Лудовико Ариосто - Неистовый Роланд. Песни XXVI–XLVI

63 И железный сжавши кулак,
В бешенстве
Так хватил он короля сериканского,
Что тот выронил из руки Дурендаль.
Не гадав Градасс
Таковой безрассудной дерзновенности,
В расплохе
Обнаружил себя обезоруженным.

64 За такую обиду стыдом и гневом
Пышучи, как огнем,
Пуще он терзается оттого,
Что такой с ним срам на виду у всех;
И, подавшись назад на малый шаг,
Кривую выхватывает саблю,
Рвется мстить, а Мандрикарду ничто
Ни его супостатство, ни Руджьерово:

65 «Выходите на меня хоть вдвоем,
Выводите на меня Родомонта,
Африку, Испанию, целый свет —
Ни пред кем не отворочу лица!» —
Так гремит бесстрашный,
И вращает Альмонтовым клинком,
И надменно выставил щит
Вперекор и Градассу и Руджьеру.

66 «Мне, — кричит Градасс, —
Дай образумить сумасброда!»
А Руджьер ему: «Нипочем:
Никому не уступлю мою битву!»
«Прочь!» — «Сам прочь!»
Оба в крик, и никто назад ни шагу.
Неслыханная затеялась бы потеха —
Бой втроем, —

67 Кабы ярости их наперехват
Не рванулись многие,
Не жалея на себе испытать,
Каково, губя се. бя, спасать ближнего;
Но и то ни в ком бы не стало удержи,
Не явись испанский король,
А за ним — державный сын Трояна,
Всеми чтимый, как не чтился никто.

68 Повелевши Аграмант доложить,
В чем причина столь новой распри,
Многотрудно увещевал Градасса
На единый хотя бы день
По-людски, по-рыцарски
Уступить Мандрикарду Гекторов клинок,
Пока спорится грозный спор
Мандрикарда и Родомонта.

69 Но меж тем, как государь Аграмант
Подступает унять того и этого,
Из другого гремит шатра
Новый спор —
Родомонта с Сакрипантом,
Потому что черкесский Сакрипант
С Феррагусом стоял при поединщике,
Облекая его вдвоем
В прародительский Немвродов доспех;

70 А как подошли они к жеребцу,
Пенно грызшему пышные узды,
К тому самому лихому Фронтину,
За которого буйствовал Руджьер,
И со тщанием всмотрелся черкес,
Ладно ль кован и ладно ль убран
Тот скакун, которому выпало
Вымчать в поле такого седока, —

71 Он в упор, [40] Что пред ним его же конь Белолоб… — См.: IV, 46, прим.
Разглядевши тавро, черты и стати,
Узнает заведомо,
Что пред ним его же конь Белолоб,
Столь любимый,
В стольких схватках выстраданный скакун,
Что лишась его, долго ходил он пеш
От большого горя.

72 А похитил из-под него коня [41] А похитил из-под него коня… — Брунель воспользовался глубокой задумчивостью Сакрипанта и вывел из-под него коня, посадив седло на подпорки и оборвав подпругу (см. ниже, окт. 84). О событиях, которые резюмируются в этой октаве, см.: Влюбленный Роланд, II, V, 33–41; XI, 6.
Памятный Брунель
При Альбракке в оный самый день,
Когда взял он у Анджелики перстень,
У Роланда Бализарду и рог,
У Марфизы — меч,
И коня с Бализардою вручил Руджьеру,
А Руджьер перезвал его Фронтином.

73 Вот, уверясь, что глаз не лжет,
Обратился черкесский царь к алджирскому:
«Знайте, сударь, конь этот — мой,
Отлученный кражею при Альбракке.
Многие суть тому свидетели,
Но как нынче они далече,
То я сам и с мечом в руке
Докажу мою правду любому спорщику.

74 По товариществу,
Нас связавшему в недавние дни,
Я готов: пусть он нынче будет твой,
Ибо ты и впрямь без него не можешь, —
Но условившись тебе признавать,
Что он мой и от меня тебе дан;
А не то позабудь свои помышления
Или жди сразиться о нем со мной».

75 Родомонт, которого горделивей
При оружье не хаживал никто,
Родомонт, отважной могучестью
Перевысивший всякую старину,
Грянул:
«Сакрипант,
Лишь посмей кто иной такое вымолвить, —
Пожалел бы, что рожден с языком;

76 По товариществу ли,
Одержавшему нас нынче, как ты твердишь,
Но увижу я тебя и сдержусь,
Лишь сказав: помедли
Звать на бой, пока не взвидишь, каков
Сведу счет я с пышущим татарином,
Потому что с такого ты примера
Сам попросишь, моля: владей конем.»

77 «Подлость тебе вежество! — [42] Подлость тебе вежество! — Ср.: «И было доблестью быть подлым с ним» (Данте. Ад, XXXIII, 150).
Бешенствует гневливый черкес, —
Но прямым тебе словом говорю:
Позабудь о моем скакуне!
Не быть ему твоим,
Покуда в руке моей меч,
А не станет меча —
Буду биться клыком и когтем!»

78 От слов к делу,
В крик, в брань, в бой —
Жжет быстрей, чем пламя в соломе,
В душах гнев.
Родомонт — в доспехе и шеломе,
Сакрипант — и кольчугою не прикрыт,
Но таков он ловок,
Словно меч ему заслон с всех сторон.

79 Сколько ни безмерны
Родомонтова мощь и пыл,
А не свыше зоркости и проворства,
Коими силен Сакрипант —
Не быстрей кружится
По зерну мукомольное колесо,
Чем рукой и чем ногой изворотлив
Черкесский царь.

80 Но бросаются сгоряча между ними,
Клинки вон, Феррагус и Серпентин,
А за ними Изольер и Грандоний
И иные многие из маврских мужей, —
Оттого-то шум,
Через поле долетевший к шатру,
Где стеклися тщетные примирители
Руджьера и Градасса с татарским царем.

81 Добегает заведомая весть
До державного Аграманта,
Что схватились за коня лютой схваткою
Сакрипант и Родомонт.
Сокрушенный столькими разладицами,
Говорит король Марсилию: «Будь
Здесь, чтоб эти два не сделали хуже,
А о тех двух вздорщиках сам досмотрю».

82 Пред своим королем и государем
Родомонт
Взнуздывает гнев, отступает на шаг,
И не меньше чтителен царь черкесский.
Властным зраком, важным гласом
Аграмант пытает, о чем их спор,
И дознавшись, гнетет их к замирению, —
Тщетно!

83 Черкесский царь
Не отдаст своего коня алджирскому,
Ежели алджирский не склонится
Произнесть просительные слова;
А тот, надменный,
Отвечает: «Ни небо и ни ты
Не добьешься, чтоб я кому поволил
То, что мне по силе и по руке!»

84 Вопрошает черкеса государь,
В чем его владенье и в чем утрата,
И черкес о том поведывает подряд,
А поведывая, краснеет от смуты,
Когда речь о том, как тонкий наглец
Застиг впавшего в томное мечтание
И подпер ему седло о четыре древка,
И увел коня прямо из подпруги.

85 Как заслышала о той конской краже, [43] Как в тот день лишилась она меча… — См.: XVIII, 109, прим.
Меж иными представ на шум,
Марфиза, —
Помутилась в лице, припомянув,
Как в тот день лишилась она меча;
Узнает коня,
От нее летавшего, как на крыльях,
Узнает и славного Сакрипанта;