Александра Любарская - Калевала

Опечалился Вяйнемейнен. Опустил голову и молча побрел к своей разукрашенной лодке.

«Горе мне! — думает Вяйнемейнен. — Прошло мое время. Видно, поздно я задумал привести жену в свой дом. Не пристала седина жениху. Сватовство к лицу только молодым».

А кователь Илмаринен уже подъезжает к дому хозяйки Похъёлы.

Не раздумывая, переступил Илмаринен через порог, не мешкая, вошел в избу.

Налила красавица Похъёлы полную кружку меду и подает славному герою.

Но не прикоснулся Илмаринен к сладкому питью.

— Нет, не притронусь я к этому меду, — говорит славный кователь, молодой Илмаринен, — если не пойдет за меня та, которую люблю я всем сердцем.

А старуха Лоухи, хозяйка Похъёлы, уже придумала, как отделаться от жениха.

Говорит она Илмаринену:

— Сначала заслужить надо мою дочку, мой весенний цветочек, украшение земли и неба. Вот если ты вспашешь змеиное поле, тогда наденет она для тебя башмачки, станет твоей женой.

— Короткая же у тебя память! — отвечает Илмаринен хозяйке Похъёлы. — Другие слова были у тебя на языке, когда ковал я тебе Сампо.

А красавица Похъёлы, дочка старой, злой Лоухи, отвела своего жениха в сторону и говорит:

— Послушай меня, Илмаринен! Я научу тебя, как вспахать змеиную землю. Сделай плуг из серебра и золота, обуй железные башмаки, надень стальную рубашку — и ни одна змея тебя не тронет.

Всё сделал кователь Илмаринен, как велела ему дочь Похъёлы, и вышел в поле.

Врезался он золотым сошником в землю, взбороздил серебряным плугом змеиную пашню.

С шипеньем и свистом поднялись из-под плуга ползучие гады, вытянули свои длинные шеи, разинули ядовитые пасти, со всех сторон тянутся к Илмаринену.

Но без страха идет по змеиному полю Илмаринен и разгоняет змей:

Вспахал Илмаринен все поле, прогнал змей и говорит старухе Лоухи:

— Ну, хозяйка, я все сделал, что ты велела. Отдашь ли теперь за меня свою дочку, доверишь ли мне свой любимый цветочек?

Отвечает ему хозяйка Похъёлы:

— Нет, не заслужил ты еще своей невесты. Вот когда поймаешь на полянах Туонелы медведя, когда приведешь из дремучих лесов Маналы седого волка, тогда отдам тебе в жены свою любимую дочь.

Услышала красавица Похъёлы, куда мать посылает ее жениха, и говорит Илмаринену:

— Я научу тебя, как поймать волка, как привести медведя. На каменной плите, посреди морских волн, выкуй уздечку из стали, в пене трех порогов выкуй железный ремень, и тогда поймаешь ты и медведя Туонелы, и седого волка Маналы.

Так и сделал Илмаринен: выковал стальную уздечку, выковал железный ремень — и отправился в дремучие леса Маналы, на темные поляны Туонелы.

Не услышал седой волк, не почуял медведь, как тихими шагами подкрался к ним Илмаринен. Железным ремнем связал Илмаринен медведю пасть, накинул на волка стальную уздечку и, точно телят, повел страшных зверей к хозяйке Похъёлы.

Привязал их во дворе под навесом и говорит:

— Ну, старуха, теперь я заслужил твою дочь!

А хозяйка Похъёлы, злая старуха Лоухи, опять говорит ему:

— Нет, погоди еще. Только тогда я отдам тебе эту ласковую уточку, тогда доверю тебе свою милую птичку, когда поймаешь ты без сетей и без невода жирную щуку, что живет в темных водах Маналы, в глубоких потоках Туонелы.

Опечалился Илмаринен.

А красавица Похъёлы опять утешает его.

— О кователь Илмаринен, — говорит она жениху, — рано ты повесил голову. Выкуй на огне железного орла, и он выловит тебе в черных потоках Туонелы, в глубоких водах Маналы жирную щуку.

Послушался Илмаринен ее совета.

Выковал он огненного орла, лапы ему сделал железные, когти стальные, крылья медные. Не сказать, чтобы из самых больших был этот орел, но и не из самых маленьких: клюв у него в сто сажен, язык — длиною в шесть копий, каждый коготь — что острая коса.

Сел Илмаринен орлу на спину и говорит ему:

И только сказал — взмахнул орел крыльями и полетел. Одним крылом срезает гребни волн, другим крылом задевает края облаков, когтями поднимает песок со дна бурного потока, клювом задевает утесы на берегу.

Немного времени прошло, и опустился орел у края темной пучины вод.

Ходит кователь Илмаринен по берегу, ищет в пенистом потоке жирную щуку, а огненная птица кружит над ним в небе — стережет своего хозяина.

И вот выплыла щука из волн, высунулась речная собака из воды. Язык у нее — с топорище, зубы что грабли, на спине семь лодок поместится.

Разинула щука пасть, хочет проглотить героя.

Но не дремлет огненный орел. Приметил он с высоты жирную щуку и камнем упал ей на спину. Когтистой лапой сгреб речную собаку, треплет ее, по волнам волочит.

А жирная щука, речная собака, тоже не дремлет, — извернулась она и зажала своими зубами-граблями орлиную лапу.

Долго они бились. Стал слабеть орел. Из последних сил взмахнул он могучими крыльями и вырвал свою лапу из щучьей пасти.

Покружил орел над темной пучиной и снова кинулся на жирную щуку. Один коготь в спину ей вонзил, другим когтем за каменный утес зацепился.

Но опять не одолел орел жирную щуку. На боках у нее клочьями висит мясо, спина железными когтями исполосована, а все-таки ушла речная собака от орла, вырвалась из его цепких лап.

Тогда в третий раз налетел на щуку огненный орел.

Крылья его пламенем горят, из глаз искры сыплются. Все свои когти вонзил орел в щучью спину.

От рыбьей чешуи посветлели черные воды Маналы.

От орлиных перьев потемнел кругом светлый воздух.

Бьется речная собака в железных орлиных лапах, а вырваться не может.

С добычей в когтях поднялся орел над черными потоками Маналы.

Видит — стоит невдалеке ветвистый дуб. Опустился на него орел. Захотелось железной птице отведать мяса речной собаки. Разорвал он щуку когтями, разрубил на куски острым клювом и съел всю до последней косточки. Одна только голова осталась.

Говорит орлу Илмаринен:

— Плохой ты мне помощник! Сам всю рыбу склевал. Что же я теперь понесу хозяйке Похъёлы?

Тут сбросил ему железный орел щучью голову и взвился ввысь. От каждого взмаха тяжелых железных крыльев стонет небесный свод, прогибается крыша неба, раскалываются облака.

А Илмаринен поднял щучью голову и понес ее хозяйке Похъёлы.

— Получай, хозяйка, — говорит. — Все я сделал, что ты велела. Велела вспахать змеиное поле — я вспахал. Велела поймать в дремучих лесах Маналы волка и медведя — я поймал. Велела выловить жирную щуку в черных пучинах Туонелы — я выловил. Отдашь ли теперь за меня, свою дочку, свой нежный цветочек, свою любимую ягодку?