И Джон, и Робин Гуд.

Немало снеди для гостей
На стол принесено:
Жаркое, хлеб, и добрый эль,
И славное вино.

«Давай, аббат, налью вина,
Подам еще ломоть.
Ты весть мне добрую принес,
Храни тебя Господь.

Молю, поведай при дворе
О том, как мы живем,
Когда тебя допустят вновь
К беседе с королем».

Тут вышли лучники вперед
С оружием в руках.
При виде их король поник —
Его окутал страх.

За пятьдесят шагов от них
Воткнули тонкий прут.
Король подумал, что в мишень
Они не попадут.

А Робин громко закричал
(Внимали все ему):
«Стреляйте метко! Лук, ей-ей,
Мазиле ни к чему.

Кто, выпив лишнего, ослаб,
Пускай идет в постель.
А я другим не уступлю,
Меня не валит хмель!

Я докажу, что верен глаз
И не дрожит рука!
А кто промажет, сей же миг
Получит тумака».

Стрелял отважный Робин Гуд
Всех лучше и быстрей,
Не мазал Гилберт (говорят,
Он знатных был кровей).

А Джону с Билем в этот раз
Недоставало сил,
И за промашки Робин их
Пинками наградил.

И вот стрелять в последний раз
Выходит Робин Гуд,
Но, как на грех, его стрела
Не зацепила прут.

Веселый Гилберт говорит:
«Ты всех разодолжил
Тем, что промазал сам, дружок, —
Прими, что заслужил».

Ответил славный Робин Гуд:
«Согласен я вполне.
Аббат! За промах тумака
Изволь отвесить мне».

Король на это отвечал:
«Христом клянусь, стрелки,
Что я на йомена досель
Не подымал руки» [34]. —

«Эй, не робей, мой друг аббат,
Ей-богу, Гилберт прав!»
Тогда шагнул к нему король
И засучил рукав.

Он наземь Робина свалил
Ударом кулака.
«Клянусь, ты воин, не монах!
Вот это, брат, рука!

Аббат, ты истинный силач,
Тебе бы лук тугой!»
И тут король им наконец
Открыл, кто он такой.

Пред Эдуардом Робин Гуд
Склонился до земли,
И то же сделал сей же миг
Отважный Ричард Ли,

И поклонились молодцы
За Робином вослед.
«Прости, коль можешь, иль казни,
Коль нам прощенья нет».

Король сказал: «Я очень рад
И не желаю мстить,
И вам за вашу доброту
Я всё готов простить».

Ему ответил Робин Гуд:
«Семь дюжин здесь со мной.
Сдаюсь на милость короля
Я с братией лесной!»

И государь проговорил:
«Друзья, прощаю вам [35]
Я то, что били вы моих
Оленей по лесам.

А ты в столицу, Робин Гуд,
Скорей переезжай».
И тот ему пообещал
Лесной оставить край.

«Не прочь я в Лондоне пожить, —
Воскликнул Робин Гуд, —
И все веселые стрелки,
Клянусь, со мной пойдут.

А будет служба не по мне —
Я брошу прежний клич,
Вернусь, и вновь в твоих лесах
Ловить мы станем дичь!»

Спросил король: «А есть сукно
В твоей казне, стрелок?» —
«Милорд, я двадцать человек
В него одеть бы мог!»

Тогда промолвил государь:
«Мой друг, уважь-ка нас —
Дай нам зеленые плащи
Заместо этих ряс».

Ответил Робин: «Знаю я,
Щедра твоя рука.
Одену я тебя в сукно,
А ты меня в шелка».

Смеясь, король зеленый плащ
Набросил на плеча —
Стал капюшон ему венцом,
И лук — взамен меча.

Травы весенней зеленей
Плащ линкольнский на нем.
Король воскликнул: «В Ноттингем
Немедленно идем!»

И гости, луки прихватив,
Шагают вдоль реки
Тропой широкой в Ноттингем,
Как вольные стрелки.

Бок о бок — Робин и король —
Им весело идти.
И для забавы оба в цель
Стреляют по пути.

Но лучше Робина, ей-ей,
Не отыскать стрелков,
И снес за промахи король
Немало тумаков.

Король сказал: «Клянусь крестом,
Суров обычай ваш.
Тягаться думал я с тобой,
Но это, право, блажь!»

На стенах люди, стар и мал,
Испуганно глядят:
Из леса воинство идет,
В плащах, за рядом ряд.

И слух пошел: король погиб,
А смелый Робин Гуд
Ведет на штурм своих людей,
И всех они убьют.

Со страха жители тотчас
Пустились наутек.
Старухи, от роду сто лет,
Бежали со всех ног!

Король смеялся от души:
«Открыться, друг, пора!»
Его увидели живым,
И грянуло «ура».

Тут был и мясом, и вином
Уставлен длинный стол.
Со всем почтеньем к королю
Сэр Ричард подошел.

Король вернул ему удел
И всё навек простил,
И Робин Гуд его за то
Стократ благодарил.

Жил Робин долго при дворе —
Почти что целый год,
Имел и кров над головой,
И неплохой доход.

Любой барон и даже граф —
Все, сколько их ни есть, —
Стрелка лесного угостить
Почли б теперь за честь.

С ним оставались при дворе
Лишь Биль да храбрый Джон.
Но грусть взяла его друзей,
Затосковал и он.

И, раз увидев, как юнцы
Стреляют в тонкий прут,
«Мне счастья в Лондоне не знать!» —
Воскликнул Робин Гуд. —

Я прежде вольным был стрелком,
Известным всем вокруг.
Кто потягаться мог со мной,
Когда я брал свой лук?

Напрасно, — молвил Робин Гуд, —
Я прибыл ко двору,
И коль промедлю хоть денек,
То от тоски умру».

Явился Робин к королю:
«Служил исправно я.
Позволь, милорд, мне повидать
Родимые края.

В честь мироносицы святой
Есть в Бернисдейле храм [36].
Его люблю я, но, увы,
Давно я не был там.

Семь дней я маялся душой,
Не проглотил куска,
Не спал, молился — извела
Вконец меня тоска.