Лопе де Вега - Том 3

Я такой была всегда.

Интересно, кто ж тогда
Жизнь мне портил воркотней?

Ты, прогулки совершая,
Вновь здоровье обрела,
Ну, а я занемогла,
За тобою поспешая.
Заразила хворь твоя
И меня. Вот отчего
Не могу ни на кого
Напуститься больше я.

Хорошо, что так же скверно,
Как когда-то вам, ей стало.

Тетя! Небо покарало
Вас тоской затем, наверно,
Чтоб ее в вину другим
Не вменяли вы надменно.

Не волнуйтесь! Мы мгновенно
Вашу тетку исцелим.
Где слуга?

Я здесь, сеньор.

До аптеки протрусите
И лаванды там спросите.

Мчусь туда во весь опор.

Что за план у вас возник?

Все вам объясню потом.

Не оставит ли втроем
Ваша милость нас на миг?

Хоть на час.

Ушел болван?

Да.

Узнали вы меня?

Со вчерашнего я дня
Поняла, кто ты, Бельтран.
В миг, когда предстал ты мне
В одеянии лакея,
Вашу хитрую затею
Разгадала я вполне.
Но, поскольку страсть к Рисело,
Кара божия за мой
Нрав сварливый и крутой,
Мной самою овладела,
Помощь мне твоя нужна.
Повторяй ему стократ,
Как мой древний род богат
И как я в любви верна,—
Ведь пристрастным он слугу
Друга своего большого
Не сочтет.

Готов дать слово,
Что во всем вам помогу.
Вы же траур свой унылый
Сбросьте — быть ханжой не след
Той, кому не столько лет,
Чтобы в жилах кровь застыла.
Если склоните вы братца
Стать папашей благосклонным
Нашим голубкам влюбленным,
Я клянусь вам постараться,
Чтобы и у вас был тоже
Друг столь знатный и красивый,
Нежный, верный и учтивый,
Как Рисело.

Дай-то боже!

Скоро я начну, наверно,
В свой черед бранить вас, тетя.
Предаетесь вы заботе
О самой себе чрезмерно.
Кое-что хочу и я
Нашему врачу шепнуть.

Ты права. Не обессудь —
Мне ведь внове хворь моя.

Передай Лисардо…

Тихо!
Твой отец идет. Вот горе!

Неужель и к Теодоре
Привязалось это лихо?

Так сказал мне врач, клянусь!

Дайте мне ваш пульс.

Что с нею?

Та же хворость, но сильнее.

Я и сам уже боюсь
Заболеть.

Излишний страх!
Все пройдет. Не унывайте
И лаванду ей давайте.
Но меня в других местах
Ждут давно. Мое почтенье!

Ты от дочери моей
Заразилась?

Раз мы с ней
Одного происхожденья,
Не могла я, с ней гуляя,
Хворь ее не подцепить.

Музыканты к вам. Впустить?

Брат, дозволишь?

Дозволяю.

Мы развлечь, как врач велит,
Жаждем юную сеньору.

Развлекайте Теодору.

Как!..

Теперь она хандрит.

Я не сомневаюсь в том,
Что сестра хитрит со мною —
Не с чего ей быть больною.
Как я зол!

Мы вам споем.

Девушка! Ты иль влюбилась,
Или просто глины съела,
Раз твое лицо так бледно
В час, когда заря алеет
И, воздушная, ты мнешь
Ножкой белой зелень Прадо.
Да, так утверждают все,
Думая, что ты влюбилась
Или просто глины съела.
Я же, видя с удивленьем,
Как грустишь ты на рассвете,
Твердо говорю себе:
«Тут в любви — не в глине дело,
Ибо раз ты майским утром
Спать не можешь, ты влюбилась,
А не просто глины съела».

Как много ценных мыслей и уроков
Находим мы в поэзии певучей,
Изобретенной в назиданье нам!
Недаром же комедия впервые
Еще у древних греков появилась.
Как в зеркале, в ней жизнь отражена,
И учит нас быть мудрыми она.
Быть может, дочь моя недомогает
Из-за неутоленности желаний —
Ведь девушки теперь не то, что раньше,
И нам, отцам, блюдущим честь семьи,
Приходится смотреть за ними в оба.
В те дни, когда я молод был, считали
Девчонками тридцатилетних женщин,
И не стыдились те играть с детьми.
Теперь девчонка в десять лет — невеста,
В тринадцать — мать и бабка — в двадцать пять,
Чтó навести б уже должно нас, грешных,
На мысль о близком светопреставленье.
Да, музыканты правы: надо мужа
Белисе приискать — ведь от хандры
Нет лучше средства. Коль она по нраву
Октавио, ему не откажу я.

О чем вы рассуждали про себя?

О том, что иногда поэты могут
Нас мудрости житейской научить.
Внимая рассудительным словам
Исполненной сейчас прелестной песни,
Пришел я к убежденью, что пора
Мне дочь мою Белису выдать замуж.

Дай бог вам в нем и дальше пребывать!
Я ж разрешенье выхлопочу быстро. [95] Я ж разрешенье выхлопочу быстро. — Брак между кузенами мог быть заключен лишь с разрешения папской канцелярии.

Да ты всерьез?..

Еще бы не всерьез!
С тех пор как я с Белисою…