Лудовико Ариосто - Неистовый Роланд. Песни XXVI–XLVI

43 А татарский на это Мандрикард
Поперек Руджьеру
Хочет боя за белокрылый герб,
Бел от ярости
До того, что готов один на троих
Сразу, ежели трое не уклонятся.
А те трое и не уклонились бы,
Не явись на них царский приговор.

44 Увещаньями ли, напоминовеньями ли
Гнул их к миру Аграмант, сколько мог,
Но уверившись,
Что ни миру им внять, ни перемирью,
Домогается по крайности,
Чтобы стало в них согласие, кто за кем,
И к тому концу
Назначает решить чреду их жребием.

45 Указует вверить четыре жребия,
И на первом писаны Родомонт и Мандрикард,
На втором же Мандрикард и Руджьер,
А на третьем Руджьер и Родомонт,
И на четвертом Мандрикард и Марфиза.
Брошен жребий в волю зыбкому случаю;
Первым выпал
Черед биться алджирцу с Мандрикардом,

46 Второй жребий — Мандрикарду с Руджьером,
Третий — Родомонту с Руджьером,
А Марфизин с Мандрикардом — на дне,
И Марфиза нахмуривает лоб,
И Руджьер не меньше того невесел,
Полагая, что тем первым двоим
Станет сил счесться крайним счетом,
Ничего не оставя ни Марфизе, ни ему.
Подготовка поединка.

47 Было близ Парижа урочище, [35] …как идешь из Пармы в Борго… — Имеется в виду Кастель Гвельфо по дороге из Пармы в Борго Сан Доннино (совр. Фиденца).
Шагов в тысячу в обход или менее,
А вокруг,
Как для зрелища, немалая насыпь.
Некогда то был замок,
Но огнем и мечом порушен в прах —
Таков вид
И у нас, как идешь из Пармы и Борго.

48 Огорожена здесь ограда,
Кол к колу, четыре угла,
Замкнута, как водится, отовсюду,
Только емкие ворота с двух сторон.
А как вышел день, когда царский суд
Велел быть большой битве паладинов,
Вскинулись пред теми двумя воротами
Два шатра.

49 В западном шатре
Исполином встал алджирский король,
Облекаемый в драконьи чешуи
Сакрипантом и жарким Феррагусом, —
Между тем, как Градасс и владетельный Фальзирон
В восточном шатре
Возлагают Гекторовы доспехи
На преемника Агриканова престола.

50 На амвоне просторном и высоком
Восседал африканский государь,
С ним испанский, с ним Стордилан
И иные знатнейшие меж язычества.
Благо, кому верхний присест
Дали вал и деревья выше вала, —
Ибо густ народ и густы со всех сторон
Волны люда к великому побоищу.

51 Где воссела королева Кастилии — [36] Одно розово, а другое зелено… — Выцветший розовый цвет символизирует угасшую любовь к Родомонту, зеленый — расцветшую любовь к Мандрикарду.
Там вокруг нее вельможные дамы
Арагона, Севильи, Гранады,
И до самых Атлантовых столпов,
А меж ними — Стордиланова дочь,
У которой наряд — два покрывала,
Одно розово, а другое зелено,
Только розовое выцвело добела.

52 А Марфиза одета таково, [37] Ипполита в челе фермодонтских войск. — Об Ипполите см.: XXV, 32, прим. Фермодонт — река во Фракии, впадающая в Черное море; на ее берегах по преданию обитали амазонки (ср.: Вергилий. Энеида, XI, 659–663).
Как подобно быть даме и воительнице:
Верно, так блистала
Ипполита в челе фермодонтских войск.
А уж выехал и глашатай
С Аграмантовыми знаками на плаще,
Огласить уставы и запреты,
Чтоб ни духом, ни делом за них не сметь.

53 Битвы
Жаждет сбившийся народ и корит
Непоспешных паладинов, как вдруг
Раздается из Мандрикардова шатра
Шум и крик, все громче и громче, —
Узнайте же, государь мой,
Что не кто иной, как сериканский удалец
Царь Градасс случился тому затейщиком.

54 Обряжая в бой
Сериканский царь царя татарского,
Возлагал тому к левому бедру
Меч, дотоле бывший Роландов,
И увидел на рукоятном яблоке
Имя Дурендаль и Альмонтов знак, —
Ибо юный отбил его Роланд
У злосчастного над ручьем в Аспромонте.

55 Взвидевши, не стал он в сомнении, [38] Он невдолге тому назад… — Градасс, как об этом рассказывается в начальных песнях «Влюбленного Роланда», повел в Европу стопятидесятитысячное войско с единственной целью — овладеть мечом Роланда и конем Ринальда. Завоевал Испанию, осадил Париж, захватил в плен всех паладинов и самого Карла, но сброшенный с коня Астольфом (которому помогло волшебное копье Аргалия) вынужден снять осаду, отпустить всех своих пленников и отправиться восвояси. Ср.: XXXI, 91–92, прим.
Что пред ним тот самый англантский меч,
Для которого
С самолучшею левантийскою ратью
Он невдолге тому назад
Укротил Кастилию, попрал Францию, —
Но никак ему нынче невдогад,
Почему тот клинок в ножнах татарина.

56 Вопрошает он, давно ль и отколь
Взялся меч, и добром или насильно?
И ему повествует Мандрикард,
Что с Роландом он бился великой битвою,
Пока граф не прикинулся помешан,
Ибо стыден ему был страх
Воевать со мной без конца и срока
За тот славный меч.

57 Так-де зверь бобер [39] Так-де зверь бобер… — Сравнение взято у Ювенала (Сатиры, XII, 34–36) и отражает распространенное в античности и перешедшее в средневековые бестиарии поверье о самооскоплении преследуемого бобра. Его гениталиям приписывались целебные свойства.
Отгрызает себе свое пахучее,
За спиною заслышавши ловчий гон,
Ничего не взыскующий, кроме этого.
Недослушав,
Градасс крикнул: «Не быть ему твоим,
И ничьим, ибо он по чести — мой,
Ценой столького злата, труда и воинства!

58 Коли надобно, ищи себе новый,
А за этот я тебе не должник:
Я беру его, где нашел,
Будь Роланд умен или будь безумен!
Ты присвоил меч в пути, без свидетельства, —
Я при всех вызываю тебя на суд,
Божий суд на рыцарском поле,
Где язык правоты моей — булат!

59 Отбей меч,
А потом выходи на Родомонта:
Таковы старинные наши свычаи —
Заслужи оружье, а после — в бой!»
А татарин, вскидывая чело:
«Слаще слуху
Не бывает мне вызова на брань, —
Но дождись Родомонтова сожелания,

60 Но добейся себе первого боя,
Чтоб алджирец потерпел быть вторым, —
Ая
Ни тебе, ни ему не спнусь ответом!»
Но Руджьер обоим: «Не сметь
Рушить сговор и путать жребий!
Или быть Родомонту первым,
Или быть вторым, но первым — мне:

61 Если правду гласил Градасс,
«Прежде битвы умей стяжать оружие», —
То не вздеть тебе лат о белокрылом орле,
Прежде, нежели не снимешь их с меня!
Но чего я хочу, о том сказал:
Будь по жребию,
Чтобы мне воевать вторым,
Если первым воюет царь алджирский;

62 Если же смешаете череду,
То и я помеха,
Чтоб не сметь тебе быть с моим щитом,
Нынче же не померившись со мною!»
Отзывается Мандрикард в разъярении:
«Будь ты Марс, будь он Марс,
И тогда бы не положить вам запрет
Ни на знатный доспех, ни на отменный меч!»